— Ты жива там? Да, не ударю, полно тебе, — произнес Светозар.
Его вытянутая рука крепко держала веревку, которую тянули обратно на судно. Голову девчонки, он старался держать повыше над водой, чтоб не захлебнулась ненароком. Услышав громкие рыдания, он еще сильнее прижал к себе хрупкое тело, и сказал:
— Не бойся, напугать хотел, чтоб не дергалась.
Светомира не слышала его, она продолжала безутешно реветь, изредка подвывая, казалось, она выплескивает из себя все, что так долго держала внутри. Наплевать на позорные слезы, она устала, слишком устала, чтобы и дальше быть сильной. Когда их поднимали на судно, она и вовсе забилась головой об грудь чужака.
— Ненавижу, чтоб ты сдох, — еле-еле выговорила она, давясь слезами.
После чего на ее рот опустилась ладонь. Сил сопротивляться не было, хотелось забиться в угол и кричать от бессилия. Грудь рвало на части, только сейчас пришло понимание, что ничего не изменить, что ее жизнь, ее честь, были в руках ненавистного мужчины.
— Она видно у тебя и вправду того.
— Никак нечистый ее себе заприметил, будет ее теперь во снах ублажать, коли разум у нее такой слабый. Опасно с ней путь держать.
— А, на шее, а на шее то! — закричал один из купцов, тыча пальцем в девку.
— Никак ведьма!
— Не ведьма! — заслонив собой подвывающую, девчонку, прикрикнул Светозар. Его глаза огибали замерших на месте мужчин, он прикидывал, как быстро сможет добраться до меча, в случае драки. — Разбойники, чтоб даром своим не воспользовалась, для спасения нашего, обруч позорный нацепили. Одаренная она!
— Чем докажешь? Мы много где побывали, и видели такое, о чем и говорить не положено, а уж как определить дар по внешности и подавно знаем. Нет в ней и крупицы светлой магии, — шагнул вперед разряженный в цветастую рубаху, мужчина.
— Метку, надо найти метку, — вторили ему остальные.
— Да разве, честна девица, покажет тело свое? — взревел Светозар. — Сойдем мы на береге, и разойдутся наши пути.
— Отойди с Еримом, да оголи ее плечи и спину. Все равно не припомнит ничего, раз с умом плохо.
— Вы видно грамоту правителя в глаза не видели? Вы хоть знаете, с кем путь держите?
Переглянувшись, один из мужчин достал грамоту, и передал ее другому, тот нервно развернул ее и пробежался глазами. Тут же на его лице нарисовался испуг, он сделал пару шагов назад, склонил голову, и затравленно произнес:
— Не серчай, сын правителя Горных Рек. мы только на печать и глянули. С почестями до самых врат сопроводим.
— Не стоит, девчонку целителю показать надобно, — примирительно буркнул Светозар.
Светомира стояла, забыв, как дышать, озноб пробирал ее тело, а как она услышала, что ее раздеть хотят, да на глазах толпы, то и вовсе осела, повиснув на удерживающей руке чужака. Истерика прошла, как и не бывало ее, вместо нее поселился разъедающий, едкий страх. Она так и висела на нем, не в силах вздохнуть, пока Светозар не повернулся к ней. и, поставив за плечи на ноги, грубо не потащил к разложенным шкурам.
— Сейчас? — выдохнула она.
— Что сейчас? — спросил он, развернув ее лицом к себе, надавливая на плечи и заставляя сесть.
— Только не при всех, — взмолилась девчонка, подняв на него голову, и вжав голову в плечи.
Мужчина приподнял бровь, и присел на корточки возле нее. От такого простого движения, девка дернулась, и прикрыла лицо руками.
— После поговорим, а сейчас пей, — опустив руку ей на плечо, произнес он.
— Ты ведь забудешь меня, как только сойдем с судна? — убирая руки от лица, и затравлено выглядывая, спросила девчонка.
— Забью? — удивленно переспросил Светозар.
— Ты сам так сказал.
— Безнаказанной не останешься, — кивнул он. — Я не знаю, что у тебя в голове, но подумай, стал бы я тогда тебя спасать очередной раз?
— Зачем? — сдавленно спросила девушка.
Она так тряслась, что ее хотелось успокоить, приласкать. Светозар прилагал немалые усилия, чтоб не прижать ее к своей груди. Удивляла его эта ведьма, ведь от страха дрожит, колени подгибаются, а спину нет-нет, да выпрямит. Упрямая, и слишком сильная духом для девицы.
— Мне надобно услышать правду, я должен многое узнать от тебя. Пей, проснешься в тереме уже, там и потолкуем.
Светозар облегченно вздохнул, когда девчонка сделала первый глоток.
— Что ты сделаешь со мной? — вдруг раздался ее тихий голос.
— Ничего плохого, — ответил он. — Спи.
Мужчина следил за каждым глотком, терпеливо ждал, когда она провалится в сон. чтобы переодеть дурную, а то ведь снова визг поднимет. Как только ее ресницы опустились, он устало встал, направился к одному из купцов, приготовив монету, чтоб без лишних расспросов дали сухое платье, да рубаху нижнюю.
Перед ним тут же все рассыпались в любезностях, и украшения предлагали, и ткани разные, а как услышали, что мужское платье с рубахой подойдут, да расслабились, сразу принесли самое маленькое, принадлежащее высокому, да худому пареньку. Не в коня корм, говорят про таких.
Светозар довольно кивнул и направился к своей пленнице, сел подле нее. Обернувшись, убедился, что никто не смотрит в их сторону, накрыл сверху ее еще одной шкурой, и прямо под ней стал шарить руками, да стягивать сырое платье. Не хотелось ему. чтоб ее разглядывал кто посторонний.
— Что ж происходит со мной, — прошептал он. — Матушка говорила, что встречу свою судьбу в этих землях, а я погибель свою нашел.
Глава 24
Светомира с трудом разлепила глаза, посмотрела с недоумением на деревянные балки, и слегка приподнялась на локтях. От открытого окна, которое было расположено под самым потолком, тянуло утренней свежестью и запахом сырой земли. Через полуоткрытые резные ставни пробивалась тонкая полоска света, от чего в комнате было темно, как в ненастную погоду.
Голова была тяжелая, мысли путались, девушка сжала виски тонкими пальцами, и, оттолкнувшись от мягкой кровати, спустила ноги вниз.
Удивленный возглас сорвался с ее губ, сразу, как пришло понимание, что на ней нет ничего, кроме одной рубахи, которая имеет слишком глубокий вырез, да еще и бесстыдно коротка, да настолько, что совершенно не прикрывает колени. Притянув к себе одеяло, Светомира всхлипнула, она уже сейчас боялась того разговора с чужаком, который ей предстояло перенести. Если на судне, он не стал ее наказывать, то сейчас, когда она тут одна, в помещении, где лишь одно окно, да двери тяжелые закрыты на засов, ему ничего не помешает сделать с ней, что угодно.
Может сказать ему, что услышать хочет, тогда станет ему неинтересной, да отступится. А там, перед магом расскажет все как есть. Задобрить его словами, что угодны ему будут, может жестокости меньше увидит.
