– Тогда нужно побыстрей вынести его отсюда! В связи с чем у меня два вопроса: откуда можно связаться с Хэбером и где тут лифт?
– И то и другое внизу, генерал, – не поднимая от проводов головы, ответил Ясумура. – Следуйте вдоль стены и выходите в первую же дверь. И, пожалуйста, пришлите потом за мной кого-нибудь… Тут, правда, еще работать и работать на нашего приятеля. И хотелось бы с ним поболтать потом…
Генерал Бэк набрал номер, и через полминуты экран наконец засветился.
– Рапорт! – рявкнул Бэк.
– Сейчас спокойно, сэр, – ответил лейтенант. – Стрельба прекратилась. Они неплохо пристрелялись, надо сказать. Я тут хотел выглянуть – так чуть голову не снесло… Попыток проникновения пока не предпринималось.
– Ладно, держитесь, Хэбер. И не лезьте под пули. Скоро я вступлю с этими стрелками в переговоры – мы выходим отсюда. Кажется, найдено лекарство от чумы, и его нужно срочно доставить в госпиталь для проверки. – Он повесил трубку, прежде чем ошеломленный Хэбер смог что-то ответить. – Я поднимусь в рубку управления, Сэм. Скажешь Ясумуре, чтобы он, как только закончит свою работу, сразу отправлялся к Хэберу. Потом поднимешься ко мне.
…Когда Сэм, выполнив поручение, поднялся наверх, Бэк, что-то возбужденно кричавший в микрофон, подозвал его.
– Тут Чейбл! Поговори с ним! Этот деятель не верит ни одному моему слову!
С экрана смотрело бледное лицо.
– Как я могу поверить вашим словам или словам доктора Бертолли после всего случившегося? Сейчас заседает Чрезвычайный Совет, и вы знаете, что они обсуждают? Я не решаюсь сказать об этом!
– Я решусь, – спокойно ответил Сэм. – Речь идет о водородных бомбах, которые планируется сбросить на Красную зону – то есть на Нью-Йорк и территорию вокруг него в радиусе ста миль… Но делать этого не следует! Потому что появилась возможность покончить с болезнью несколько другим способом! – Он показал Чейблу капсулу. – Здесь, я думаю, находится лекарство от болезни Ренда. Эту капсулу нужно срочно доставить в Белвью.
– Нет! – испуганно вскрикнул Чейбл. – Пока вы внутри корабля, остается надежда на то, что Чрезвычайный Совет не примет крайних мер! Вы останетесь на месте!
– Я хотел бы поговорить с доктором Мак-Кеем. Он поймет, о чем идет речь…
– Это невозможно. Мак-Кей, как вы знаете, болен, и я не допущу, чтоб его волновали.
Сэм, попрощавшись, прервал связь – и сразу же набрав номер оператора, попросил соединить его с Мак-Кеем.
– Баба! – кипятился генерал. – Истерики он тут будет закатывать!.. Обвинить меня во лжи!
После продолжительных гудков, на экране появился совсем не Мак-Кей, а Эдди Перкинс.
– Ты?! – Он засопел и прищурился. – Все никак не угомонишься? Мне доложили о твоих подвигах в аэропорту. По-моему, с твоими мозгами творится что-то…
– Помолчи, Эдди, – прервал его Сэм. – Я не намерен грызться с тобой. Но тебе представляется единственная возможность искупить свою вину. Помоги мне сейчас – и я никогда не припомню тебе твоих ошибок… Я должен поговорить с Мак-Кеем! А почему я должен, это тебе объяснит находящийся здесь генерал Бэк. Ты его знаешь и, надеюсь, не сомневаешься в его честности…
– Все очень просто, доктор Перкинс! – бодро сказал Бэк. – Мы тут на «Перикле» обнаружили причину болезни Ренда. У доктора Бертолли есть теперь сыворотка. Нам нужно срочно покинуть корабль и отправиться в Белвью, да вот не дают. И единственным человеком, который мог бы помочь нам в данной ситуации, является не кто иной, как доктор Мак-Кей. Соединив нас с ним, вы…
Напористая речь Бэка делала сопротивление почти бесполезным. Сэм смотрел на Эдди Перкинса, кусавшего губу, и думал о том, что этот парень, в сущности, вполне безобиден, он только слабоват для определенного рода испытаний…
– Соедини нас, Эдди…
– Но Мак-Кей болен.
– Ведь он умрет вместе со всеми нами, если болезнь Ренда не будет остановлена! Соедини, Эдди…
Перкинс сделал конвульсивное движение в сторону переключателя и исчез с экрана…
Не глядя друг на друга, они напряженно ждали, и, когда перед ними наконец появилось лицо Мак-Кея, Сэм облегченно вздохнул.
– Что случилось, Сэм? – тревожно спросил Мак-Кей, сидя на больничной койке.
Пока Сэм рассказывал ему обо всем, он молча слушал, изредка кивая.
– Я верю этому, Сэм… Верю просто потому, что никогда не верил в болезнь Ренда. С самого начала все в ней было невероятно. Но теперь, когда выяснилось, что это изобретенная и сконструированная болезнь, теперь все становится понятным. Неясно только… ну ладно, об этом потом… Так чем могу быть полезен?
– Мы хотим немедленно доставить эту жидкость в Белвью, но нас не выпускают! Распоряжение профессора Чейбла!
– Что за ерунда! Хорошо, Сэм, я тут кое с кем поговорю и все улажу. В конце концов, именно мне поручено найти лекарство от болезни Ренда! И я могу потребовать, чтобы капсулу немедленно доставили в госпиталь! – Он положил трубку.
– Орел! – улыбнулся генерал. – Надеюсь, что его сердечко не откажет в тот момент, когда он станет втемяшивать в головы политиканов некоторые полезные вещи… А нам, Сэм, остается сидеть в шлюзе и ждать, когда эти болваны нас выпустят…
Лейтенант Хэбер и Стэнли Ясумура отдыхали у коридорной стены.
– Сидите, – сказал генерал, когда Хэбер попытался подняться.
– Какие новости?
– Никаких, сэр. Все по-прежнему.
– Нам нужно будет снова открыть крышку люка – скоро, возможно, выходим.
– Стэнли! – сказал Сэм. – Давайте-ка я займусь этим. Вы только проинструктируйте меня…
– Это было бы неплохо, но… Видите ли, Сэм, вы провозитесь с этим гораздо дольше. Лучше подайте-ка мне вон тот провод и пожелайте удачи…
Ясумура лег на пол и медленно выполз из коридора в шлюз. Ничего не произошло, пока он добирался до открытой распределительной коробки, и работу свою он сделал, не замеченный снаружи. Но на обратном пути его увидели, и по корпусу корабля забарабанили пули, некоторые попадали внутрь и звонко рикошетировали…
Ясумура вполз в коридор и устало закрыл глаза.
– Чистая работа! – похвалил его генерал. – А теперь давай-ка откроем крышку и посмотрим, что будет делать наша бравая полиция.
Ясумура закрепил провода в клеммах энергопакета, и крышка стала медленно открываться.
Стрельба сразу же усилилась, но она уже никого не беспокоила.
– Маз-зилы! – презрительно усмехнулся генерал. – Интересно, чего они хотят добиться этой своей дурацкой пальбой?
И тут внезапно наступила тишина.
А через несколько томительных минут снаружи закричали:
