Гюнтер оказался здесь, рядом с ними! С ним было так хорошо и спокойно… А без него её накрывало ощущение беззащитности, словно она стояла одна против сильного грабителя или убийцы. Если бы не решительность Катарины… То, вполне вероятно, он избил бы её. А может и вообще… убил.
Громкий стук в дверь заставил женщину оцепенеть на месте, не способной не только двигаться но и сказать что-то. Катарина, стоявшая рядом с ней, оказалась смелее. Закусив губу, она сразу схватила нож с пола а из своей комнаты вышел Роланд, крепко сжимая в побелевших пальцах свою палку, оказавшуюся сломанной ручкой от метлы, которую Аннелиза всё время забывала выкинуть.
Катарина, сжимая в руках свой огромный нож, встала рядом с дверью, шёпотом приказав Роланду немедленно уйти в свою комнату. Тот неохотно подчинился, пробурчав что всё равно защитит их. Переборов себя, Аннелиза смогла взять под контроль свой голос и громко спросила:
– Кто там?
Ответа не последовало, кроме такого же энергичного стука. Преодолевая свой страх, она подошла к двери, положила свою дрожащую ладонь на круглую ручку двери и, дождавшись кивка Катарины, открыла её… И тут же с облегчением вздохнула, чувствуя как успокаивается бешено стучащее сердце.
За дверью стоял почтальон.
Молодой парнишка в форме, вежливо улыбнулся и протянул ей конверт.
– Фрау Бломфельд? – спросил он.
– Нет… – машинально ответила она, принимая конверт. – Ой, извините, конечно это я! Просто мы развелись совсем недавно… – зачем-то пояснила женщина, ощущая стыд и неловкость.
Почтальон неуверенно пожал плечами и, снова улыбнувшись, ушёл к калитке, но Аннелиза мгновенно забыла о его существовании едва увидев от кого пришло письмо. Крепко сжав его в руке и улыбаясь, она обернулась к Катарине и радостно закричала:
– Гюнтер написал!
Быстро зайдя внутрь дома и закрыв дверь женщина быстро пошла в гостиную, на ходу пытаясь открыть конверт. Катарина, забыв про свой нож, не отставала ни на шаг. Едва сев на широкую тахту Аннелиза, наконец, справилась с конвертом и смогла вытащить письмо. Оно оказалось не слишком длинным, зато в дополнение к нему прилагалась фотография. На ней Гюнтер, в шлеме, маскировочной форме и с оружием, стоял в каком-то небольшом дворе и улыбался, опираясь на броневик. Двор походил на деревенский, судя по попавшей в кадр курице, которая возилась рядом с ногами Гюнтера. Надпись на обороте гласила:
"Моим любимым жёнам, Аннелизе и Катарине, на память от меня! Люблю, Целую!"
– Какой он тут красивый! – сказала Аннелиза, погладив пальцем фотографию.
– И мужественный! – добавила Катарина, прижавшись к ней. – А что в письме? Читай быстрее!
Отложив фото, Аннелиза развернула письмо и начала выразительно читать, так и не сумев согнать с лица улыбку:
" – Здравствуйте, мои красавицы! У меня всё хорошо. Добрался я до места службы, в общем-то, нормально. Вступил в должность и готовлюсь к выполнению поставленных командованием задач. Мои подчинённые – отличные ребята, я нашёл с ними общий язык и скучать они мне вряд ли дадут. Честно говоря, я горд тем что нахожусь здесь, мои любимые девочки. Абсолютно уверен что уже совсем скоро мы снова пойдём в бой, доказывая всем что для элиты СС не существует слово "невозможно". Посылаю вам фотографию, которую сделал на следующий день после прибытия в часть. Надеюсь, она вам понравится… Но что я только о себе?
Расскажите лучше, как вы там? Что делаете, чем занимаетесь? Всё ли в порядке? Есть есть проблемы – не молчите, смело пишите! Хоть я и не могу лично помочь но у меня есть друзья в столице, которые смогут оказать вам помощь в случае нужды. Также напишите как там мой сынишка Роланд? Скажите что я помню о своём обещании и обязательно привезу ему английскую и французскую каски.
И последнее… Я вас обеих очень сильно люблю и готов на всё чтобы вы были со мной счастливы! Знайте это! Я благодарен Богу за то что он подарил мне вашу любовь и обещаю что никогда не оставлю вас, не брошу в беде! Это моё слово мужчины, слово офицера СС!
Крепко обнимаю вас и горячо целую везде где только захотите! Очень скучаю! Ваш Гюнтер! 04.05.40 "
– Он любит нас… – с нежностью сказала Катарина, глядя на неё.
– Да… – согласилась Аннелиза, с радостью чувствуя как сердце окутывает его забота а на душе воцаряется покой. Как мало надо женщине чтобы быть счастливой. Просто знать что её любовь взаимна и мужчина обязательно защитит. С ним как за каменной стеной..
– Давай прямо сейчас напишем ответ? – предложила Катарина, тоже счастливо улыбаясь.
– Согласна! – ответила она, вставая и взяв со стола перьевую ручку. Внезапно она замялась: – Наверное, не надо ему писать о том что сегодня было? Гюнтеру сейчас там не до того чтобы разбирать наши проблемы.
Катарина задумалась, но отрицательно покачала головой.
– Нет, Аннелиза, я считаю что надо написать! В этот раз нам повезло но откуда мы знаем что в следующий раз будет так же? – резонно спросила она. – Представь что я бы не успела прибежать с ножом? Он бы избил и тебя и Роланда! Ты готова снова рискнуть сыном?
– Нет! – решительно ответила женщина, вздрогнув от последствий того что могло с ними случиться при неблагоприятном стечении обстоятельств. – Ты права! Может его друзья помогут нам? Я не переживу если Мартин снова попытается причинить вред Роланду!
– Верно! – кивнула Катарина и Аннелиза уселась писать ответ, иногда вписывая то что ей говорила Катарина..
Берлин.
То же время.
Ханна Грубер.
Она напряжённо работала в своём кабинете, подписывая документы и рассматривая эскизы разных фотографий и плакатов, которые принесли ей утром художники и фотографы её департамента. Но, несмотря на занятость, взгляд женщины то и дело останавливался на отдельном большом плакате, повешенном ею лично на простенок между окнами. На нём красовался, конечно же, Гюнтер!
В своей чёрной форме с серебристыми молниями СС он опирался плечом на танк и широко улыбался, сдвинув свой шлем на затылок. Художник мастерски отобразил его насмешливую улыбку, белые зубы и небрежно зажатый
