– Эй? – позвала я его, но он не реагировал.
Я встала с пола и подошла ближе, пытаясь привести его в чувства.
– Дженни, может не стоит? – спросил отец, настороженным голосом.
– Пап, перестань, лучше помоги мне, – попросила я, пытаясь усадить парня.
Отец встал и перевернул бедолагу, усадив ко мне лицом. Сев перед ним на колени, я приподняла его голову к свету, и увидела знакомые черты лица.
– Марк… – произнесла я шепотом, шокированным голосом. – Что они сделали с тобой?!
Он весь оброс бородой, лохматая прическа, запах, рваная и грязная одежда.
– Марк, посмотри на меня, – в моих глазах накопились слезы, я ласково держала своими ладонями его лицо.
Приоткрыв глаза, он посмотрел на меня, ни говоря, ни слова.
– Марк, прошу тебя, вспомни, Это же я, Дженни… – настаивала девушка, держа его за руку, приложив его ладонь к своей щеке.
– Дженни… – прошептал он охрипшим голосом, в его глазах мгновенно появились слезы и побежали по щекам. – Нет, не смог сберечь, не смог… – отвернулся он от меня, бормоча себе под нос. – Я потерял, её забрали те дети, я верил им, они погубили её, – бормотал он, слегка подергиваясь.
Увидев его состояние, Джон подошел ко мне.
– Доченька, я думаю, не стоит к нему лезть, он невменяемый, – прошептал отец, пытаясь оттащить меня от Марка.
– Нет, отец… – ответила я и вновь повернула его к себе лицом.
– Посмотри на меня, Марк, это я, Дженни, я жива, всё хорошо… Твоя мать Эми спасла меня ценой своей жизни, вспомни! – я достала золотой кулон из своей куртки и вложила Марку в руку, он взял его и медленно начал крутить в руке, не понимая, о чем идет речь.
– Прошу тебя: вспомни, ты нужен мне, Марк… – умоляла я, гладя его щетинистую щеку.
Что-то невнятное бормоча себе под нос, он поднял свои глаза на меня и начал говорить, как вдруг деверь в темницу открылась, шумно брякнув о стену, и яркий свет включился, ослепив нас.
Марк отцепился от кулона и мгновенно отполз к стене, закрывая лицо руками. Жмурясь от яркого света, на пороге темницы я увидела Бена. Его ноги стояли на ширине плеч, а руки были в карманах. Военная форма, на шее – цепочка из серебра с военными пластинами, черные берцы и огромная пряжка, блистающая на ремне. Черная футболка обтягивает его накаченное тело, и на плече виднелась татуировка с военной символикой, а шрам, заходящий на его лицо, казался мне ещё более жутким, чем в прошлый раз.
– Какая неожиданная встреча, – произнес он, ехидно, улыбаясь. Карл стоял за его спиной, косясь на меня и на Марка.
– Надеюсь, в этот раз вы прибыли к нам с дарами? Иначе мне снова придется тебя пристрелить, обыщите их! – приказал он охране, кивнув на нас головой.
– Снова? – переспросил отец, встревоженно посмотрев на меня.
– Я потом тебе расскажу, – оправдывалась я перед отцом.
Выворачивая наши карманы, перетряхнув всю мою сумку, они нашли камень в кармане моих джинсов.
– Не трогай! – прикрикнула я и попыталась сопротивляться, как вдруг Бен навел на мою голову пистолет.
– Тихо, тихо, тихо, – прошептал он и взял камень из рук охранника.
– Бен, будь осторожнее, – предупредил Карл.
Он оглянулся на него с усмешкой.
– Знаешь, почему тебя вырубило прошлый раз, когда ты коснулся его? – спросил Бен.
Карл покачал головой.
– Потому что они подсунули тебе липовый камень, а это оригинал.
– Откуда ты знаешь? – переспросил Карл.
– Потому что я ищу его всю свою жизнь, сила этого камня безгранична, – произнёс Бен и сжал кристалл в кулак.
– Хм… Интересно, а если я выстрелю тебе в башку, ты выживешь? Или умрешь? – задался вопросом Бен, сняв предохранитель со своего пистолета.
– Прошу вас, не надо! – умолял отец Дженни, стоя на коленях.
– Ты можешь делать всё, что хочешь, но тебе не обуздать эту силу и эти возможности никогда, – произнесла я, слегка вытянув шею к нему.
Бен неожиданно ударил пистолетом меня по лицу, разбив бровь, и схватил за волосы.
– Молись, чтобы у меня всё получилось, ибо только тогда твоя чертова семейка сдохнете сразу без пыток, а если нет, то я буду вас пытать так, что ад вам покажется раем, он оттолкнул Дженни в сторону и пошел. – Закончи здесь, – приказал он Карлу и покинул темницу, забрав камень с собой.
Несколько охранников проследовали за ним.
Карл недовольно посмотрел ему вслед и достал из кармана ампулу с непонятной жидкостью жёлтого цвета. Он посмотрел в мои глаза и подошел к Марку, сев перед ним на корточки.
– Эй! – он ударил его по щеке ладонью, чтобы привести в чувства.
Марк открыл глаза и покачал головой. Карл вытащил из своего кармана металлический приемный стержень и вставил в него ампулу, прислонив к шее Марка, надавил на ручку стержня, предохранитель щелкнул, и содержимое ампулы мгновенно было введено в его шею, Марк вырубился, опустив голову.
– Что ты сделал?! – спросила нервно Дженни.
– Ничего страшного… – ответил Карл, поднявшись с корточек.
– Каково быть той, кого не помнят? – переспросил он с ухмылкой.
– Это ничто по сравнению с тем, что должен испытывать ты… Ты хотел стать незаменимым и единственным командиром всех этих ребят, а стал обычной шестеркой на побегушках у Бена.
– Заткнись! – прорычал он, нахмурив брови, сжимая кулаки в кожаных перчатках.
– Правда колет глазки? – вытянула я шею в его сторону, по моему лицу текла кровь с разбитой брови.
– Карл, ну где вы? Необходимо ваше присутствие… – вызывал Бен по рации.
– Уже идем, – ответил Карл, достав рацию из кармана, пристально посмотрев в мои глаза. Злость внутри его так и хотела вырваться на волю. – Мы еще вернемся к этому разговору, – пригрозил Карл, тыча в меня пальцем.
Пристегнув свою рацию к карману, Карл кивнул головой охране, которая держала нас, они послушно вышли из темницы, а он пошел следом за ними.
– Беги быстрее, послушный пес, – крикнула Дженни вслед Карлу.
Он на секунду задержался в проходе, нервно ударив рукой по двери, и ушел. Охранники выключили свет и закрыли дверь на ключ, покинув коридор.
Сидя на коленях, я подняла свои руки к брови, осторожно вытирая кровь, которая сочилась из раны.
– Как ты, дочка? – спросил отец, вглядываясь в мое лицо.
– Всё хорошо, – ответила я и подползла к Марку. – Эй, Марк, ты слышишь меня? – я осторожно приподняла его голову своими ладонями.
– Кто вы? – тихо спросил он охрипшим голосом.
В моих глазах появились слезы, я поняла, что они колют ему сыворотку, которая стирает память.
