Тайран открыл глаза и встряхнул головой. Прошлое отступило. Будущее предстало во всей красе, и оборотень неожиданно понял, что, если сейчас не отдать приказ, то потом может быть поздно. Альфа не сомневался, что Оберон будет следить за женой, как за самым ценным сокровищем на свете. И в замке ее будет охранять каждый. Стая преданна своему альфе, но..
… но помимо оборотней в замке хватает людей. Тех, кто не настолько цепляется за верность.
- Ищите способ, - коротко велел он. – У Бренна не должен появится наследник.
- Да, король, - поклонились одновременно три стихийника, ударяя посохами по каменному полу кабинета.
Первое платье и первый комплект белья принесли уже к вечеру, сразу после ужина. Я как раз сушила волосы сидя у камина в полном одиночестве, чем искренне наслаждалась. Лорд Оберон снова отсутствовал. У альфы оказалось очень много обязанностей, чему я была только рада. В одиночестве всегда лучше думалось. А мне хотелось подумать о том, что происходит.
А происходило следующее. Кажется, я начинаю оттаивать к своему супругу. Нет, это не говорит о том, что я пущу его ближе, чем прежде, но в альфе северного клана было много хорошего. Такого, что не могло не привлечь даже такую свободолюбивую полукровку, как я.
Определенно, покидать такого мужчину будет тяжело. Да и надо ли мне это?
Расчесывая волосы, услышала, как в дверь тихо постучали. А в ответ на мое громкое: «Войдите» - дверь открылась и на пороге появилась швея в сопровождении незнакомой молодой девушки и одной из моих горничных.
- Миледи, к вам госпожа Лотти, - представила швею Милена.
Я кивнула, позволяя всем троим войти. Сама же, отложив гребень, поднялась и с интересом воззрилась на то, что держала на вытянутых руках помощница госпожи Лотти.
- Леди Оберон! – все трое сделали книксен. – Я приготовила вам одно платье и смену белья. Решила, что принесу сразу же, - добавила швея, не распространяясь вслух о скудности моего гардероба.
- Показывайте, - не выказывая нетерпения, велела я.
Зашуршав папиросной бумагой, Лотти явила на свет изящное простое платье, которое, впрочем, сразу мне приглянулась. А когда женщина подняла его, расправила, демонстрируя свою работу, я удовлетворенно кивнула и даже подошла, чтобы коснуться нежной ткани.
Наряд, несмотря на простоту и неброский небесно-голубой цвет, был просто великолепен. То, что непременно пригодится мне на будущее. Впрочем, я уже завтра намеревалась надеть его к завтраку.
Пышные юбки, но не в столь многочисленном количестве, что было весьма удобно, спадали вниз волнами. Наряд открывал шею и ключицы, но не более того. Скромный в отношении откровенных моментов. И длинные рукава, отороченные белой тесьмой, подобной которой я прежде не видела.
Заметив мой интерес к тесьме, Лотти, не без гордости, проговорила:
- Эльфийская работа, леди Оберон.
- Эльфы? – надо же. Стоило догадаться. Ведь только они, жители лесов, умеют использовать пауков-прядильщиков для создания поистине тонких кружев и ткани. И вот такой тесьмы, один метр которой стоит как отрез дорогого шелка из восточных земель.
- Даже не знала, что у вас есть такие дорогие материалы, - сказала тихо.
- Это остатки, - быстро ответила Лотти и отчего-то немного покраснела. – Миледи, может, примеряете наряд. Я бы хотела понять, правильно ли сняла мерки. Оно должно сидеть идеально. Вы же позволите?
Я позволила, тем более что и сама горела желание надеть это великолепие. Но прежде уделила внимание комплекту белья, которое оставило приятные впечатления.
- Простите, что из хлопка, - быстро проговорила Лотти. – Тело должно дышать. А хлопок, по моему мнению, самый подходящий материал для белья. Шелк, конечно, выглядит более впечатляюще. И я еще сделаю вам специальное белье, - тут швея отвела глаза, но я прекрасно поняла, что она имела ввиду. И решила не заострять на этом внимания. Женщина правильно рассудила, что молодой леди просто необходимо красивое белье, дабы радовать глаз супруга. Она же не знает, что мы с Обероном только формальная пара, даже несмотря на то, что спим в одной постели.
Но чтобы не давать свободу слухам, пусть делает, что пожелает. Хотя я бы предпочла хорошее прочное белье. Оно прослужит дольше и удобнее шелка.
Примерка платья убедила меня в том, что у местной швеи отличный глазомер. Сшито было просто идеально. Так что не потребовалось ничего подшивать, ушивать и править. Наряд сел, как влитой и я потратила несколько минут просто вертясь у зеркала и наслаждаясь видом новой себя, облаченной в дорогую одежду.
- Отлично, - похвалила Лотти.
Швея с достоинством кивнула и поклонилась:
- Тогда, миледи, я незамедлительно продолжу работу.
- Спасибо! – ответила я и кивком головы велела Милене проводить женщину и ее молчаливую помощницу. Впрочем, горничная скоро вернулась, чтобы помочь мне снять новое платье.
Надев простое, обычное, я решительно отпустила служанку и вышла из покоев, планируя просто прогуляться по замку. Бренн не запрещал мне делать этого. И отчего-то хотелось самостоятельно исследовать дальние закутки, коих здесь было великое множество.
К некоторому удивлению не встретила никого из прислуги, пока шла по коридору. И оказавшись на лестнице, тоже не встретила ни лакея, ни служанку, хотя эхо донесло звук шагов откуда-то снизу. Скользя рукой по гладким перилам, начала подъем. На вершину башни подниматься не стала. Там было холодно и неуютно. А еще слишком высоко. Туда, если и идти, то только в сопровождении. А сейчас мне хотелось побыть одной. Осмотреться без сторонних наблюдателей.
А еще хотелось побывать в той части замка, которую лорд Оберон еще не показал мне. Так что я прямиком свернула в темное крыло, освещенное лишь в конце коридора одиноким факелом.
Коридор казался несколько мрачным и было заметно, что здесь никто не живет. Это не удивило. Почти все комнаты, которые прежде показал альфа, пустовали. Ничуть не страшась темноты, я бодро шла вперед, осматриваясь и пытаясь разглядеть в полумраке изображения на картинах.
Здесь их было великое множество. Портреты, судя по нарядам, относившиеся к далеким векам правления Оберонов. Сейчас такое не носили. Да и лет пятьдесят назад, осмелюсь предположить, тоже. Милорды и миледи, хозяева Лунного замка ныне почившие, следили за мной внимательными взглядами и при хорошей игре воображения можно было представить, что они живые.
Один портрет, рядом с факелом в самом конце коридора, привлек мое внимание именно глазами. На нем был изображен мужчина. Статный, в возрасте, с объемным жабо на шее. Он обладал гривой темных волос и очень походил на Бренна. Или, если быть точной, это Бренн походил на него. Не иначе, как один из предков. Но даже не сходство заставило на миг задержаться. А глаза.
Желтые, яркие, они мерцали и казались живыми настолько, что у меня возникло странное желание найти табурет, подняться выше и потрогать пальцем холст. Но конечно же, ничего подходящего под рукой не оказалось, и я усмехнулась над собственным любопытством, решив зайти в одну из комнат.
