Лилиана презрительно выпятила нижнюю губу.
– Послушайте, милочка…
– Убирайтесь! – зарычала девушка. – Сию же минуту! Иначе я за себя не отвечаю!
– Рита… – Уильям хотел взять ее руку, не девушка резко отшатнулась от него. Ее грудь быстро вздымалась, лицо было совершенно белым, но достаточно суровым.
– Ты негодяй, – твердо сказала она. – Мерзкий подлец!
Передернув плечиком под меховой шубкой, Лилиана величественно прошествовала мимо них на улицу. Оглянувшись на супругу, стоящую с каменным лицом, Мэдокс также вышел за калитку.
– Спасибо за чудный вечер, Уилл, – сказала Лилиана, глядя на Мэдокса сквозь ресницы.
– Спасибо, что пришли, – ответил он, бросив взгляд на Бронстона.
– Будем рады увидеться вновь, – сказал банкир со странной улыбкой.
Карета тронулась с места, застучали копыта лошадей, и чета Бронстонов уехала прочь в своем роскошном экипаже по освещенной фонарями улице.
Рита смотрела на мужа так, словно собиралась ударить его.
– Сделай одолжение, впредь постарайся контролировать свои поступки. Невежливо так разговаривать с нашими гостями, – заявил Мэдокс ледяным тоном.
– Во-первых, это были твои гости, – парировала она. Ее голос дрожал, лицо горело. – Во-вторых: если ты еще раз приведешь эту шлюху в мой дом, я расскажу Бронстону всю правду о вас двоих!
– Рита! – вспыхнул он.
Девушка сделала резкий вдох и быстро направилась в дом. Она дрожала от холода и предательства Уильяма. Увидеть Лилиану в его объятиях было невыносимо. Ушла последняя надежда на счастливую жизнь. Больше она не могла мириться с ролью формальной жены.
– Нам следует поговорить, – решительно начал Мэдокс, догнав девушку в холле возле лестницы.
– Я сейчас же соберу свои вещи, а завтра утром уеду, – заявила Рита.
– Ты сошла с ума!
– Больше мне нечего сказать тебе. Я ухожу от тебя, – медленно, но очень четко проговорила девушка.
– Я не позволю тебе сделать это, – рванулся к ней Мэдокс.
Рита неспешно повернула голову. Ее рука грациозно лежала на перилах, а взгляд был почти королевским – такой же снисходительно-высокомерный.
– И каким образом? Быть может, попробуешь приковать меня цепью к стене? Но это вряд ли поможет, ведь мы живем в чужом доме, и миссис Давс не допустит такого. Тебе не удастся удержать меня здесь. Я больше не хочу, чтобы меня использовали как прикрытие постыдной связи. Подумать только! Ты целовался с ней прямо за моей спиной! Я сошла с ума, когда вышла за тебя замуж…
Мэдокс сделал глубокий вздох.
– Это произошло случайно, – ответил он. – Мы больше не любовники. Даю тебе слово, все уже в прошлом.
– Твое поведение больше меня не волнует. Делай все, что тебе хочется, Уильям.
– А ты будешь делать, что тебе хочется? И куда ты собираешься уехать? – жестко спросил он. – К своему другу Майклу?
Она удивленно вскинула брови:
– О чем ты говоришь?
– Ты постоянно упрекаешь меня Лилианой, но могу уверить, что мне тоже есть, за что упрекнуть тебя. Не скажешь, кому недавно нежно стискивали ручки в одном кафе? Среди бела дня!
Рита растерялась. Она не могла представить, что ее видел кто-то из знакомых и, неправильно все истолковав, сообщил об этом мужу.
– Как ты узнал?
– Лилиана видела вас.
– Мы зашли в кондитерскую по старой привычке выпить кофе и поболтать. Майки – мой друг детства. Все было совершенно безобидно, – возмущенно заговорила она. – И коль уж мы затронули эту тему, почему ты не сказал, что Майкл хотел поздравить нас со свадьбой?
– Ты – моя жена. И пока ты ею остаешься, я не позволю тебе принимать подарки от других мужчин и ходить к ним на свидание! Пусть даже невинное, как ты хочешь меня уверить!
– Замечательно! – девушка зло стиснула руками перила лестницы. – Я не могу съесть мороженое с другом детства в кафе, зато ты можешь целовать другую женщину в нашем саду, не так ли?
– Это она поцеловала меня, если хочешь знать.
– А ты не мог защититься! – саркастически воскликнула Рита.
Уильям рванулся к ней. И не успела она сообразить, что происходит, как он одной рукой стиснул ее талию, в то время как другая запуталась в ее волосах.
– Может быть, если бы ты целовала меня чаще, я не обращался за этим к другой женщине.
Она сопротивлялась ему, как тигрица, ненавидя себя за свою ревность и злясь на него. Но губы мужа были такими теплыми и страстными, а руки так сильно и уютно обнимали Риту, что ее тело вновь начало предательски дрожать и требовать продолжения… Она чувствовала, как ее губы сами собой отвечают на поцелуй. Уильям подхватил ее на руки, быстро взбежал по лестнице и ворвался в спальню, на ходу пнув дверь ногой, чтобы она закрылась за ними. На этот раз он даже не побеспокоился о том, чтобы выключить свет. Задыхаясь от желания, Мэдокс упал на кровать вместе с Ритой. Его руки скользнули под ее длинную юбку к мягкой, теплой коже ее ног.
– Уилл… – слабо возмутилась она.
– Молчи… – соблазнительно прошептал он, опалив жарким дыханием.
Его тело дрожало, а руки уверенно преодолевали барьеры. Ошеломленная Рита почувствовала, как их тела слились воедино, хотя они не были даже раздеты. В ее теле и мыслях поднимались и опадали волны… Она слышала их беспорядочное дыхание и шуршание одежды об одежду, кожи о кожу… Удовольствие накатывалось на нее, волна за волной… Она чувствовала его вкус и дышала им, пока его тело боролось с ее телом… Она слышала стоны Уильяма и сама извивалась под ним, пока наслаждение не завершилось пленительной волной экстаза…
Спустя несколько минут она ощутила мелкую дрожь в своем теле. Ее руки крепко обнимали тело мужа, а ноги обвились вокруг его ног. Они лежали, словно одно целое, и его сердце бешено колотилось рядом с ее грудью. Рот был так сух, что она с трудом могла говорить.
– Ты сделал это… потому что хотел ее? – прошептала Рита.
Мэдокс осторожно провел пальцами по ее чувственной груди.
– Нет, я сделал это, потому что хотел тебя, – его рука стала медленно расстегивать пуговицы на ее черном кружевном платье. – Я сейчас сниму с тебя все… – хрипло шептал он. – Чтобы добраться до твоей шелковой кожи. А потом… мы будем наслаждаться всю ночь. И когда наступит утро, на твоем теле не останется ни одного местечка, которого не коснутся мои губы…
И в подтверждение его слов его рот впился в ее шею. Она почувствовала, как новая волна готова поглотить ее, и Уильям радостно засмеялся, угадав это.
Обнаженная Рита лежала в темноте, слегка прикрытая одеялом, и видела то, что не хотела видеть – холодный триумф на лице ее мужа, залитого коварным лунным светом. И злые, горькие мысли кружились в голове, упрекая ее за бесстыдное поражение.
