Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
– Все потом, – отозвался он.
– Потом ты сбежишь, – фыркнула я.
– Не сбегу.
– Обещаешь?
Макс лишь печально покачал головой и поднялся, чтобы уйти.
– Что с Викой? – поспешила я.
– Ее увезли в больницу.
– А с Григорьевым?
– Ему повезло меньше. Он уехал на «бобике».
– На каком еще «бобике»? – не поняла я.
– На нары он поехал. Все, спи, – сурово сказал Максим и покинул комнату.
Когда я вновь открыла глаза, взяла с прикроватного столика телефон и удивилась, что еще нет и семи утра. Я попыталась встать, но это далось мне с огромным трудом. Голова сильно кружилась, а верхняя половина лица ужасно занемела. Передвигаясь по стеночке, я подошла к зеркалу и ужаснулась. На переносице красовался огромный синяк трех цветов, нос сильно распух, а под глазами висели черные «мешки». Я ахнула и поспешно отошла от зеркала. Вышла в гостиную и застала милейшую картину. На диване, привалившись к друг другу, сидели Сашка и Макс, сладко посапывая. Я улыбнулась, но тут же издала тихий стон. Улыбка вызвала сильнейшую боль, а из глаз потекли слезы. Я не спеша приняла душ, приготовила завтрак, вышла в гостиную и громко хлопнула в ладоши.
– Пожар! Пожар! Бежим скорее, – крикнула я. Сашка и Макс быстро подскочили и заметались по дому. Затем пораженно остановились и сурово на меня взглянули.
– У тебя сотрясения нет? – грубо поинтересовался Макс.
– Да что ты такое говоришь, – ахнул Сашка. – Что там сотрясать?
– Я, пожалуй, с тобой соглашусь, – кивнул Макс.
– Идем завтракать, – весело сказала я и вернулась на кухню. Следом за мной вошли Сашка и Макс, все еще злясь на меня за мою выходку, устроились за столом и принялись поглощать яичницу с салатом. Мне же еда давалась с трудом, я морщилась и тихо постанывала.
– Может тебе лучше кашки сварить? – смеялся Сашка. – Манной.
– Иди ты знаешь куда! – рявкнула я. Сашка с Максом вновь противно засмеялись, а я продолжала медленно есть под их насмешливым взглядом.
– А кто ментов вызвал? – поинтересовалась я.
– Я, – с гордостью изрек сосед.
– Как ты вообще здесь оказался?
– А я и не уходил никуда. То есть уходил, но ненадолго. Когда ты меня поперла из своего дома, мне было интересно, что это за подруга у тебя новая.
– Подслушивал? – рыкнула я и отвесила Сашке подзатыльник. Сосед почесал ушибленное место и надулся.
– Лучше бы спасибо сказала, – фыркнул он.
– Спасибо, блин.
Сашка надулся еще сильнее, но замолчал.
– А как Григорьев вообще узнал, где находится Вика? – поинтересовалась я, обращаясь к Максу.
– Я же говорю, тебе при рождении мозгов не насыпали. Телефон даже не додумалась выключить.
– Свой? – удивилась я.
– Ты тут причем? Викин. Вот Григорьев вас и вычислил. Его, кстати, уже перевели.
– Куда? В психиатрическую больницу? – догадалась я.
– Ну, не в санаторий же оздоровительный, – хмыкнул Макс.
– Во дела! – ошеломленно воскликнула я и в ту же секунду услышала как хлопнула входная дверь. Через мгновение на кухню влетел мой отец и пораженно замер на пороге.
– Красавица! – по слогам пробормотал он. Я поднялась, чмокнула его в щеку и закрутилась по кухне. Налила большую кружку кофе и сунула отцу в руки.
– К тетке не поедешь? – задал папа риторический вопрос, прихлебывая кофе. Я отрицательно покачала головой.
– А это кто? – кивнул головой отец в сторону Макса.
– Приведение, – весело отозвался Сашка. – И, видимо, ваш будущий зять.
– С утра пьете? – удивленно поднял брови папа.
– Ни капли в рот не взяли, – продолжал веселиться сосед. – А Лера вообще за ум взялась. Сказала, что будет бегать по утрам.
– Когда это я так говорила? – нахмурилась я.
– В тот раз, когда я тебя пьяную домой принес, – заходился в хохоте Сашка. Весело было только ему одному. Я же сидела, пытаясь подобрать приличные слова, отец все сильнее хмурился и по всему было видно, что его терпение на исходе, а Макс сидел не шевелясь и смотрел в одну точку.
– Мне пора, – вдруг сказал Максим и поднялся.
– Куда ты? – занервничала я. Но Макс ничего не ответил. Вышел из дома, тихо прикрыв за собой дверь. Я загрустила, уселась на диван и начала тихонько напевать себе под нос. Сашка, наконец, замолчал и покинул мой дом, а отец все заметнее тревожился.
– Лера, – тихо позвал папа, присаживаясь рядом со мной. – Что с тобой происходит?
– Пап, скажи, а ты любил мою маму? – так же тихо поинтересовалась я.
– Любил, – вздохнул он. – И сейчас люблю. Несправедливо, что она умерла. Так не должно было быть. Но нам нужно научиться жить с этим.
– Ты опять уедешь?
– Да, сегодня.
– Уже сегодня? – печалилась я. Отец ничего не ответил, притянул меня к себе и крепко обнял.
– Может останешься со мной? – попыталась я, но понимала, что отец не согласится.
– Зачем я тебе нужен? У тебя из-за меня одни проблемы.
– Но теперь все выяснилось. Будем жить вместе.
– Тебе нужно свою жизнь устраивать, – грустно говорил отец.
Я молча поднялась, подошла к окну и закурила.
– Бросай ты это дело, – хмыкнул папа, кивая на сигарету.
– Мне нравится курить, – пожала я плечами.
– Лера, – тихо позвал отец. Я повернулась и пристально на него посмотрела. В его глазах была печаль. – Ты прости, что я тогда ударил тебя.
– Ты же не специально, – с грустной улыбкой отозвалась я.
– Не специально, – ответил он и взглянул на часы.
– Пора?
– Пора.
– Ты позвонишь?
– Конечно! – заверил отец и улыбнулся, но мы оба понимали, что он никогда не позвонит и, скорее всего, мы больше никогда не встретимся. Папа подошел ближе, прижал меня к себе, поцеловал и быстрым шагом покинул мой дом. Я загрустила еще сильнее, понимая, что я теперь круглая сирота. Может быть отец когда-нибудь позвонит? В это мне верилось с огромным трудом, но я все же решила оставить себе надежду. Пусть он в молодости сделал что-то не так, из-за него погибла моя мама, но я все равно люблю его и всегда буду любить, не смотря ни на что. Сейчас я понимала, что в этой жизни нужно уметь прощать, особенно тех, кого ты любишь. Мы все допускаем ошибки и мне не дано кого-то обвинять. Я уверена, что мой отец раскаивается в том, что все так произошло. В его глазах прекрасно читается, что он прожил свою жизнь не так, надеясь, что молодость вечна, а жизнь всего одна и от нее нужно брать все, что только можно. Он не смотрел далеко в будущее и оказался наказан. Он наказал себя сам, обрекая на одиночество. Пусть мы не так близки, но я знаю, что моему отцу очень больно. Он больше всего на свете хотел бы остаться со мной навсегда, но решил платить за свои ошибки – разлукой со мной. Может быть мне надо было быть более настойчивей и заставить его остаться… Нет. Мой папа очень принципиальный и своенравный человек. Если уж он что-то решил – никто не сможет изменить его решение.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
