Король протянул Анастасии фляжку.
— Выпейте немного, — сказал он. — Это защитит вас от простуды.
Анастасии хотелось угодить ему. Поэтому она последовала его совету и сделала глоток из фляжки. Бренди ожег ей рот, но скоро по всему ее телу разлилось приятное тепло.
— Еще чуть-чуть, — попросил король.
Анастасия не стала спорить и сделала еще один глоток. Король тоже выпил из фляжки и поставил ее на ящик рядом с фонарем.
— Наверное, вам лучше лечь, Анастасия, — предложил он.
Она сняла капюшон и расстегнула застежку плаща на шее, представив себе, как ляжет на расстеленное одеяло и укроется сверху кавалерийским плащом.
Между тем король сел на одно из бревен к ней спиной. Несколько мгновений взгляд его был устремлен куда-то в пространство. Анастасия остановилась в нерешительности и посмотрела королю в спину. Вдруг он тихо произнес:
В его голосе она услышала такую боль! Анастасия бросилась к королю и порывисто обняла его сзади за плечи.
— Все будет хорошо! — успокаивала она его. — Я верю, все образуется!
Король повернулся к ней лицом и, как ребенок, ищущий утешения у матери, уткнулся лицом в ее грудь.
— Как я мог быть так глуп? — прошептал он.
И по тому, как он сказал это, Анастасия почувствовала, сколь глубоко и болезненно ощущает он свою вину.
— Вы победите! Я знаю, вы сможете это сделать! — твердо ответила Анастасия.
Король молчал. И его голова еще крепче прижалась к ее груди. Анастасия обнимала его обеими руками, и на какое-то мгновение ей показалось, что она держит в объятиях не своего мужа, а своего сына. Ей хотелось его утешить и помочь ему. И она старалась придать ему мужества и сил для предстоящей борьбы. Анастасии было трудно выразить все это словами. Поэтому она лишь крепче обняла его и принялась горячо молить Бога, чтобы все кончилось благополучно.
Глава 7В пещере было очень тихо.
— Вам нужно отдохнуть! Завтра вам предстоит сделать так много! — нежно сказала Анастасия.
При этом она передернула от холода плечами. Король поднял голову и взглянул на нее.
— Вы сняли свой плащ! — удивленно воскликнул он. — Скорее ложитесь, Анастасия. Я укрою вас им.
— Вам тоже… надо… ложиться.
Анастасия опустилась на одеяло, и король прикрыл ее тяжелым и широким кавалерийским плащом. Сначала она решила, что сам он не собирается спать. Но потом он тоже лег рядом с ней, накинув свой плащ на них обоих подобно второму одеялу.
Колеблющееся от ветра пламя фонаря отбрасывало на стены и потолок пещеры причудливые тени.
— Ночью будет еще холоднее, — сказал он через некоторое время. — Пододвиньтесь ко мне, Анастасия! Единственный для нас способ не замерзнуть — лечь поближе друг к другу. — Заметив, что она в нерешительности, король продолжал: — Офицеры в первой пещере наверняка легли спать рядом со своими лошадьми. Их учат этому во время военных маневров. Ночью в горах бывает ужасно холодно.
Немного смущаясь, Анастасия пододвинулась поближе к королю. Он обнял ее, и она положила голову на его плечо. Вдруг Анастасия вскрикнула.
— Что случилось? — спросил король.
— Я поцарапала щеку об одну из ваших наград,
— Я сниму и выброшу их все! У меня нет права носить ни одну из этих наград, — ответил он с горечью.
— Что вы! Как вы можете так думать? Это, наверное, в основном моронские награды… и вы должны гордиться ими! — Король не отвечал, и немного погодя Анастасия добавила: — Что бы ни случилось… вы не должны смиряться!
— Почему же не должен? — резко спросил он. — Уверяю вас, я так унижен, что теперь уже совершенно покорен судьбе.
— Да, вы совершили ошибку, и ваш народ понимает это. Но люди хотят, чтобы вы были сильным и решительным. Только тогда вы сможете возглавить борьбу с мятежниками, и ваши люди будут верить в вас! — горячо убеждала она и, не дожидаясь его ответа, добавила: — У сильного человека можно ампутировать конечность, пораженную гангреной, и он при этом выживает, тогда как слабый человек умирает… даже если все остальное тело здорово.
— Я так верил императору, — вдруг признался король, будто разговаривая сам с собой.
— А теперь вы обнаружили, что этому человеку нельзя доверять! — воскликнула она. — О, я так хорошо представляю вашу боль! Ту боль, которую мы испытываем, когда друг оказывается недостоин дружбы! И тем не менее сейчас важнее всего то, что вы должны защитить честь и достоинство моронцев и освободить свою страну от изменников и предателей.
— И вы думаете, что я смогу это сделать? — спросил король.
— Я знаю, вы сможете! — решительно ответила Анастасия. — В первый день нашей встречи… я сказала вам… что вы как раз такой, каким должен быть король. Вы и есть тот самый монарх… за которым пойдет ваш народ.
Тут она заметила, что король слушает ее, затаив дыхание. Анастасия осторожно опустила голову ему на плечо, стараясь не уколоться о награды, и его рука еще крепче обняла ее.
— Вы верите в меня, Анастасия? Ответьте мне честно и прямо, от всей души! — попросил король.
— Да! Я верю в вас! — тихо и торжественно ответила Анастасия, как будто произносила клятву.
В наступившей тишине, спустя минуту, король прошептал:
— Благодарю вас, Анастасия! Благодарю!
Укрытая тяжелыми плащами, Анастасия долго лежала без сна. Она никак не могла согреться. Инстинктивно она пододвинулась к королю еще ближе. И вот неожиданно для самой себя она испытала какое-то новое, неведомое ей ощущение. Оно было удивительным, захватывающим, приятным и вместе с тем чуть пугающим. Безотчетно подчиняясь порыву плоти, Анастасия прильнула к королю всем телом. Король тоже не спал и был погружен в свои печальные раздумья. Чтобы отвлечь его, Анастасия заговорила нарочито весело:
— Кажется, нам с вами удалось избежать обычного развития сюжета. У нас получилось не из грязи в князи, как всегда бывает в романах, а из дворца на охапку соломы!
— Да, очень необычный медовый месяц! — согласился он.
— Когда-нибудь в старости мы будем рассказывать об этом приключении нашим внукам, — улыбнулась она.
— И как вы считаете, сколько у нас может быть внуков? — поинтересовался король.
— Может быть, дюжина или около того. Как знать, — пошутила Анастасия.
— Но вот загадка: можно ли иметь внуков, не имея до этого детей, и можно ли иметь детей, не занимаясь до этого любовью, Анастасия? — Он почувствовал, как Анастасия тут же вся напряглась, и добавил, чтобы немного успокоить ее; — Впрочем, сейчас у нас с вами и так слишком много забот. Но прежде чем вы уснете, я хотел бы поблагодарить вас!
