— Еле улизнула! — сказала она весело и соизволила заметить меня: — А, пришла. Ну вот, и стоило ломаться. Девушка из Арнема.
Кровь бросилась мне в лицо, но я не ответила на колкость.
— Запри дверь, Клер, — велела баронесса ровно. — А ты, — она обратилась ко мне, — надень это платье, — и она указала на голубое платье.
— Зачем? — спросила я неосторожно.
— Затем, — перебила меня госпожа Диблюмен, а ее дочка хихикнула, задвинув засов, и отступила в уголок.
Совсем не хотелось раздеваться перед этими дамами, но я сняла платье и надела голубое поверх простой полотняной рубашки, которая была на мне. В талии платье было по мерке, но лиф провисал — Клерхен была куда пышнее меня в бюсте.
— Что дальше? — мрачно спросила я. — Прикажете пойти на новогодний маскарад?
— Помолчи, — бросила мне баронесса и подошла ко мне совсем близко, что-то нашептывая себе под нос.
Она трижды обошла меня, а потом встала передо мной и притопнула каблуком.
Решила сплясать? Или превратить меня в лягушку?
Я не утерпела и опустила глаза, чтобы убедиться, что осталась человеком. Лиф, провисавший складками, теперь облегал мою грудь, как вторая кожа. И грудь, видневшаяся в пене кружев, была вовсе не смуглой, а… белоснежной.
— Ой! — только и сказала я, прижав ладони к щекам, и не узнала своего голоса. Он прозвучал тоненько, как… как у Клерхен.
— Не трогай! — крикнула баронесса и больно ударила меня по руке. — Не смей даже улыбаться, поняла? Идешь в зал, разгадываешь королевские загадки и возвращаешься. Лишнего не говоришь, ни на кого не смотришь. Если конечно, — она пристально взглянула на меня, — ты хочешь увидеть своего мастера и ее высочество в добром здравии.
— Да она пришла сюда за деньгами и своей паршивой лавкой, — засмеялась Клерхен, выходя из угла. — Но вы молодец, мамочка. Превзошли все мои ожидания, — она тоже обошла меня кругом. — Если бы не идиотское выражение лица, то точно не отличить.
— Что?! — я, наконец, кое-что поняла.
Подбежав к туалетному столику, я взглянула в круглое зеркало и ойкнула еще раз. Вместо моего отражения на меня из зеркальной глади смотрела бело-розовая пикантная мордашка Клерхен.
37
Мне велено было помалкивать, и я молчала. Только изображала улыбку и кивала, когда меня приветствовали невесты короля, собравшиеся в зале для второй загадки.
Я стояла среди нарядных невест, но чувствовала на себе пристальный взгляд баронессы. Госпожа Диблюмен стояла возле кресла принцессы — осунувшаяся, бледная, и в самом деле ужасно похожая на ведьму.
«Наверное, не зря говорят, что колдовство подтачивает, как червь», — подумала я, снова поймав взгляд баронессы.
— Его величество король Иоганнес… — объявил мажордом, и невест залихорадило.
— Я видела его совсем близко, — шептала одна девица другой, — у него глаза и вправду — синие-синие!..
— И такие кудри! — закивала та в ответ.
«Да, глаза у него синие, как синие звезды, — подумала я грустно. — А кудри жесткие, непослушные. И сам он такой же — упрямый мальчишка с душой короля. Или король с душой мальчишки…».
Насмешка судьбы — я стояла среди королевских невест, но надежд на любовь и счастье у меня было меньше, чем когда я подавала сладости к королевскому завтраку.
Король появился перед невестами в камзоле еще более великолепном, чем накануне. Оглядев девиц с усмешкой, его величество поприветствовал собравшихся и заговорил:
— Итак, сообщаю, что первую загадку не разгадал никто.
Невесты ахнули, кто-то упал в обморок и слуги забегали по залу с флаконами нюхательной соли.
— Если не разгадана первая, не знаю, есть ли смысл загадывать вторую, — заявил король с усмешкой, и все возмущенно зароптали, даже те барышни, которым полагалось находиться в обмороке.
— Ваше величество, — произнесла вдруг баронесса, — в прошлый раз моя дочь постеснялась посмотреть ваши чудесные фигурки поближе. Разрешите ей осмотреть их сейчас. Уверена, что она разгадает вашу милую загадочку.
Все мгновенно обернулись ко мне, и мне ничего не оставалось, как изобразить смущенную улыбку и сделать книксен.
— Почему ради вашей дочери правила должны меняться? — спросил король, нахмурившись. — Загадка не разгадана, первое испытание никто из соискательниц не прошел.
Я незаметно вытерла о платье вспотевшие от волнения ладони и мысленно воззвала к его величеству: «Не разрешай! Правила — они для всех! И для Клерхен Диблюмен тоже!».
— Тогда тем более вы ничего не теряете, — сказала баронесса с чуть заметной насмешкой.
Кто-то из важных господ хмыкнул, оценив шутку.
— Думаю, всем здесь присутствующим интересно узнать тайну ваших фигурок, — баронесса была напориста, и принцесса посмотрела на нее с некоторым беспокойством. — Ведь так, ваше высочество? — баронесса обратилась к принцессе.
— А… да… — пробормотала та, застигнутая врасплох. — Иоганнес… Почему бы не позволить барышне Диблюмен посмотреть на фигурки еще раз? — спросила она неуверенно. — Это будет забавно…
— Хорошо, — согласился король после недолгого молчания. Лицо у него было недовольным, и он демонстративно отошел в сторону, когда на стол снова вынесли ларец и достали из него трех золотых толстячков.
— Клерхен, подойди, — позвала госпожа Диблюмен.
Ей пришлось повторить, потому что я с перепугу не сразу вспомнила, что Клерхен — это я. Девицы-невесты расступились, давая мне дорогу, и я, еле передвигая ноги, пошла к столу.
Баронесса надеется, что я разгадаю загадку? Но король уже признал первое испытание не пройденным!..
И у меня только догадки, а вдруг я ошиблась?..
Я чуть не бросилась бежать прочь из этого зала, но холодный взгляд баронессы удерживал меня, как невидимая веревка. И мастер Лампрехт…
«В конце концов, если я опозорюсь — это опозорится „милая“ Клерхен», — подбодрила я себя и взяла со стола одну из фигурок.
Так и есть. Ушки и ротик были с дырочками. Я чуть не хихикнула, хотя мне было вовсе не до смеха.
Отверстия в ушах фигурки были слишком узкими — палец туда не пролез.
— Можно мне соломинку? — спросила я кротко.
Король дернулся, будто я запустила в него снежком, и впервые внимательно посмотрел на меня. Я виновато опустила глаза. Получалось, что я своими собственными руками прокладываю Диблюменам путь к короне… Но мастер Лампрехт?..
Соломинку нашли не сразу, и я успела осмотреть все фигурки и убедиться, что догадка моя была верной. Мажордом поднес то, что я просила, на серебряном блюде, но я была так увлечена золотыми толстопузиками, что не заметила его и нечаянно толкнула локтем.
