Антон поглядел на девушку осуждающе.
— Это правда. Мы выяснили, что за всем этим стоит кто-то еще, кто-то, кто и направляет всех остальных, но вот личность выявить, увы, не удалось… Но вы понимаете? Александров лишь инструмент, как и его жена. Этот инкогнито умело использует всех для своих целей. Для того чтобы покончить с этим раз и навсегда, уничтожить нужно именно его. Только вот как его найти?
— Это не проблема, — Тоша потянулся.
— М? — Нина уставилась на него с удивлением. — Вы обладаете способностями, схожими с Дмитрием?
— Нет, я обладаю способностями, которые заставляют людей открывать рот.
— Помоги добраться до Александрова, — Домов встал. — А я сумею выбить из него правду, не волнуйся.
Девушка едва заметно вздрогнула, но собралась и решительно кивнула. В том, что его угроза реальна, она не сомневалась.
КАКАЯ Я ФИГУРА?
Дорога блестела, смоченная недавним дождем, и от ее поверхности отражались огни города. Улицы дышали свежестью, делясь ею со всем окружающим. Прохладный ветерок задувал через открытое окно старенькой иномарки, и те, кто находился в ней, с удовольствием ощущали это кратковременное облегчение, так неожиданно свалившееся на раскаленный зноем город.
Домов вел машину уверенно и быстро. Рядом с ним, по уже сложившейся традиции, сидела Кири, как обычно задрав ноги. На заднем сиденье расположилась Нина, глядевшая на исчезающее сзади прошлое своими выразительными глазами. Кошка пристроилась в углу, подальше от новенькой. Она ей пока совсем не доверяла.
Дорога предстояла неблизкая. Корпорация Александрова находилась в Москве…
Часы шли, а Тоша упорно не желал останавливаться. Единственным его желанием было покончить со всем поскорее, а поскорее означало — не тратить время попусту.
Он думал о том, что ему предстоит. И иногда ему хотелось все бросить и убежать. Туда, где никого нет. Где не слышны ничьи голоса. Он вспоминал свое прошлое и пытался понять, так ли важно было знать эту правду, к которой он так стремился? Что изменило то, что теперь он понимает? В сущности — ничего. Отчего тогда он столь упрямо шел к ней, невзирая на неприятности, осложнения и даже собственный характер? Отчего нельзя было просто продолжать иногда работать на Наталью Осиповну, все остальное время посвящая совершеннейшему безделью, которое так требовалось его нервам? Он не ведал… Как не ведал и того, что последует за тем, как он выполнит то, что должен.
Вспоминая свои деяния, Домов не чувствовал ни капли раскаяния. Он пытался покончить с прошлым вовсе не из желания прекратить. Не из чувства вины. Нет, он просто хотел покоя. И скольких придется убить, чтобы его получить, его не беспокоило.
Кири глядела на огни на дороге и надувала из жвачки пузыри. Выходило не всегда, она только недавно этому научилась, но этот процесс доставлял ей истинное удовольствие, даже несмотря на то, что иногда приходилось вынимать липкую массу из волос. Пока светило солнце, девушка ничего не боялась и ни о чем не беспокоилась, а когда наступала ночь, знала, что Антон сумеет ее защитить, как, она была уверена, делал уже не раз. Ее самочувствие было отличным, и новые вещи, что Домов купил для нее на рынке, ей нравились. Иногда бросая взгляд на кроссовки, предмет, что у нее никогда до этого не было, у которых на подошве было нарисовано солнце, а по бокам вышиты какие-то значки, Кири несколько смущенно, и стыдливо пряча эту слабость, улыбалась, представляя себя обычной девочкой, такой, каких она недавно видела на улицах.
Наконец они прибыли в пункт назначения. По наставлениям Нины отыскать «Future star company» было не трудно. Она находилась в красивом новом здании в самом центре города, блестевшим так модным нынче отполированным стеклом.
В Москве тоже было жарко и душно. И огромный муравейник из людей лишь усугублял самочувствие. Пришлось потрудиться, чтобы найти безлюдное место, дабы переждать до вечера, — массовое сумасшествие Домову было не на руку.
Оставив девушек на скамейке в тихом скверике возле одного из домов, Тоша отправился за чем-нибудь съестным, все-таки в животе урчало, ведь завтракали они уже давненько. К его удивлению, кроме бесконечных пивных, баров и кофеен, где пожрать-то как раз было нечего, обычных стандартных забегаловок или фастфудов в этом районе не наблюдалось, и пришлось побегать, прежде чем напасть на ларек с хот-догами, стоящий, ко всему прочему, так, что сразу и не приметишь. Наконец он все-таки вернулся в то место, где его ожидали голодные спутницы.
Неожиданно для себя он нашел Кири в компании трех забулдыг-мужиков, упоенно игравших в шахматы. Девочка сидела на той же скамейке, где он ее и оставил, но только окруженная новыми товарищами, которые с ней премило болтали. Один из них сидел с малышкой на одной стороне, двое других пристроились напротив, с интересом и азартом глядя, какой теперь ход она сделает доставшимися ей фигурами. Кири играла черными. И на удивление, играла отменно. По крайней мере, об этом говорили поверженные ею белые фигурки соперников, которые, не желая проигрывать, громко спорили между собой, раскрывая всю свою стратегию совершенно. Их друг, выбравший сторону девочки, был явно доволен напарником и только поддразнивал остальных, при этом мерзко хихикая, подбадривая и хваля Кири своим пропитым хриплым басом. Та выглядела абсолютно счастливой, держа шкатулку на коленях, а лампу в правой руке, освободив тем самым левую для игры. Странная компания, у обычных людей вызвавшая бы в лучшем случае — отвращение, совершенно не пугала малышку, и даже не рождала в ее голове никаких свойственных ситуации вопросов. Настороженность к незнакомым людям ей была не знакома.
Недалеко от них, видимо сторонясь амбре, исходившего от скамейки, прислонившись к молодой осине, стояла Нина, иногда бросая недовольный взгляд на свою спутницу и ее окружение. Рядом с ней примостилась ее большая сумка, в которой она черт знает что везла.
Домов на мгновение замер, с любопытством разглядывая сложившуюся идиллию. Но потом все же подошел к Кири, чем совершенно разозлил собутыльников, пребывавших в самом апогее сладостного азарта.
— Ты умеешь играть? — спросил он, не обращая на алкоголиков ровным счетом никакого внимания. Та кивнула и указала на доску, словно маленькая дочка, хвалившаяся отцу. — Молодец, — одобрил Тоша. — Давай есть.
— Пирожки? — воодушевилась она.
— Не совсем, но тебе понравится.
— Правда?
— Обещаю.
— Эй, эй, мужик! — влез один из ее соперников. — Отвали, а? Не видишь, мы заняты?
— Сам отвали, — одновременно будто бы оскорбленно, но при этом и лениво буркнул Антон и протянул Кири руку.
Девочка послушно потянулась к нему, при этом не отпуская зажатую в ладони пешку.
