До сих пор в этой главе мы исследовали два аспекта, в которых разведчики воспринимают свои ошибки не так, как другие люди. Во-первых, разведчики с течением времени пересматривают свои взгляды инкрементально, то есть небольшими шажками, а значит, им проще непредвзято воспринимать факты, противоречащие их убеждениям. Во-вторых, разведчики рассматривают ошибки как возможность отточить свое умение правильно видеть мир, а значит, осознание своей ошибки радует их, а не ранит.
Есть еще один стоящий упоминания объектив, через который можно рассматривать ошибки, — фундаментально иной способ думать, что значит быть неправым.
«Признать свою ошибку» или «обновить свои знания»
Мой приятель по имени Эндрю очень удивился, когда один коллега обвинил его в том, что он никогда не признает свою неправоту. В ответ Эндрю указал на два недавних случая, когда он ошибся и с готовностью это признал, причем в присутствии этого самого коллеги. Коллега, которого я буду называть Марк, в свою очередь очень удивился. «И правда, — заметил он. — Но почему у меня сложилось обратное впечатление?» Он с минуту помолчал, раздумывая. А потом сказал: «Знаешь… Наверное, это потому, что ты никогда не смущаешься. Ты так деловито признаешь свою ошибку, что у меня в сознании даже не регистрируется, что происходит».
Это верно. Я много раз видела, как Эндрю признает себя неправым. Обычно это звучит так: «А! Оп-па. Да, точно. Вычеркни то, что я сказал раньше. Я в это больше не верю». Он говорит очень бодро, непринужденно, не смущается и не юлит.
Марк неявно исходил из предположения, что признавать свою неправоту в каком-то смысле унизительно. Что сказать «я ошибался» — примерно то же, что сказать «я облажался», что эти слова произносят покаянно или униженно. И впрямь, обычно признание неправоты воспринимается именно так. Даже мои единомышленники, сторонники изменения своих убеждений, часто говорят что-нибудь вроде: «Признаться в своей неправоте — не стыдно!» Я ценю добрые намерения, которые выражает этот совет, но не уверена, что он на самом деле помогает. Из-за слова «признаться» он звучит так, словно человек совершил какую-то колоссальную оплошность, но заслуживает прощения, поскольку людям свойственно ошибаться. Исходная предпосылка, что придерживаться ошибочного мнения — значит совершить чудовищный промах, принимается как должное.
Но разведчики отвергают эту предпосылку. Человек получил новые данные и пришел к новым выводам. Это не значит, что, приняв в прошлом другое решение, основанное на других данных, он ошибался. Каяться можно только в том случае, если вы проявили халатность. Может быть, вы пришли к неправильному выводу, следуя определенной логике, о недостатках которой вам следовало знать? Может быть, вы были намеренно слепы, упрямы или беспечны?
Иногда на эти вопросы приходится отвечать «да». Однажды я защищала одного общественного деятеля. Я считала, что противники вырывают его высказывания из контекста, чтобы очернить. Но, посмотрев наконец интервью, о котором шла речь, я поняла: «Постой… А ведь они все-таки правильно передали его слова». Мне пришлось взять назад все сказанное в его защиту, и я чувствовала себя немножко виноватой, потому что я ведь знаю: нельзя защищать человека, не проверив предварительно факты. Я просто проявила небрежность.
Но, как правило, если человек ошибается, это не значит, что он сделал что-нибудь неправильно. За это не нужно извиняться. Правильный подход в этом случае — не становиться в глухую оборону и не предаваться самобичеванию, а воспринимать происходящее как должное.
Даже словарь разведчиков, относящийся к неправоте, отражает такое отношение. Вместо «признать свою ошибку» разведчики иногда говорят «обновить информацию». Это отсылка к Байесову обновлению, термину из теории вероятности, которым описывается вычисление новой вероятности после получения новых данных. В быту мы используем слово «обновить» не в таком точном смысле, но оно все же связано с пересмотром убеждений на основе новых данных и доводов. Вот несколько примеров из блогов (жирный шрифт мой. — Дж. Г.):
• В записи, озаглавленной «Детский сад: я ошибался», психиатр Скотт Александер сообщает, что, ознакомившись с новыми фактами, поменял свое мнение и теперь оптимистичнее смотрит на долговременный выигрыш от программ раннего развития в детском саду: «Я не помню, писал ли когда-нибудь о бесполезности программ раннего развития, но я определенно думал, что они бесполезны, и узнать, что это не так, было для меня существенным обновлением»[145].
• Исследователь Бак Шлегерис описывает свой опыт получения резкой критики: «Сначала я обновился довольно далеко в направлении, указанном критиком, но лишь для того, чтобы процентов на семьдесят обновиться в обратном направлении, приближаясь к моим исходным взглядам, после дополнительных десяти часов обдумывания и разговоров с людьми на эту тему»[146].
• Инженер-программист и продакт-менеджер Девон Зюгель призывает читателей рассматривать ее посты в блоге не как неизменные мнения, но как «поток мыслей, схваченный в ходе обновлений»[147].
Вам необязательно так выражаться. Но если вы хотя бы начнете не «признавать свои ошибки», а «обновлять знания», вы заметите, что второй подход гораздо менее болезненный. Обновление — повседневная операция. Ничего особо примечательного. Нечего и шум поднимать. Полная противоположность биения себя в грудь и покаяния в грехах. После обновления нечто становится лучше или актуальнее, но при этом не подразумевается, что раньше оно было плохим.
Эмметт Шир — СЕО и сооснователь компании Twitch, одной из крупнейших в мире платформ для трансляции в реальном времени. Раньше Эммету было очень сложно признавать свои ошибки: каждый раз ему казалось, что это болезненный удар по его самооценке. Со временем у него стало получаться лучше, но не потому, что он выработал в себе кротость и смирение, — просто он понял, что оказаться неправым — не то же самое, что потерпеть неудачу. «С возрастом мне стало легче оказываться неправым, — говорит он. — Даже не то чтобы неправым. Это просто обновление. Я узнал нечто новое… Что тут такого?»
Если ваше мнение не меняется, вы что-то делаете не так
Дэвид Коман-Хайди — глава Гуманной лиги, которая считается одной из главных организаций Америки в области защиты животных[148]. Одно из отличий Гуманной лиги от других организаций — ее преданность принципу «Мы всегда немножко ошибаемся». Каждый раз, когда в организацию приходит новый сотрудник, Коман-Хайди объясняет, что Гуманная лига не привержена какому-то определенному типу активизма. Ее сотрудники не фокусируются на каком-либо определенном начинании, или проекте, или тактическом подходе. Они считают своей задачей исходить из фактических данных и делать то, что в данный момент позволит эффективнее всего помогать животным. «Если через пять лет мы не будем заниматься чем-то совершенно иным, чем сейчас, это будет провал, — говорит Коман-Хайди. — Должен существовать какой-то другой курс действий, лучше нашего теперешнего, и наша задача — его найти».
