Упомянув о случившемся, доктор Кроуфорд назвал его «маленьким инцидентом» и больше к этому не возвращался.
Из-за этого Джоселин еще больше насторожилась, осознав, что действительно сделала все, чтобы их уволили. Это был очевидный саботаж, но его полностью проигнорировали.
Джоселин сидела на кровати перед очередной сменой и заплетала волосы в косу, перед тем как заколоть их в пучок. За окном снова начался весенний дождь, который теперь, несколько недель спустя, стал теплее, ведь было уже начало мая. Мэдж стояла у шкафа, выбирая, какие колготки надеть.
– Бедняжка, – сказала Джоселин, закончив заплетать волосы и взяв с прикроватного столика треснувшую статуэтку Минни Маус. – Я тебе рассказывала? Я сломала ее в первую ночь здесь. Ты даже не проснулась.
Она спрашивала у сестры Крамер, можно ли позаимствовать что-то из поделочных материалов пациентов, чтобы убрать трещину, но получила короткий ответ: «Терапевтические художественные и поделочные материалы не предназначены для свободного использования». Почему-то у Джоселин возникло ощущение, что если бы попросила любая другая медсестра, то просьбу удовлетворили бы.
– Мм… Кажется, ты рассказывала.
– И все? Обычно я долго выслушиваю обиды, если говорю тебе что-то дважды.
Джоселин рассмеялась, но смех сошел на нет, когда она перевела взгляд со статуэтки на подругу. До этого она никогда не обращала внимания на то, как Мэдж выбирает колготки, но теперь присмотрелась и заметила, что Мэдж по очереди берет каждую чистую пару, осматривает и кладет на место. Она повторила тот же странный ритуал еще три раза, когда Джоселин наконец заговорила.
– Может, нам стоит ложиться пораньше, – предложила она, поставила Минни на столик, встала с кровати и разгладила униформу. – Ты ведешь себя как лунатик.
– Правда?
Джоселин нахмурилась, подошла к подруге и вытащила из шкафа пару простых колготок телесного цвета.
– Эти подойдут. Те, что со швом, выглядят немного… неприлично. Оставь их для свидания.
– Ладно, – ответила Мэдж, выхватив у нее колготки. – Пора идти завтракать. Я умираю от голода.
Джоселин кивнула и отступила к двери, пока подруга заканчивала одеваться. Она пыталась не замечать изменений в Мэдж, которая начала относиться к ней практически так же, как остальные медсестры. Выкатив Люси в кресле-коляске на улицу, Джоселин стала изгоем среди персонала, но от Мэдж она такого не ожидала. Изменения были почти незаметными, но она их чувствовала. А как иначе? Мэдж была ее единственным союзником здесь. И казалось, что это не просто изменения в отношении… Мэдж начала больше курить, чаще выходить на перерывы. Она повсюду носила с собой маленький пакетик леденцов и постоянно их сосала, иногда так громко, что Джоселин хотелось лезть на стену. Когда она однажды решила их попробовать, Мэдж покосилась на нее и наотрез отказала.
Хотя бы Таннер все еще с ней разговаривает.
Мама, здесь все такие замечательные. Меня очень тепло приняли. Очень по-доброму. Ты бы гордилась тем, как мы с Мэдж справляемся. Мы понравились главврачу, и, мне кажется, это указывает на светлое будущее для нас обеих.
Она поморщилась, вспомнив о письме семье. Три черновика валялись под кроватью, скомканные и порванные, потому что в них была написана правда. Даже описание происходящего принесло ей странное облегчение: странные просьбы, которые они исполняли для главврача Кроуфорда (посидеть с пациентами в такое-то и такое-то время, использовать с ними эти слова, но не использовать другие, давать им именно такую еду), секреты, пробирающий до костей холод подвала, вспышки агрессии и крики…
Но Джоселин не могла отправить такое письмо. Мама будет волноваться, а она этого не хотела.
«По крайней мере, можно написать хоть о чем-то хорошем», – подумала она с улыбкой. За последние несколько недель состояние Люси заметно улучшилось. Несколько раз доктор Кроуфорд даже порекомендовал Джоселин вывезти девочку на улицу, но только под постоянным наблюдением. Прогулки на свежем воздухе, похоже, успокаивали и подбадривали Люси, хотя с той, первой, она не произнесла ни слова.
Джоселин отвлеклась от своих мыслей. Мэдж надела колготки и туфли на каблуках и подошла к прикроватному столику. Держа в руках фигурку Минни Маус, она едва заметно покачивалась вперед-назад.
– Мэдж! Пора идти, как думаешь?
Белокурые локоны Мэдж дрогнули, когда она вздохнула и поставила статуэтку снова на столик.
– Я просто смотрела на нее. Она напомнила мне о поездке в Диснейленд, когда мне было девять.
– Не знала, что ты была в Диснейленде, – с улыбкой сказала Джоселин. – Я всегда хотела туда съездить. Там, должно быть, волшебно!
– Так и было, – ответила Мэдж, улыбнувшись воспоминанию, и прошла за Джоселин в коридор. – Так и было. Я забралась на скамейку, потому что вокруг Микки Мауса собралась толпа. Отец велел мне стоять спокойно, но я не могла. Я залезла на скамейку, чтобы лучше видеть. Помню, как он сказал: «Осторожно, куколка, упадешь! Не падай, а то поранишь свое красивое личико». Но, конечно, я была настолько взволнована, что действительно упала, причем лицом вниз. Микки подошел ко мне, потому что я начала реветь. – Мэдж пожала плечами и фыркнула. – Так что, похоже, я все-таки получила свое.
– Можно будет съездить туда вместе, – мягко предложила Джоселин. – Возможно, следующим летом. Я насобираю денег к тому времени. Было бы хорошо куда-то поехать.
– Я бы хотела еще раз там побывать. И в этот раз я не буду лезть ни на какие скамейки.
Они сидели за своим обычным столом. Мэдж молчала, уплетая яичницу и кашу. Похоже, теперь они дольше завтракали, но Джоселин не возражала. У нее улучшился аппетит, хотя и ненамного. Мэдж ела как не в себя. Она даже немного поправилась, но это сделало ее только красивее. Джоселин была уверена, что ничто не могло лишить Мэдж притягательности.
Санитары, конечно, тоже замечали это. Дэвид и остальные кружили над Мэдж как стервятники, стоило ей оказаться в коридоре одной. Но она смотрела только на Таннера. И это было взаимно, учитывая, что он едва слюни не пускал, когда видел ее.
– Сестра Эш!
Джоселин испугалась и уронила ложку в овсянку, которая брызнула на униформу. Она попыталась вытереться салфеткой, повернулась и увидела главврача Кроуфорда. Он положил руку на стол, возле ее подноса. Мэдж, похоже, была слишком занята поглощением яичницы, чтобы заметить его приближение.
– Наслаждаетесь неторопливым завтраком, как погляжу. – Он убрал руку и начал рыться в кармане в поисках мятного леденца, затем откашлялся и кивнул в сторону выхода. – Я жду вас в кабинете.
– Я подойду буквально через…
– Сейчас же!
Джоселин побледнела. Доктор Кроуфорд никогда не разговаривал таким тоном. Она быстро положила салфетку, поставила напиток на поднос и поспешила к окну выдачи. Когда она обернулась, Мэдж быстро и нервно ей помахала. Джоселин не решилась ответить тем же.
