– А может, надо было лететь в Колорадо? – вдруг спросила она. – К нашему… тому дому?
– И в сарай? – сказал я за нее то, что она недосказала. – Надеешься попасть обратно в Углегорск?
– Мы там как-то жили, верно?
– Верно, – кивнул я. – Я по Федьке и Ивану даже скучаю. Но нет у меня никакой уверенности в том, что мы попадем туда, откуда пришли. Закинет нас куда-то в совсем мертвый мир – что делать будем? И опять разнесет в стороны. А так хотя бы вместе.
– Об этом я не подумала.
– Здесь я тебя хотя бы нашел. А как бы искал в другом месте?
– Я бы записочки оставляла, – ответила она уже в шутку. – Или ты мне. В любом случае моим первым пунктом был бы местный аэродром. Или ближайший. Пора уже догадываться.
– Так ты с аэродрома улетишь. Поспать не хочешь, пока до залива добираемся?
Над заливом мы ожидаем непогоду. Дни стоят теплые, вода там холодная, что-то вполне может случиться.
– Ты сам только не усни.
– Не усну. Почитаю пока.
Смотреть не на что, темнота кругом. Хорошо, что скоро уже и светать начнет, тем более на высоте. Настя кивнула, откинулась в кресле. Ползет стрелочка по карте на экране, ведет автопилот куда назначено. Рассвет застал как раз над Гудзоновым заливом. Посветлело небо, снизу потянулось рябое зеркало воды. Самолет несся как по нитке, мотор жужжал ровно, и у меня даже некая уверенность в том, что долетим без приключений, начала появляться. Но совсем без приключений ни черта не бывает, а если ты летишь через половину континента на крошечном одномоторном самолетике, без помощи наземных служб, без прогнозов погоды и прочего, то обойтись без них было бы даже странно, наверное.
Как раз по восточному берегу залива тянулся свинцово-серый, почти черный грозовой фронт. Клубящиеся облака от самой земли и до самого неба, тут и там простреливаемые вспышками молний. И тянущиеся от края и до края горизонта.
– Дорогая, подъем. – Я похлопал Настю по бедру. – Чрезвычайная ситуация.
– Что? – подскочила она.
Мне даже не пришлось объяснять «что», она все увидела сама. Судя по тому, как она закусила нижнюю губу, Настя обеспокоена дальше некуда.
– Выше? Ниже? Попытаемся облететь? – спросил я.
– Фронт на весь материк тянуться может… и висит низко, прямо на самой земле.
– А мы над ним вообще подняться сможем? – спросил я с сомнением.
– Нет, не думаю.
– И что делать? – окончательно озадачился я.
– Был бы погодный радар, могли бы прорваться. Ты предлагай.
Вот это нормально. Я предлагай. Нашла специалиста. Хотя… я сейчас не за специалиста, а за монетку, которую бросают. Орел, решка, или там на ребро встанет.
– Обойти попытаться, – предложил я.
Настя лишь кивнула и завалила самолет на правое крыло, направляя его вдоль стены жутковатых облаков.
– У нас не так много горючки в резерве получается. Если фронт тянется далеко, то надо его или прорывать, или искать другое место для посадки. Что у нас есть в том направлении?
– Есть какой-то… Кууй… ура… пик… Да, Кууйурапик прямо на берегу, примерно… – Я изменил масштаб экрана. – Вот здесь, видишь? Вроде бы фронт туда пока не дошел… если он вообще на нас идет, а не от нас. Там аэропорт. Что еще…
– Здесь в каждой деревне аэропорт, насколько я помню.
– Ну да. Но от деревни до деревни по триста верст. И не везде… следующая полоса в Музони может быть, а это уже… верст двести с лишним.
– Многовато, – поджала губы Настя. – Тогда топлива останется совсем в обрез.
– Можно развернуться… Флаэрти-Айлэнд, какой-то Сани-ки-луак… да, Саникилуак на нем. Там полоса есть.
– Сколько до него? – вскинулась Настя.
– Двадцать две эн-майлы[9], – замерил я дистанцию на экране.
– Пошли. Помечай курс. – Она тут же повела машину в разворот. – Если остров, то там еще топливо может быть, его туда, скорей всего, раз на весь год завозили.
– Я думаю, что здесь везде только так и завозят.
Острова были почти что под нами, мы их как раз и пролетали. Длинные, намытые странными изгибами, явно галечные косы-переростки, с одним поселением на них – этим самым Саникилуаком.
А фронт все же в нашу сторону идет, похоже. Вот точно, лучше его на земле переждать, больно он даже с виду нехороший, неприятный. Не ураган ли это вообще, часом? Больно шустро набегает…
Двадцать две морские мили для нашего самолета не время, раз-два – и уже пролетели, попутно снижаясь. Линия курса, тянущаяся от треугольничка к пункту назначения, становилась на экране все короче и короче. В автопилоте никакого автозахода на посадку не нашлось, но здесь пока было ясно, землю разглядеть можно, равно как и сам городишко… скорей деревеньку – скопление разноцветных домиков на берегу небольшого залива.
– Твою мать! – выругалась Настя. – Галька!
И точно, местный аэропорт представлял собой полосу из укатанной гальки, которая должна была принимать самолеты не на таких «бетонных» шасси, как у нас.
– И что будем делать?
– Садиться все равно, – поморщилась она. – Скоро фронт накатит, дальше придется уже назад лететь, чтобы что-то искать.
И действительно, ветер заметно усиливался, я его ощущал, даже не управляя машиной. Потряхивало заметно. И по поверхности моря несло уже мелкую злую волну со срывающимися белыми барашками.
Настя зашла с запада, навстречу ветру, выровняв машину по полосе и продолжая снижение. Вышли шасси, левый экран навигационной системы переключился на камеру. Ну, теперь чтобы полоса за время запустения в упадок не пришла… чтобы не размыло ее какими-нибудь потоками… или черт знает чем.
Ниже, ниже, вот уже полоса серой гальки потянулась под нами… касание… тут же шум и вибрация, самолет даже скачет немного, как мне кажется… но сели, вроде бы сели. Упала скорость, мы уже просто рулили навстречу идущей буре… тут уже никаких сомнений, что это именно буря.
– Куда встаем? – больше сама себя, как мне показалось, спросила Настя. Риторический вопрос, так сказать.
Впереди только бело-синий домик аэродромного начальства… и заправка возле него, с колонкой и длинными бухтами шлангов. Это обнадеживает. Дальше какой-то ангар, но он не для самолетов, что-то ремонтное или склад… и за ним еще сарай…
– Как-нибудь так, чтобы от ветра прикрыться, – все же ответил я на не мне заданный вопрос.
– Было бы неплохо.
К ангару можно подрулить, туда дорожка ведет. Туда мы и рулим, фырча мотором и честно принимая на себя мелкую противную вибрацию от шасси. Еще чуть-чуть, еще… самолет закатился за ангар, качнулся на тормозах.
