Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
Пока зверь крутил головой да склабился, у Топа уже взведены два курка. Думать некогда, надо добивать медведя. Прикинул планку горизонтально к своему правому глазу, навел мушку в грудь косолапому… но уже не смог сдержаться от выстрела. В последний момент чуть отклонил стволы в сторону. Попал не в убойное место, обнизил. Однако увидел, как стены сеней окропились красной краской. Кровь! Значит, пуля прошла навылет.
Топ будто сунул руку в котелок с кипящей водой: «Эх! Зачем?» В последний момент, перед вторым выстрелом различил в редкой шерсти на груди розоватые соски: медведица!..
Она глухо, со стоном рявкнула, будто уронила в воду камень. И… исчезла. Отскочила в сторону. А из избушки – будто кто выкинул валенки – медвежата! Парочка, как две собачки. Закрутились по поляне перед избушкой от страха. Но, услышав голос матери, быстро сориентировались, бросились к ней.
Медведица сразу же запрыгала под пригорок, в спасительные кусты. Только искоса посматривает назад, бегут ли следом несмышленые чада. Укорачивает прыжки, насколько это возможно. Вот первый раз приостановилась за ручейком. Можно стрелять, расстояние около сорока метров. Потопталась пару секунд, резко фухнула, дождалась медвежат и опять прыжками заспешила вниз, влево.
Топ растерянно смотрел ей вслед, «завалится» или нет? Насколько сильна рана? Хватит ли медведице сил уйти в спасительные скалы? То, что она развернется и поведет своих малышей в гору, не было сомнений. Стараясь избежать опасности, раненый зверь всегда бежит в неприступные места: ломняки, курумы, ветровалы, скальники. Эта медведица – не исключение. И зачем Топ в нее стрелял?
Да, действительно, зачем?! Понимая, что свершил непоправимое, искренне сожалел о содеянном. Знал бы, что это медведица с медвежатами, никогда бы не выстрелил. Можно было разрешить вопрос мирным путем. Пусть бы она ушла, увела медвежат. А теперь… Что говорить, когда дело сделано?
Топ понимал, что пуля поразила зверя серьезно и медведица вряд ли выживет. Оставалось удивляться жизнестойкости мамаши, которая двигалась после выстрела довольно уверенно. Впрочем, это объяснимо. У нее дети, которых надо спасать и защищать. Она живет не для себя. Этим все сказано. Хорошо еще, что не кинулась на Топа. Неизвестно, чем бы все могло закончиться.
После первого выстрела прошла минута… Как мало и много! Шестьдесят секунд, а произошло столько событий… Далеко не положительных. Главное из них – ушла раненая медведица. Куда она пошла? Как Топ и предполагал, в скалы. Слева, сбоку, из густого пихтача хорошо слышны движения. Трещат сучки, осыпаются камни. Глухие удары прыжков зверя сотрясает воздух. Там, вверху, выше россыпи, – чистое место. Сейчас медведица должна появиться. Так и есть. Мелькнула бурая тень. За ней – два маленьких мохнатых колобка. Медведица проворно скачет по камням, с уступа на уступ. Да еще в гору. Будто конь по дороге рысью бежит. Поразительная ловкость передвижения!
Медвежата не отстают от матери. Удивительное существо, громоздкое, но способно двигаться со скоростью пятьдесят километров в час в любых условиях. Движения зверя точны и слажены. Со стороны кажется, что по камням прыгает огромный баскетбольный мяч. Сильные лапы точно переносят тело с места на место. И все это происходит легко и просто. Тело зверя по инерции движется вперед, лапы зависли в воздухе, а мозг, наверное, рассчитывает, куда сделать следующий прыжок. Медведица – как отличный шахматист, продумывающий на ходу свою партию на несколько ходов вперед.
Вот она остановилась на чистом месте, смотрит вниз, на Топа. Расстояние чуть больше сотни метров. Видимость как на ладони. Топ точно знает, что зверь видит его, потому что взгляд «сверлит насквозь». Какое-то мгновение они смотрят друг другу в глаза. Возможно, медведица укоряет его: «Эх, человек, зачем ты это сделал?» Топ искренне сожалеет о случившемся. Однако ручей вспять не повернешь.
Сколько длилась дуэль взглядов – неизвестно. Медвежата подскочили. Ткнулись матери в пятки носами, вернули к действительности. Рюхнула мамаша глухо, утробно, как будто футбольный мяч выплюнула. Шагнула в ольховник. А дальше куда? Перед лицом – скала неприступная. Идти вниз, по россыпи, в обход – значит, спуститься сюда, к избушке. А вверх – там завал, не пролезть.
Топ отскочил в сторону, чтобы было лучше видно, куда пойдет зверь. Неужели будет спускаться вниз, к нему? Так может, пора перезарядить ружье…
Но нет. Прыгнула медведица точно на уступ, на скалу. И пошла рысью по узкому карнизу, той тропкой, куда он когда-то хотел спрятать капканы, но побоялся пройти, поскользнуться с четырехметровой высоты. А медведица пробежала по тропке, как гимнаст по бревну. Еще раз приостановилась под каменным навесом и исчезла в лабиринте скал. Медвежата – за ней.
Все кончилось. Сколько времени прошло с момента первого выстрела? Несколько минут, не больше. Было и не было. Ушла медведица, как растворилась. Если бы не разгром в избушке, можно было бы усомниться, что здесь что-то произошло.
Но нет. Вот она – кровь на стенах, зернистое крапление, вырванное из тела с пулей. В избушке кавардак, не хочется заходить. Топ хотел заварить чай на печке. Но жестяная буржуйка похожа на тульскую двухрядку. В алюминиевом котелке столько дырок, что можно смело промывать макароны вместо дуршлага. Трудно поверить, что у трехмесячных медвежат уже такие крепкие зубы. Однако факт налицо. Прокусы маленькие. Медведица таким баловством заниматься не будет. Пришлось разводить костер, кипятить воду в маленьком походном котелочке, который Топ всегда носит с собой.
Пока закипала вода, Топ прибирался, все обследовал, пытаясь понять, почему же медведица все-таки забралась в зимовье. Теперь, конечно, трудно определить, кто первый открыл дверь: человек или зверь? Дверь опять сорвана с петель и валяется на улице. Можно только предположить: если дверь оторвана, значит, была закрыта. Иначе зачем медведю рвать ее? Топ, когда уходил отсюда в последний раз, оставил проход открытым. Это было в конце февраля, во время последнего обхода ловушек, когда он «закрывался», снимал капканы, спускал кулемы. Потому что знал, что придет сюда только на солонец, в мае. И хорошо помнит, что открыл дверь настежь, подтолкнул ее палочкой, сошкой. Как делал всегда.
Остается два варианта. Либо несмышленые медвежата сбили сошку случайно, когда играли. Или сюда после него приходил человек и закрыл дверь зимовья. Кто здесь был? Скорее всего, «шакал». А потом, после него, пришла медведица. Теперь думай как хочешь. Все «стрелки» показывают, что во всем виновата медведица. Хотя у Топа с мамашей был «негласный пакт о ненападении», который нарушен.
Кто теперь разберет: кто прав, кто виноват? Сейчас надо думать о последствиях. Где сейчас раненая медведица? Куда пошла? Хорошо если уйдет куда-то дальше, завалится да сдохнет. А ну как рана несмертельная? Да начнет караулить человека? Подобный вывод удручал. Положение Топа было незавидное. И не только его, любого человека, кто пойдет по хребту. Что сделано – не воротишь: топором воду не разрубишь.
По закону теперь надо было добирать медведицу. Но идти по следу раненого зверя одному, без собаки, – это все равно что провалиться на лыжах в отпарину быстрой, глубокой реки. Надо переждать хоть какое-то время. До утра. Да и то не стоит играть в жмурки со смертью. В настоящий момент идти по тайге одному опасно. Но не сидеть же в избушке просто так? Топ пришел сюда не за этим.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
