После этих слов огонь внутри меня разгорелся ещё сильнее. Ранее я не слышала таких слов ни от кого, кроме родителей. Такое чувство, что сейчас я нахожусь на месте другого человека. Что это не Барбара сейчас держится за руки с привлекательным мужчиной и по совместительству королем огромного государства. Что это не Барбара сейчас слушает его теплые слова и признания в чувствах. Ведь это можно считать признанием?
— Ты тоже очень важен для меня, Адам, — голос всё ещё хрипел и довольно сильно, мне было трудно произносить слова: каждый звук болью отдавался в груди.
— Знаешь, когда я увидел кинжал в нескольких сантиметрах от твоей груди, я чуть не умер. Мир вокруг словно остановился, и…
— Что? Какой кинжал, Адам? — если он сейчас не ответит, то мир остановится вокруг меня.
— Ох, черт, — брюнет взялся за голову. — Какой же я дурак. Прости. Это не то, что следовало рассказывать тебе.
— Следовало, и ещё как. Ведь это связано с моей жизнью! — стало плевать на боль, я перешла на крик. — Кто пытался меня убить? И когда? И зачем?
— Спокойно, Барбара, — король поднялся с колен и сел на кровать рядом со мной. — Это была Фанси. Её отец подтолкнул на это, пообещав корону. Этой мыслью ей буквально прочистили голову. Она перестала контролировать себя.
— Я не хочу, чтобы ты считала Фанси убийцей, — попытался ответить он деликатно. — В данном случае она жертва. Настоящие виновники давно наказаны, — Адам потянулся ко мне и оставил небольшой поцелуй на щеке.
Мужчина хитро улыбнулся.
— По секрету скажу, что она в пансионате. А другие девушки, оставшиеся на отборе, около недели назад разъехались по домам.
— Как почему? Потому что я выбрал тебя, дорогая. Ты ведь готова стать моей королевой?
Эпилог
— Признаюсь, мне даже не верится, что этот день действительно настал, — призналась женщина, возбуждённо бегая вокруг меня.
— Мам, мы готовились к этому целый месяц, а ты до сих пор беспокоишься так, словно это не я выхожу замуж, а ты, — улыбнулась, в который раз поглядывая на своё отражение в зеркале. — Мне кажется, будто это не я. Такая…
— Прекрасная, — закончила она. — Это ты, только усовершенствованная версия.
Мама подошла ближе и, глубоко вздохнув, взяла меня за руки. Я улыбнулась, стараясь сдержать слёзы. Сейчас не нужно показывать свои эмоции, иначе вся красота смоется. Мастера так старались угодить мне, не хотелось бы их подводить и приходить зарёванной с опухшими глазами и огромным носом на собственную свадьбу.
— Всё будет хорошо, доченька. Я не сомневаюсь, что ты сделала правильным выбор.
— Скорее это Адам сделал его, — нашу идиллию прервал вошедший в комнату отец. Я уже успела забыть, насколько хорошо он выглядит в костюме. — Прекрасно выглядите, дамы. Вы готовы?
— Да, — мама передала меня в руки отца и улыбнулась. — Буду ждать вас в храме.
Увидев храм, я сразу же вспомнила тот день, когда мы проходили проверку на магическую совместимость в нём. Та же самая неописуемая красота: белый камень, переливающиеся на солнце позолоченные купола и большие витражные окна. Если бы позволял случай, я бы как можно скорее выскочила из кареты и принялась расхаживать по его территории. Но, к сожалению или к счастью, вылезать мне приходилось спокойно и элегантно, показывая свои только самые лучшие черты. Я ведь без пяти минут королева, как никак.
Огромные толпы людей встречались ещё по дороге, но у входа в храм они достигли всепоглощающих размеров. Чтобы мы с отцом смогли выйти, гвардейцы около пятнадцати минут расчищали проход, расталкивая взбудораженный народ в разные стороны.
— Да здравствует Барбара Хатман! Величайшая королева Нюкерна! — выкрикивали они.
Наконец-то нам удалось подойти ко входу в храм. Я сделала несколько шагов, но папа остановился и, взяв меня под руку, осторожно спросил:
— Готова?
Смело кивнула, и мы шагнули вперёд. Туда, где меня, я надеюсь, ждало светлое и счастливое будущее.
Высокие потолки и стены, украшенные необычайной красоты рисунками, приятный запах ладана и цветы, раскиданные по всему полу, перестали привлекать мое внимание. Я сразу же заметила его, стоящего в самом конце зала. Он улыбнулся, увидев меня, и я сделала тоже самое.
Заиграла музыка, и отец потихоньку повел меня воль нескончаемого ряда лавочек и ликующей толпы гостей. Все они улыбались и благодарили небеса за такую прекрасную королеву. Но я почти не слушала их. Сейчас мне просто хотелось прикоснуться к Адаму, вложить его руку в свою и больше никогда не отпускать. Меня тянуло к нему так, словно мы не виделись целую вечность.
Через некоторое время это произошло. Я почувствовала тепло его тела и облегченно выдохнула. Сейчас я нахожусь там, где и должна находиться.
— Привет, — мы встали друг напротив друга и стали ждать указания священника. Он должен был начать ритуал обмена магией с минуты на минуту.
— Привет, ты выглядишь волшебно, Барбара.
— Это было сделано для того, чтобы ты точно не передумал, — попыталась разрядить обстановку я. Ведь, несмотря на счастливый момент, некоторое волнение не покидало нас обоих. И у меня, и у Адама тряслись руки.
— Точно, — он рассмеялся. — Но на самом деле, если бы ты пришла сюда даже в ночной сорочке, я бы не сбежал. Теперь ты моя в любое время и в любом месте.
— Посмотрим, что ты будешь говорить через несколько лет, — ему удалось вселить в меня больше уверенности: теперь я крепче стояла на ногах.
— Обязательно, — он крепче сжал мои ладони. — Ты же слышала, что пора начинать?
— Что? Когда?
— Прямо сейчас, Барбара, прямо сейчас.
Брюнет притянул меня к себе и попытался поцеловать. Но я слегка отодвинулась, оставляя его в недоумении. Прежде чем мы свяжем себя брачными вузами, я должна кое-что сказать.
— Я люблю вас, ваше величество Адам, — посмотрела на него со всей серьезностью, с которой только могла.
— Ох, я тоже тебя люблю. Но давай закончим начатое, — ответил он и наши губы слились в поцелуе.
Если бы несколько месяцев назад кто-нибудь сказал мне, что моя жизнь сложится подобным образом, я бы рассмеялась ему в лицо. Как я, оказавшись в другом королевстве в качестве государственного изменника, смогла стать королевой? Как я, вечно одинокая девушка, смогла найти друзей и обрести любовь? Как я, в конце концов, смогла найти своё счастье? Если в будущем мне придется рассказывать историю своей жизни детям, я не скрою ни одной детали. В большую её часть они всё равно не поверят.
Пусть всё будет так, как предначертано небесами. Я не буду противиться. Это моя жизнь.
