Отец поднял на меня вопросительный взгляд. Прищурился, оценивающе глядя на молодого мужчину, а Кирилл, промокнув рот салфеткой, встал из-за стола.
Улыбнулся голливудской улыбкой, достав из внутреннего кармана пиджака небольшую белоснежную коробочку.
Сердце пропустило рваный удар. Бахнулось об рёбра с утроенной силой, заставив кровь побежать по венам в два раза быстрее. Руки моментально заледенели, а подушечки пальцев закололо от невидимых искорок, загорающихся всё ярче и ярче.
— О, вот это по-нашему, уважаю.
Папа отодвинулся от стола, откинувшись на спинку стула. Скрестил руки на груди в трепетном ожидании.
— Сергей Михайлович, я не мог сделать этого раньше. Хотел правильно всё устроить. Я ж с серьёзными намерениями.
Мысли запутались в тугой узел, и я испытывающе посмотрела на любимого. Он что, серьёзно сейчас?
Это не шутка?
Заметила, как дрогнул голос Кирилла. Охрип от нахлынувших переживаний. Задрожал.
— Лада, я люблю тебя. И хочу всегда быть с тобой. Оберегать. Защищать от всяких уродов. Если…
Запнулся, ища поддержки в моих глазах.
Я осторожно кивнула. Подошла ближе, минимизируя гнетущее его расстояние. Погладила по плечу, чувствуя, как налились мышцы под пиджаком.
— Если ты мне позволишь это…
Прохрипел, мягко улыбнувшись.
Обратил взгляд на моего отца, виновато улыбаясь:
— Вы не против нашего брака, Сергей Михайлович?
Папа быстро поднял руки вверх. Помотал головой, выдыхая воздух со свистом из тонких ноздрей:
— О, нет. Спасибо…
На старческие глаза накатили слезы, и он поспешно пробежал пальцами по ресницам, смахивая дрожащие капли.
— Ты мне очень импонируешь, Кирилл. Ответственный, серьёзный. Дочь мою любишь. А для меня-то главное, чтобы Ладушка была счастлива. Так что, ответ всё равно за ней.
Изнутри забила дрожь и я поняла, что вот он, час икс, настал. Зрачки заволокло тёмной дымкой, а дыхание сбилось.
— Лада?
Кирилл сам, казалось, напряжён до предела. От его напускной бравады и уверенности не осталось ни следа. И сейчас передо мной стоял обычный молодой мужчина. Со своим грузом прошлого, неприятностями и тайнами. Такой, которым узнала его только я.
— Я… Я согласна…
Хрип разрезал звенящую тишину комнаты, и я тут же оказалась в крепких, приятно пахнущих объятиях любимого. Уткнулась носом в широкую грудь, прикрывая глаза от навалившейся усталости.
Влажные, жадные губы слегка коснулись уголка моего рта, и я затрепетала внутри. Втянула носом воздух, ощущая, как горячая волна прокатилась по позвоночнику.
— Я люблю тебя.
Кирилл чуть отстранился, смотря на меня с нежностью. Коснулся носом прядки волос, втягивая в себя мой запах и блаженно прикрыл глаза.
— Ты мне веришь?
— Верю.
Слова пульсируют в сердце, заставляя кровь взрываться в тягучих венах. Любимый вновь прижимает меня к себе, покачивая в своих объятиях, словно в гигантской колыбели. Я умиротворённо причмокиваю губами, понимая, что мы сейчас стоим на пороге новой жизни.
Только нашей.
Где не будет ни Войцеховского, ни тётушки, ни многочисленных, падких на красивое тело, женщин.
Мы больше не будем ходить по лезвию греха, строя нашу семью с самого основания. На доверии и любви.
И обязательно будем счастливы.
Конец
