Книга Осколки надежд - Иван Плотников

Сталкер Виталик по прозвищу Крест получил в подарок от судьбы невероятное везение. Что бы ни происходило с ним, с кем бы в поход он ни отправился, в какие бы авантюры ни ввязывался – всегда ему удавалось выйти из дела с честью и минимальными потерями. Порой он рассказывал о себе и вовсе мистические истории. Однажды на Рождество умудрился Крест заплутать в подлеске, который знал, как свои пять пальцев. Казалось бы, при чем тут везение? Ведь он едва не замерз до смерти и уже не чаял добраться до стоянки. А сколько таких же, как он, околевших в лесу? Сколько, заблудившись, умерло от жажды и голода? Не единожды Зона «подшучивала» над сталкерами. Но Виталику подфартило. Когда он уже засыпал в сугробе, проваливаясь в сладкое забытье, по его словам, прилетели таинственные огоньки. Он поднялся, двинулся за ними и обнаружил артефакт, придавший ему силы, и нашел выход из леса. Позже он объяснял это своим невероятным везением, которое сумело сломить волю самой Зоны, хотя в тот момент Крест о нем не думал, а молился Господу, как только умел. Сталкеры без особого интереса отнеслись к рассказу Виталика. Ну, почудилось что-то парню, сумел выбраться… Что с того? Но Крест свято верил в свою счастливую звезду, и она его не подводила. Иными словами, он не очень расстроился, когда сегодня глубокой ночью на проселочной дороге в районе Корогода его старенькую «Ниву» догнал военный «уазик», после чего последовал приказ – остановиться, выйти из транспортного средства и лечь на землю, заложив руки за голову. Виталика быстро обыскали, выдали пару тычков и подзатыльников и велели следовать на «своем ржавом корыте» до КПП «Стечанка», предупредив, что в случае отклонения от правильного курса автомобиль будет расстрелян из четырех автоматов бронебойными патронами. Крест решил не противиться судьбе и, положившись вновь на удачу, безропотно исполнил приказание.

Забегая вперед, можно сказать, что фортуна его опять не подвела. Едва он угнездился на нары (единственные оставшиеся в целости на Стечанской гауптвахте, в помещениях которой расквартировался взвод КПП) и приготовился предаться философскому размышлению о смысле своего существования или сну, как снаружи донесся шум подъезжающего автотранспорта, а спустя минуту раздались громкие голоса. К железной решетке, исполнявшей роль четвертой стены камеры, подошли двое. Сухопарый капитан, один из тех военных, что остановили «Ниву» сталкера, и второй – красномордый потный майор, которого Виталик видел в первый раз.

– Это еще что за дерьмо? – спросил майор, кивком головы указав на сталкера.

– Нарушитель, – ответил капитан.

– Чего сделал?

– Нахождение в запретной зоне. Следовал на машине со стороны Чернобыля к Корогоду.

– Убрать! – буркнул майор и отвернулся. – Я тебе сказал, что мне камера нужна?

– Так точно, – кивнул капитан. – Гиренко! Улитин!

Подбежали двое бойцов.

– Уберите этого… – поморщился офицер, словно говорил о прокаженном.

Клетку открыли, и бойцы, схватив Креста под руки, шустро поволокли его к выходу. Он едва успевал переставлять ноги, не смея вставить хоть слово. Наконец, увесистым пинком под зад его вышвырнули из здания КПП. Вслед полетел вещмешок сталкера.

– И «ведро» свое забери, – сказал появившийся на пороге капитан.

Затем он развернулся, и дверь закрылась. На дворе еще господствовала ночь, но над Рыжим Лесом небо уже начинало светлеть. «Нива» стояла неподалеку, сразу за шлагбаумом, одинокая, словно пес, которого не пустили в магазин. Ключи оказались в замке. Крест проверил содержимое рюкзака: сигареты, еда и водка, конечно, исчезли. Оружие тоже никто возвращать не собирался. Ну и ладно, зато жив и на свободе, неподалеку у Виталика был организован схрон с автоматом и гранатами. Сталкер уселся в скрипучее авто, завел двигатель и выехал на грунтовку, гадая о том, что же такого произошло, отчего военные отпустили его без каких-то контрибуций. В синем небе сияли звезды.

Тот самый майор, которому Виталик косвенно был обязан своим освобождением, являлся по должности командиром роты, обеспечивающей КПП «Стечанка» личным составом и оборудованием. Звали его – Николай Жарко, по прозвищу – «Майор Шея», как его окрестили (за глаза, разумеется) подчиненные. Частью тела, давшей ему второе имя, Жарко не обладал совсем. Он был грузен, а голова нижней челюстью прирастала к плечам и груди, без каких-либо промежуточных переходов. Про таких шутят, что у них головогрудь, как у жуков. Майор Шея являлся примером антипода здоровому образу жизни. Испещренные мелкими фиолетовыми капиллярами щеки словно говорили: «Опомнись! Перестань пить и займись своим здоровьем!», но Жарко их не слушал. Никто бы не удивился, если бы внезапный инсульт вычеркнул майора из списка живущих на белом свете. А некоторые были бы откровенно рады. Виной тому – довольно скверный характер Жарко и его пренебрежительное отношение к подчиненным.

Около четырех часов утра майора и его супругу разбудил телефонный звонок. Жена начала было ворчать, но Жарко цыкнул на нее, и та лишь гневно повернулась к нему спиной. Звонил командир батальона Охранного Периметра полковник Кульчий, которому перед этим позвонил командующий округа генерал-лейтенант Шваренко. Генерал, в силу занимаемой должности, начал разговор с разноса. Мол, распустились тут, развели преступность до того, что иностранные ведомства и Интерпол вынуждены отлавливать террористов на территории «заповедника». В высших командных и политических кругах эту язву на теле планеты почему-то было принято называть именно так. Какое-то стыдливое замалчивание, точнее, сглаживание реального положения вещей. Полковник Кульчий отвечал с достоинством, что на вверенном ему участке все в полном порядке, в соответствии с уставом и регламентом по охране Периметра. И если у иностранных коллег возникли какие-то проблемы, то искать причины этих проблем следует в них самих. В коллегах то есть. Генералу ответ полковника понравился, и он сменил гнев на милость. Однако дело есть дело, и от командующего поступило распоряжение: обеспечить представителю Интерпола агенту Джерри Вайсу всестороннюю поддержку, выражающуюся, в частности, в предоставлении помещения с крепкими стенами и решетками на окнах. Полковник Кульчий мысленно откозырял, перебрал в уме варианты и бросился набирать номер Жарко.

Задача майору была поставлена простая – подготовить бывшее помещение гауптвахты, а ныне КПП «Стечанка» к приему и содержанию под стражей преступника.

Восход потихоньку разгорался за краем леса. На крыльце КПП стоял капитан и курил сигарету. Он прислушался – из-за деревьев донеслось механическое стрекотание. «Никак вертолет?» – подумал капитан и не ошибся. Над лесом, на фоне розовой полоски неба, виднелся черный силуэт приближающегося геликоптера.

– Летят, что ли? – высунулась из-за двери голова майора.

– Так точно, товарищ майор, – капитан услужливо протянул пачку старшему по званию. – Сигарету?

– Не курю, – буркнул Жарко.