Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
Ситуация на межбанковском рынке, по утверждению представителей ряда банков, остается, мягко говоря, напряженной. В результате президент вновь созывает представителей экономического блока на совещание, которые сулят очередной без малого триллион. И уже не на три месяца, а на 5 лет.
Однако проблем, которые начали с банковского сектора перекидываться уже и на реальную экономику, новая мера не решает, как не решили и ранее озвученные меры. Проблема в том, что новые кредиты, как и старые депозиты Минфина, получат в основном государственные Сбербанк и ВТБ. Из 950 миллиардов первому может достаться больше половины – полтриллиона, а на второй приходится еще 200 миллиардов.
Но у этих банков с ликвидностью и так все в порядке, о чем свидетельствует тот факт, что на аукционах по размещению временно свободных бюджетных средств Сбербанк и ВТБ не выбирают тот объем, который предлагается. В то же время события, которые в последнее время можно наблюдать на рынке акций свидетельствуют о том, что кризис ликвидности в российской банковской системе никуда не делся. Обвальное падение акций свидетельствует о том, что на рынок выбрасываются пакеты, лежащие в залогах под кредиты, взятые как банками, так и предприятиями реального сектора.
Причем каждая новая распродажа только увеличивает убытки финансового сектора, вынуждая для их покрытия продавать все без разбора, не глядя на цены. Остановить этот процесс саморазрушения могут не туманные обещания долгосрочных кредитов под неизвестно какие проценты, а обещанная и подкрепленная поручением президента Медведева прямая интервенция на фондовом рынке. Это помогло бы восстановить изрядно утраченное доверие рынка.
Из предложенных мер самые эффективные – рефинансирование внешнего долга российских компаний, на которое пойдет до 50 миллиардов долларов из золотовалютных резервов, а так же интервенции на фондовом рынке – пока так и не заработали. Более того, они могут и не заработать вовсе. Если изначально для интервенций было выделено 500 миллиардов рублей, то вскоре выяснилось: в этом году может быть потрачена лишь половина. Еще позже министр финансов Алексей Кудрин заявил, что агентом будет ВЭБ, которому выделено 75 миллиардов рублей, которые – как заявил министр – могут и вовсе не понадобиться.
Можно долго обсуждать, насколько эффективно и полезно подобное вмешательство государства в дела фондового рынка. Однако нельзя дезавуировать принятое решение о проведении интервенций, если только не хочешь окончательно добить рынок. Пока же российские регуляторы предпочитают останавливать торги да принимать все новые и новые многомиллиардные решения, вместо того, чтобы сначала попытаться сделать эффективным уже принятый пакет мер.
Кризис происходит именно сейчас, и не исключено, что к тому моменту, когда принимающиеся сейчас решения начнут обретать форму конкретных действий, никаких действий уже не понадобится. Более того, денежные вливания будут не только не полезны, но вредны. Вопрос лишь в том, что останется к тому времени от российских. финансов. Не исключено, что это будут под завязку накачанные государственными деньгами Сбербанк и ВТБ.
8 октября 2008 г. • money.newsru.com
ЧЕМ НЫНЕШНИЙ КРИЗИС ОТЛИЧАЕТСЯ ОТ КРИЗИСА 1998 ГОДА
Дефолта государства и девальвации рубля на этот раз можно не опасаться. Однако именно они обеспечили жесткую бюджетную политику и быстрое восстановление российской экономики после шока 1998 года. На этот раз кризис может затянуться.
До сих пор упоминание слова «кризис» у любого россиянина вызывает две стойких ассоциации, оставшихся после 1998 года: девальвация и дефолт (по умолчанию имеется в виду дефолт по государственным долгам). Поскольку ни то, ни другое России не грозит, а «временные трудности» на фондовом рынке касаются относительно небольшой группы людей, от которых «не убудет», возникает иллюзия, что опасаться нечего. Это не совсем так.
Действительно, если сравнивать страну, какой она была 10 лет назад с нынешней Россией, отличия получаются кардинальными. Тогда «пирамида ГКО» не выдержала последствий азиатского кризиса – падения цен на нефть и бегства иностранных инвесторов с развивающихся рынков, а несопоставимые с нынешними золотовалютные резервы не помогли удержать обменный курс рубля в границах официально объявленного валютного коридора.
Обвал рубля привел к резкому снижению доходов населения. Практически все очень быстро подорожало, особенно импортные товары, рублевые вклады в банках обесценились, а валютные «зависли», а то и вовсе сгорели в обанкротившихся банках, поддержать которые государство было не в состоянии.
Однако экономика начала очень быстро восстанавливаться. Девальвация рубля помогла экспортерам сырья снизить издержки внутри страны, что, по мере восстановления цен на нефть и другое сырье, привело к стабильному росту прибыли. Эта прибыль позволяла повышать зарплаты, что благотворно сказывалось на покупательной способности всего населения. Что еще более существенно, девальвация создала благоприятные условия для производства, ориентированного на импортозамещение.
Дольше и сильнее всех от последствий кризиса 1998 года страдали пенсионеры и бюджетники. Наученные дефолтом власти вынуждены были проводить либеральные реформы и придерживаться жесткой бюджетной политики, позволившей в конечном итоге накопить нынешние резервы. Правда сдерживание госрасходов привело к тому, что рост пенсий и зарплат в государственном секторе долгое время отставал от роста доходов населения в целом по стране.
Но ситуация постепенно менялась, и сегодня выглядит радикально иной. Рубль в течение ряда лет укрепляется, а экономисты так часто повторяли выражение «голландская болезнь», что его выучили даже самые далекие от экономических проблем люди. Отток капитала в течение первых трех лет нового тысячелетия постепенно сошел на нет, сменившись притоком, который в первом полугодии прошлого года побил все рекорды. Доходы населения росли темпами, сильно превышающими рост экономики, а жесткая бюджетная политика, начиная с прошлого года стала становиться все более мягкой.
«Инфляция активов» или, иными словами, надувание «мыльных пузырей» перекинулась с фондового рынка и рынка недвижимости на товарные рынки, а оттуда и в потребительский сектор, превратившись в привычную просто инфляцию. Потребительский бум и крепчающий рубль сделал российский рынок едва ли не самым привлекательным в мире. Бурное развитие потребительского кредитования и ипотеки подстегнули потребительский бум и бум на рынке недвижимости.
Однако пузыри лопаются, и «инфляция активов» сменяется «гипердефляцией». В России она присутствует пока только на фондовом рынке. Но уже и это немало. Обвал фондового рынка будет иметь серьезные последствия для платежеспособного спроса в российской экономики. Значительная часть населения потеряла часть накоплений. Причем, кризис ударил по самым обеспеченным – «богатым» и верхней прослойке «среднего класса».
Подпорка потребительского бума в виде бурного роста потребительского, авто– и ипотечного кредитования, тоже исчезла, ввиду плачевного состояния банковской системы. Между тем, если в 1998 году долгами обременено было государство, то сейчас – долги, сопоставимые с золотовалютными резервами, лежат на частном секторе.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
