Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
Разбудил меня сильный стук, который доносился с лестничной клетки. Спросонья я даже подумала, что кто-то ломится ко мне в квартиру. «Неужели Ленка?» — с досадой подумала я. Только у моей подруги была несокрушимая пробивная сила, к которой она прибегала, невзирая на место и время. Но, прислушавшись, я поняла, что стучат не ко мне. Я быстро оделась и вышла на площадку. У двери Ирины Александровны стояли Терентьевы, Анастасия Федоровна с сыном, председатель кооператива Иван Николаевич, участковый и местный слесарь Леха, который на удивление был трезв.
— Что случилось? — спросила я у Анастасии Федоровны.
— Галина Ивановна принесла Ирине Александровне счета за телефон и за квартиру, но она почему-то не отвечает. Мы сразу же бросились к Ивану Николаевичу. Наверное, придется ломать дверь.
Однако ломать дверь не пришлось. Леха по случаю светлого праздника — Дня трезвости, который с помощью скалки и увесистых оплеух учредила его законная супруга Шура, решил доказать собравшимся соседям, а в первую очередь своей жене, что он пока не совсем конченый человек и кое-что еще в этой жизни может. Он засунул в скважину шпильку и путем простых манипуляций открыл замок.
Участковый попытался соблюсти порядок и попросил никого не входить в квартиру, но любопытство взяло верх над порядком, и сидящую за столом Ирину Александровну увидели сразу все. На столе стояли две чашки с чаем, чайник и вазочка с печеньем.
От такого дежавю я чуть было не присвистнула. «У режиссера явно плоховато с фантазией, — подумала я. — В случае с Алексом мизансцена была та же, только вместо чашек с чаем были бокалы с шампанским. Хотя не такой уж и дурак этот режиссер — и в том, и в этом случае подозрение падает на одного и того же человека. И этот человек — я». И словно в подтверждение своих мыслей я услышала вопрос участкового: «Кто вчера видел умершую?» — «Ага, умершую, а не убитую, — отметила я про себя. — Участковый полагает, что Ирина Александровна умерла естественной смертью». Однако я была уверена, что соседку убили и убийство просто было замаскировано под естественную смерть.
Участковый записал фамилии соседей, которые вчера заходили к Ирине Александровне — как выяснилось, в тот день в ее квартире побывали все. Кроме меня и Галины Ивановны, к ней заходил Геннадий Николаевич починить кран. Анастасия Федоровна приходила занять денег, а ее сын Миша принес счет за телефон, который по ошибке бросили в их почтовый ящик.
Выполнив необходимые формальности, участковый попросил соседей разойтись, и я вернулась домой. Загадочная смерть соседки потрясла меня. Убить Ирину Александровну мог только Алекс. Он мог не поверить ей, что семейной реликвии де Пейнов нет (скорее всего, так оно и было), и приехать в Тарасов, чтобы узнать правду. Но Алекс был мертв. Даже если предположить невероятное — тамплиеры решили не дожидаться, когда я принесу им ларец на блюдечке с голубой каемочкой, и сами нашли его владелицу, они не стали бы убивать Ирину Александровну. Современные тамплиеры — это законопослушная организация, которая не будет компрометировать себя убийством пожилой женщины. Получается, что французский след ведет в тупик. Тогда кто же наследил во всей этой истории? Но сколько я ни ломала голову, ничего толкового в нее не приходило. «А раз толковое в голову не приходит, займемся чем-нибудь бестолковым», — сказала я себе и пошла на кухню варить кофе.
Весь вечер я валялась на диване, пила кофе и в который раз смотрела «Доктора Хауса». Однако сегодня странный доктор, видимо, был не в ударе, потому что все его шутки казались мне плоскими, а сам он — старым занудой. Я уже собиралась выключить компьютер, как мое внимание привлекла одна фраза: «Опасные граждане в дом не вламываются. Они в нем живут».
«Вот оно! — Я чуть не подпрыгнула на диване. — Почему я решила, что убийца или убийцы — люди пришлые? Чтобы поставить такой спектакль, им следовало бы изрядно потрудиться: раздобыть ключи от двух квартир, узнать, что я и Ирина Александровна живем одни, что в случае со мной дома никого не было, а Ирина Александровна в тот вечер была одна».
Эта догадка настолько отличалась от тех, что приходили в мою голову в последнее время, что мне сразу же захотелось проверить ее. Что-либо проверить в двенадцать часов ночи можно было только с помощью гадания на костях, и я незамедлительно это сделала. Магическая экспертиза догадку подтвердила: «22+28+11» — рядом с вами коварные враги.
Утром соседи собрались на совет. Никто не знал, есть ли у Ирины Александровны родственники — она никогда о них не упоминала, да и не видел никто, чтобы к ней кто-либо приходил из посторонних.
— Самим хоронить надо, — подвела черту под разговором Галина Ивановна. — Нет у нее никаких родственников, уж я-то обязательно об этом знала бы.
Стали распределять обязанности. Я вызвалась пойти в морг, чтобы выяснить, когда можно будет забрать тело. На самом деле я хотела удостовериться, что причиной смерти Ирины Александровны был сердечный приступ, как в случае с Алексом.
В морге мне ничего определенного не сказали, а послали в районную поликлинику за справкой. В поликлинике очень долго искали карточку, но так и не нашли.
— Здоровая была ваша бабушка, — произнесла регистратор. — Видите, даже карточки нет. Поэтому не дадим мы вам никакой справки. Идите в морг.
Только на другой день после вскрытия была определена причина смерти — остановка сердца. В полиции дело заводить не стали — умерла старушка и умерла. Из квартиры ничего не пропало, повреждений на теле нет. В полиции дела важнее есть, чем разбираться, почему бабушка при таком больном сердце к докторам не обращалась.
«Правильно, — подумала я, — мое это дело. Я его и распутаю».
Глава 47
Вечером после похорон я сидела на уже полюбившемся мне гиневане и раскладывала пасьянс. В колоде у меня было всего четыре карты: две дамы, трефовая и червонная, и два короля, трефовый и бубновый. Дамой треф была Анастасия Федоровна, бубновым королем — ее сын Миша, а трефовый король и червонная дама представляли чету Терентьевых. Пасьянс не сходился. Хотя, если верить предсказанию — рядом с вами коварные враги, именно в этом раскладе находилась козырная карта, в руках которой был ключ к разгадке смертей Алекса и его тетки.
С большой натяжкой на роль «врагов» подходили обе дамы: и Галина Ивановна, и Анастасия Федоровна были медиками, имели доступ к лекарствам и вполне могли спровоцировать сердечный приступ с летальным исходом. Однако я никак не могла их представить в образе хладнокровного убийцы. Еще хуже обстояло дело с упрямым «cui prodest?».[16] И в первом, и во втором случаях преступления были совершены без видимого корыстного мотива, как сказал бы О. Генри — «из любви к искусству». Но мне плохо верилось в артистический посыл преступника, поэтому этот чертов мотив должен был быть! Что же касается королей — Михаила и Геннадия Николаевича, то их портреты годились, скорее, для Доски почета, нежели для витрины «Их разыскивает полиция».
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
