Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
– Что-то случилось, – живо поинтересовалась она.
– Позвоните в милицию, – попросил Вадим. Ему показалось, что из-за двери идет запах гари. – Только срочно. Пожилому человеку плохо. Придется, видимо, взламывать.
Пока соседка соображала, что от нее требуется, старик открыл сам. Сначала кивнул женщине: мол, не нужно никуда звонить, мол, все в порядке, а потом с укором посмотрел на Вадима.
– Я от вас избавлюсь, наконец, молодой человек? Или это у нынешней молодежи хобби такое – надоедать пожилым людям?
– Я никуда не уйду, пока вы мне не объясните, что происходит, – решительно заявил Вадим. Но выражение лица у Василия Александровича было спокойным, а в глазах застыло лишь удивление.
– Может, мне и вправду милицию вызвать? – поинтересовалась соседка. – Пусть они выяснят в отделении, кто таков. А то мало ли. Время сейчас неспокойное…
– Спасибо, Виктория Глебовна. Я пока и сам в состоянии справиться с пустяками…
Когда Вадим вернуться в гостиницу, он чувствовал себя так, словно его отжали в барабане стиральной машины. Не было сил ни говорить, ни думать. Вадим смог только дотянуться до пульта большой телевизионной панели и пробежаться по тридцати доступным каналам. Подавляющую часть телеэфира занимали ток-шоу. На одном канале мелькнули новости, на другом – кадры смутно знакомого черно-белого фильма. Вадим вяло попытался понять смысл происходящего на экране, но не смог. Глаза стали сами собой слипаться, а в памяти опять всплыли туманные контуры Солнечногорска. Последнее время город детства стал приходить к Вадиму во сне слишком часто…
* * *
Всю тяжесть переговоров с Янтарем сразу взяла на себя тетка Нина. Вадим смог только выдавить из себя пару невнятных фраз, да и то, судя по всему, не в тему…
– Тарик, я же не просила отвезти Вадика на Материк, – искренне возмущалась тетка. – Сам посуди, разве твоей матциклетке сто пятьдесят километров – это крюк? И не крюк вовсе, а так – забава одна. Мы же тебе и за бензин отдельно оплатим…
Вадим поймал на себе цепкий взгляд Янтаря и с готовностью кивнул. Конечно, мол, заплатим, какой разговор. И за бензин, и за беспокойство, и за все остальное. По самому выгодному тарифу…
– Ну что, Тарик? – продолжала наседать тетка Нина. – Заодно и поохотишься. Ты же сам давеча говорил, что трех лис где-то в тех местах подстрелил. Еще парочку подстрелишь – и то дело…
Янтарь молчал, с шумом отхлебывая душистого варева из огромной кружки с надколотой ручкой. Смуглое и скуластое лицо молодого охотника оставалось непроницаемым. Сколько Вадим ни вглядывался, так и не смог понять, о чем тот думает. По годам они были почти ровесниками, а по виду этого нельзя было сказать. Выглядел Янтарь заметно моложе Вадима.
На странном имени – Янтарь, настоял, как рассказывала тетка Нина, его дед. Из каких глубин подсознания малограмотный эвенк-охотник выудил столь мудреное для здешних мест слово – никто не понял, но возразить главе большого рода не посмели. Так и записали в свидетельстве о рождении сына – Янтарь Михайлович. Правда, соседи к его чудному имени привыкнуть так и не смогли, поэтому пользовались более легким для слуха сокращением – Тарик.
– У него одёжа имеется? – Охотник презрительно покосился на пуховую куртку Вадима. – В такой шкурке околеет, поди, через полчаса, а отвечать мне…
Тетка с готовностью закивала.
– Я тулупчик в дорогу снаряжу, Тарик. Ты не думай. Что я ему, не родная что ли? Племянника, поди, не заморозить хочу. Значит, договорились?
– Куды ж вас деть, теть Нин, – проворчал парень и уставился в угол.
Вадим непроизвольно посмотрел туда же, но ничего особенного не заметил. Угол, как угол…
– Пущай с самого утра ко мне приходит. Лучше на рассвете. Надо пораньше выдвигаться, чтобы до темноты успеть…
Вадим облегченно вздохнул и разжал, наконец, кулак. Примета его опять не подвела. Если держать правую руку крепко сжатой, то все задуманное обязательно сбудется…
– Спасибо, теть Нин, – поблагодарил Вадим, когда они уже шагали по скользкой дороге к дому. – Меня сегодня совсем заклинило. Трех слов связать не мог…
– Может, так оно и лучше. – Тетка закуталась в серую шаль из козьего пуха. – Ты не думай, Тарик – парень хороший. Но тараканов у него в башке не меньше, чем у него же за печкой. Все один, да один, как бурчук какой. Сколько ему говорили: женись, женись. А он уперся – и ни в какую. Чужих он сильно не любит…
Дорога к теткиному дому была короткой, но цепкий ветер успел пощипать лицо. Вадим опустил подбородок и приподнял шарф. Осень в Солнечногорске оказалась короткой. В этих широтах вообще все времена года, кроме зимы, долго не задерживались. Еще только весна началась, а тут, смотришь, уже и лето на пороге, которое без лишних предисловий переходит в осень, за которой опять наступает зима – долгая и мучительная как европейское средневековье со всеми своими войнами, интригами, пандемиями и редкими проблесками античности, собранными в монастырских библиотеках…
– Задумался-то чего? – поинтересовалась тетка.
– Да вот, думаю, надоели мы тебе, хуже горькой редьки, – усмехнулся Вадим. – Мало того, что сам свалился нежданно-негаданно, так еще и Мануэлу с собой притащил. Уже больше месяца хороводимся. Все никак уехать не можем…
– Вадик, деточка, грех великий мне так думать, но если вы и на год у меня задержитесь, я только рада буду. Ведь, почитай, последний разок-то и видимся. Сколько ты не приезжал?
– Да лет двадцать пять, – признался Вадим.
– А я что говорю? И в другой раз уже не приедешь – это точно. Что вам городским здесь делать, в нашей сторонке? Сюда и сам Господь Бог лишний раз не заглядывает, прости меня, Господи, грешную, за такие слова! – Тетка украдкой перекрестилась, повернувшись в сторону далеких маковок местной церквушки.
Вадим представив, как отреагирует Мануэла, если он засобирается сюда второй раз, и хмыкнул. Суровые реалии глубокой российской провинции с ее извечными бытовыми неудобствами выдержать было не просто. Даже ему. А каково Мануэле – можно было только догадываться. Причину отсутствия в городе международного аэропорта ей еще можно было хоть как-то объяснить. Как и тот странный факт, что ближе ста километров здесь нет ни одного гипермаркета. Но в необходимость существования деревянного клозета с квадратной дырой в полу, щелястого, кривого, продуваемого зимой всеми ветрами, она, похоже, так и не смогла поверить. Вадим постарался, конечно, максимально утеплить отхожее место, заткнув все щели старыми одеялами, поскольку другого варианта не оставалось, но Мануэла все равно отказывалась верить, что таким сооружением многие русские пользуются всю сознательную жизнь…
– Теть Нин, как ни крути, другого варианта нет. Пора тебе в Омск перебираться, – заключил Вадим. – Даже если не уживешься с матерью, так в отдельную квартиру заезжай. Мне отец ее оставил. И она сейчас все равно пустая стоит. Там будешь сама себе хозяйка.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
