— В таком случае, огненные змеи тоже должны были погибнуть, ведь они — существа магические, — рассудительно заметил Тиль.
— Но они жили в роще, скорее всего, близость к горе, в которой магия была заключена, спасла их, — подумав, предположила я. Принц подумал и кивнул, удовлетворенный этим объяснением. Правда почти тут же спросил:
— А как же лани? Тогда и они должны были сохранить свои золотые рога.
— Вероятно, так и было. Но на них охотились как змеи, так и люди, ожесточившиеся и жаждавшие золота. Так или иначе, богиня Митиль потребовала от Фирь, чтобы та вернула миру магию, а людям — разум.
— Но ведь Митиль не благоволит людям, — заметил принц.
— Тогда она была добра и выступила против. Фирь была сильна, но не смогла убить Митиль, потому наслала на нее проклятье неодолимого сна. Митиль спала триста лет в своем дворце, вокруг которого рос злой колючий кустарник, и он не давал пройти никому… постепенно о замке забыли. Пока однажды юный принц попал в бурю и заплутал в тех краях. Он едва не погиб, пробираясь сквозь колючий кустарник. А потом выбрался ко дворцу, который поразил его красотой. И вот в этом замке принц нашел Митиль, в которую влюбился без памяти. Но не смог ее пробудить. А чтобы он не рассказал людям о дворце и не разрушил заклятие забвения, Фирь явилась к нему в образе старухи-предсказательницы и направила в волшебную рощу за чудесным цветком, который один мог спасти Митиль. Конечно, Фирь полагала, что принц погибнет, потому что никто не мог справиться с огненными змеями без магии. Но принц перед уходом не удержался и поцеловал Митиль, уловив ее слабое дыхание. И вместе с этим дыханием ему передалась толика силы, при помощи которой он и смог добраться до пещеры, а там — отыскать цветок.
— Девчачьи сказки, — заключил Тиль разочарованно.
Я улыбнулась.
— Ну, так рассказывают эту историю.
— В ней явно что-то напутано. Один принц не смог бы справиться со всеми-превсеми огненными змеями, а ведь там еще были призраки, — рассудительно заметил Тиль. — Ему нужна была армия… Ты пропустила все самое интересное!
— А, так Его Высочество хотел сказку о приключениях, а вовсе не страшную! — улыбнулась я. — Возможно, тот принц потратил какое-то время на поиски верных помощников…
— А как же он поднял гору?
— Видимо, никак, она так и осталась на дне озера. Ведь никаких гор в Пустоши нет.
— Хм… ну, так там и озера нет.
— Это правда. Оно ушло в землю после того, как принц вынес из рощи цветок. А сама роща погибла без озера.
Принц задумался.
— Ладно… но почему Фирь просто не убила принца, если так боялась, что он расскажет о дворце?
Однако… полагаю, Линезу повезет с будущим правителем — обмануть его будет не так просто. По крайней мере, он для начала попробуем во всем разобраться.
— Быть может, поцелуй Митили защитил его и потому Фирь ничего не могла поделать, — предположила я.
Принц поморщился, явно не желая принимать такое "девчачье" объяснение.
— Сказка есть сказка, — все же признал он. — Благодарю, Регина. Прежде я не слышал этой истории.
Я собиралась ответить, но тут вошел слуга.
— К вам Верс Плантаго, Ваше Высочество, — сообщил он.
Принц серьезно кивнул.
— Пригласите.
Верс вошел бесшумно, на нем был простой серый костюм, без изысков, но это внезапное изменение цветовой гаммы производило какое-то зловещее впечатление.
— Позвольте мне похитить у вас Регину, Ваше Высочество, — произнес маг. — Она уже столько времени в столице и еще ни разу не видела города.
В голосе его проскользнула ирония. Я удивленно смотрела на него. Плантаго, должно быть, что-то задумал. И чем мне может это грозить?
* * *
— Куда мы идем? — спросила я.
— В город, — коротко ответил Верс, хотя это я и так знала. Он посмотрел на меня и нехотя ответил:
— Альвет считает, тебе нужен отдых.
И поэтому Плантаго меня сопровождает? Сомневаюсь, что в такой компании я действительно отдохну!
— Я не отпущу тебя без присмотра, — сообщил Верс с ухмылкой.
Мне стало неприятно. И я подумала, что за все время пребывания во дворце, удивительно мало думала о побеге. То есть, я не думала о нем всерьез. Скорее всего, именно поэтому я до сих пор не пыталась обратиться за помощью к Кайлену или Альвету. Было ли причиной тому беспокойство за принца Тиля?
— Ты, должно быть, забыла, о чем я тебе говорил, — бросил Верс. — На тебе моя метка. От нее не скрыться. И магия твоя не поможет.
— Откуда ты знаешь? — тихо спросила я.
Верс даже не взглянул на меня.
— Если ты так уверена в своих силах, почему до сих пор не пробовала бежать?
Звучало так, будто он меня подначивал. Да что за человек такой?! И откуда у него эта непрошибаемая уверенность в том, что он — сильнее меня?
— Ну, ты же здесь, — послышалось над ухом. — Разве это не доказательство?
Верс слишком легко угадывал, о чем я думаю, но при этом я продолжала мучиться догадками. Это сводило с ума.
— Переоденься. Поедем верхом.
Он даже знает, что у меня есть костюм для верховой езды. Это почему-то меня особенно разозлило. Но спорить я не стала. Вскоре на мне уже было серое удобное платье и зеленый сюртук с крупными металлическими пуговицами наподобие тех, что отливают для военных мундиров и золотыми галунами вроде тех, какие красуются на форме королевской кавалерии. Верс дожидался у двери с видимым недовольством. Окинул меня взглядом и тут же, поморщившись, отвел взгляд. Я смолчала.
Дождусь, когда мы окажемся за пределами дворца.
* * *
В городе даже дышалось легче. Или мне лишь так казалось. По крайней мере я не чувствовала постоянного взгляда в спину.
— Что мы будем делать? — предприняла я еще одну попытку выпытать у Верса хоть что-то. Куда там! Он покосился на меня с таким видом, будто уже нескончаемо утомлен моими капризами.
— Отдыхать, — сообщил он и, когда я озадаченно смолчала, добавил: — Вчера открылась ярмарка, приехали линезские торговцы… Меньше, чем обычно.
Я удивленно молчала. Звучало почти нелепо.
Ярмарка? Должно быть, Верс что-то задумал.
Но мы действительно шли в торговые ряды. Они располагались в восточной части города, сразу за городской площадью, на которой объявлялись самые важные королевские новости, например, о рождении наследника или появлении указа о запрете на отдельные виды магии, и там же — проводились казни важных государственных преступников. Меня, наверное, повесили бы в тюремных стенах поутру после допроса…
Торговые ряды казались бесконечным лоскутным одеялом. Деревянные крыши над лотками были украшены цветными треугольными флажками, нанизанными на веревках. Столичная ярмарка проходила организованно: торговцы разным товаром размещали свои лотки на одной и той же «торговой» улице, и эти улицы шли одна за другой, как волна — вниз по холму, на котором располагался город, к самой его окраине, туда, где раскинулись цветные шатры циркового балагана.
