— А почему съехал?
— Мы ему комнату сдавали…
— Понятно… Вы не разрешите задать вам еще пару вопросов? Я адвокат, Юрий Гордеев.
Он показал ей свое удостоверение.
— Адвокат… Неужто Виктор что-то натворил?
— Да нет… Просто скончалась его сестра, вот я его и разыскиваю.
— А-а-а. Ну ладно, заходите.
Гордеев прошел вслед за женщиной и оказался в узкой, малюсенькой прихожей, с оборванными обоями. Адвоката сразу же окружили три кошки и две собаки — чау-чау и ротвейлер, по виду чистокровные. Звери с любопытством обнюхивали его брюки, а выбежавший из комнаты котенок даже попытался взобраться по ноге Гордеева.
— Брысь! — отогнала животных хозяйка. — Вот наглые!
— Любите животных? — вежливо спросил Гордеев.
— Полюбишь их тут! Если бы не они, ненаглядные, я бы с ребенком не выжила… Сами видели, какой у меня муж. Только деньги тянет.
— Так у вас питомник?
— Вроде того…
Гордеев осторожно потянул носом воздух и убедился, что звериный питомник в этой квартире существует очень давно…
— Вот, целую комнату, им выделила! — с гордостью показала хозяйка.
Интерьер комнаты для животных напомнил Гордееву рассказ Чехова «Каштанка», что тотчас же ассоциировалось с героями его расследования…
— Вот в одной комнате животные, другую я сдаю, а в третьей сама с ребенком живу.
— А муж?
— А что — муж? Он вечно пьяный… Вон на кухне на топчане переночует, а то и на полу. К зверям я его не пускаю — заблюет еще там все…
Поразившись оригинальной логике хозяйки, Гордеев прошел вслед за ней в комнату. Интерьер был бедным, но с некоторыми вкраплениями современного быта, — например, в углу примостился большой модерновый телевизор с видеомагнитофоном, а на письменном столе стоял компьютер.
— Вот, — продолжала рассказывать хозяйка, — проснулся, из моего кармана деньги вынул и пошел опохмеляться. Так-то я ему ни копейки не даю… А то полгода назад повадился вещи воровать… Ну у меня разговор короткий — сковородкой по переносице. И пригрозила, что, если еще раз увижу, убью, на кусочки разрежу и животным скормлю. Хоть какая-то польза будет, — добродушно улыбнулась она, — а без компьютера мне нельзя. Я через Интернет котят продаю и щенков… Очень удобно.
— Да, Интернет — великая вещь, — подтвердил Гордеев, не переставая удивляться тому, как быстро современные технологии проникают в самые что ни на есть неожиданные места, — например, в торговлю котятами и Щенками. — Я-то думал, что котят только старушки на Птичьем рынке продают…
— Охота была на улице торчать! К тому же Птичку закрыли и перенесли в такую тмутаракань, что туда полдня только добираться надо. А тут покупатели сами приходят, деньги платят, да еще спасибо говорят. Красота! Садитесь! Чаю будете?
Гордеев уселся на диван, выбрав уголок почище (на колени к нему тотчас же вскочила персидская кошка, а на ботинок, улегшись у ног, положила морду собака), однако от чая благоразумно отказался.
— Значит, переехал от вас Каштанов? — спросил он, про себя подумав, что жить в таком сумасшедшем доме не согласился бы даже самый отпетый бродяга.
— Не переехал, а я сама его выгнала! И жалею, что временно зарегистрировала…
— А что, у него прописки не было?
— Конечно. Он же освободился в прошлом году. Ну и сразу у меня комнату снял.
— А не побоялись уголовника взять?
— А чего мне бояться? — усмехнулась хозяйка. — Пусть они меня боятся. Я только свистну — мои собачки вмиг от него кровавые тряпочки оставят… Так что мне все равно — лишь бы платил.
Поглядев на огромную морду ротвейлера, Гордеев решил, что хозяйка говорит чистую правду.
— И почему вы его выгнали?
— Я же в объявлении ясно указала: сдам комнату одинокому, порядочному. А он постоянно баб каких-то водил, которые тут голышом по квартире бегали. А у меня животные нежные, они могут заразиться от чужих… А тем более от баб приблудных. Ну мой-то только рад был, — конечно, туг девки чужие целыми днями ошиваются. Я ему мигом объяснила, что к чему… Он и смотреть на них с тех пор боялся, бедненький… — Хозяйка улыбнулась. — Потом они вообще с Витькой на пару выпивать стали, а тот-то и дружков еще притаскивал, не только девок. А у дружков морды уголовные как на подбор. Боялась, не ровен час, на котят наступят… Когда только по объявлению-то пришел, такой голубь невинный был. Сначала-то: здравствуйте — пожалуйста, спасибо — извините. А потом понеслась нелегкая. Ну, короче говоря, попросила я его… Он еще уезжать не хотел. Пытался меня на понт взять. Ну я милицией ему пригрозила, — у меня участковый знакомый. Он и испугался… И главное — оплату, паразит, задерживал по, — стоянно. Конечно, откуда ж деньгам взяться, если постоянно то пьянки, то девки…
— Скажите, а куда он съехал? Вы адреса не знаете?
— Знаю. К бабе своей какой-то. Я адрес-то заставила оставить. Он же по межгороду целые состояния наговаривал. Счет еще должен прийти, что ж, я его оплачивать должна? Адрес он дал, но, может, наврал, с него станется. Хотя я ему объяснила, что паспортное данные у меня, и расписку заставила написать… Так что врать тут не в его интересах. С судимостью ему светиться незачем — ведь он знает, что я так просто от него не отстану. Сейчас адрес найду.
Она порылась в ящике, достала потрепанную записную книжку.
— Вот, записывайте… Если встретите — передайте, пускай за телефонной квитанцией приезжает. Я за него платить не буду.
— Непременно, — пообещал Юрий Петрович, тактично пытаясь спихнуть голову ротвейлера со своего ботинка.
— Бобик, иди в комнату, — вполголоса приказала хозяйка, и пятидесятикилограммовый Бобик послушно удалился.
…Гордеев снова был в дороге. На этот раз ему предстояло свидание с любовницей Каштанова, а может, и с самим Каштановым. Адвокат надеялся встретить там и самого виновника всех этих разъездов, но не очень-то на это рассчитывал.
Спустя час в маленькой двухкомнатной квартирке на окраине Москвы он уже разговаривал с Ниной — именно так звали подружку Каштанова, крашеную блондинку лет двадцати трех. Последнюю его визит обрадовал мало:
— Я не понимаю, что вы от меня хотите? Я его уже полмесяца не видела.
— А где он может быть? — не отступал Гордеев.
— Не знаю и знать не хочу! И не дай бог он мне под руку попадется. Глаза выцарапаю!
— Чем же он вам так насолил? — поинтересовался Гордеев, разглядывая длинные ногти Нины, которыми она, несомненно, могла привести свою угрозу в исполнение.
— Кобель он. И альфонс к тому же. Пока я горбатилась на двух работах, он на мои деньги по бабам шлялся и водку жрал!
— А сам работал?
— Ага, работал, как же! Черта с два! Хотя иногда какие-то деньги все-таки приносил, но спускал их за два дня, я из них ни копейки не видела.
