Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 163
Спустя годы преданный до фанатизма своему делу экзорцист дослужился до высшего поста в структуре организации. Я знаю Даха только начальником отдела, возможно, будучи шишкой поменьше, он не был невыносим.
– Авхуст! – ко всем прочим недостаткам, Дворняга чудовищно картавит, – Вы снога путаетесь у нашехо отдела под нохами!
– Я тоже рад вас видеть, – мозоль, на которую следует давить, Бьюло уже натёр, – Я путался у ваших людей под ногами только тогда, когда они в страхе убегали.
– Хадуетесь вашей случайной победе?
– Я уже семь лет случайно отбираю у вас работу, – мне стало неинтересно грызться с Дворнягой – сегодня он разбит наголову, а с фантазией у него туго. Обычно он, даже после самой большой неудачи ведёт себя так, словно выиграл у меня в пух и прах!
Нынче Дворняга сильно сдал.
– Делом сотхудничества сектантов и ахонакесов занимаемся мы! – надменно кинул мне сэр Дах, – Не суйтесь!
– Когда возникнут трудности, сантибы меня вызовут, – заверил я Бьюло, – Надеюсь их у вас будет немного. Мои сочувствия семьям погибших…
Я, в конце концов, не изверг…
У помпезной кареты нас поджидает плюгавенький паренёк, ряженый щёголем. Лицом помощник Гамильтона не вышел, впрочем как и всем остальным, кроме положения, которого мог добиться не только посредством безупречной службы – ходят слухи, что сэр Рокфеллер не брезгует гомосексуализмом. Злые языки появляются всегда, когда устают лизать чей-то зад, но всегда есть вероятность, что не все из них говорят неправду…
– Джентльмены! – маленький человечек приветственно всплеснул руками, – Честь видеть вас! Сэр Гамильтон не дождётся встречи с вами, господа!
– Не имеем привычки заставлять людей ждать, – ответил Истериан, отжимая себя на ходу так, что вода стекает бурными потоками.
Посланный Гамильтоном Рокфеллером представитель это мимо глаз не пропустил:
– В таком виде появляться у сэра Гамильтона нельзя – получите новую одежду на месте, – и указал на приветливо распахнутые двери кареты, – Прошу.
Скажу сразу: рессоры у этого экипажа значительно лучше, чем у сантибов.
Глава VI
Последний аргумент
Карета, как оказалось, домчала нас до ипподрома. Вполне понятно: Рокфеллер – большой любитель скачек, имеет много собственных скакунов и жокеев, а его ставки порой превышают годовую прибыль некоторых крупных предприятий. Гамильтон богат настолько, что ему попросту некуда тратить деньги.
Здание ипподрома – громадный сине-белый блин, плюхнутый в центр города неаккуратным проектировщиком. Выглядит он до того убого, что глаз на нём не задерживается даже вопреки его циклопическим размерам. До реконструкции он выглядел в разы любопытнее. А реконструкцию устроил всё тот же Рокфеллер.
Ранним утром никого нет – основные забеги пройдут много позже, часов через пять-шесть, а сейчас вовсю носятся скакуны с богатыми спонсорами, готовыми платить за аренду ипподрома в качестве тренировочного манежа. Такие, как например, в который раз упомянутый сэр Гамильтон. Собственное ложе у него уж точно есть, и его никто, даже имея солидные денежные средства, снять не может.
– Прошу, джентльмены, – помощник миллиардера отворил дверцу, выпрыгнул наружу и повлёк нас за собой, – Ваша одежда уже прибыла.
Интересно кстати, как они узнали размер, когда успели скроить, если только не пользовались уже готовыми костюмами, что для уважающего себя человека, а тем более такого богатого, крайне несолидно! Времени с тех пор, как мы мокрые, словно два лосося, выбрались из Азметы прошло не больше десяти-двенадцати минут.
Нас повели не к главному входу, а к еле заметной дверце за толстенной колонной. Дверь выглядит неброско, но за ней оказался шикарнейший коридор, освещённый многочисленными бра в виде бегущих из стен лошадей. Рокфеллер, быть может, и помешенный, но смотрится здорово. В конце коридора лестница наверх, но до неё мы не успели дойти, свернув на полпути в маленькую комнатку. Совершенно пустое помещение содержит всего только вешалки с новыми костюмами.
– Джентльмены, прошу сменить вашу одежду, полотенца здесь же. Не торопитесь – время терпит.
Посыльный ушёл, давая время примерить фраки. Зачем нам парадные костюмы – не на званный ужин, вроде, идём. Но если вдруг Рокфеллер предложит продолжить беседу в некоем светском обществе в его домике за городом, я моментально откажусь. Плевать на ожидаемое недовольство сэра банкира.
А костюмы-то оказались только-только из ателье, это видно даже невооружённым глазом…
– Господа, – повлёк нас за собой субтильный человечек, когда мы вышли из тесной комнатушки. За сваленной в угол грудой мокрых тряпок тут же нырнула пара служанок.
Я от безделья и скуки уставился себе под ноги и стал считать ступени. Их оказалось ровно тридцать до широкой площадки, от которой шло ветвление вправо и влево. Оба направления ведут на разные края одного большого ложа.
Когда мы выбрались из коридоров на свежий воздух, мне в глаза сразу бросилось изменение неба: чёрные тучи разошлись, пропуская тонкие лучи солнца. Золотые шпаги пронзили серую массу, сея свет и тепло – редких гостей осеннего Гольха, впрочем, как и зимнего, и весеннего, и летнего.
Не узнать сэра Рокфеллера было бы сложно: на троноподобном кресле сидит избалованный хорошей жизнью немолодой уже дядечка, с ленивой улыбкой следящий за несущимися во весь опор скакунами. Коротковолосый, невысокий, с глубочайшими морщинами на бледном лице, мелкими ушами, толстым носом и словно топором обрубленным подбородком. Одетый в глянцевый серый пиджак, стоимость которого явно больше стоимости пары лучший скаковых лошадей, с эффектным громоздким перстнем из чёрного золота, в брюках отличающихся и тоном, и материалом от пиджака сильнее, чем ценой, и блестящих лакированных туфлях, к каждому из которых, я уверен, прикреплено по персональному чистильщику, готовому сдувать пыль прямо на ходу.
Его окружают семь охранников, суровых таких мужчин с оружием на поясах. С первого взгляда я принял их за сантибов из-за сходства серых плащей и головных уборов, но, при внимательном рассмотрении, легко разглядеть отсутствие воротников, а на головах у них не высокие фуражки, а цилиндры с очень узкими полями. Лица у ребят почти одинаковые…
Наш провожатый быстро направился к хозяину докладывать о нашем прибытии.
Рокфеллер, кстати говоря, явно крайне рад нас видеть – его лицо так и светится от счастья, когда живые, совсем молодые глаза престарелого богача обнаружили нас. Человек жизнерадостный, чего никак не ожидаешь от работающего десятки лет с сухими и громадными цифрами банкира. Я всегда считал, что эта волокита и строгость убивают в людях чувства и эмоции.
– Достопочтенные господа Август Хромер и Истериан Шорш! – Гамильтон встал и двинулся нам навстречу широкими шагами, издали начиная тянуть руку для рукопожатия.
– Сэр Гамильтон Рокфеллер, – Истериан первым уцепился в пятерню банкира.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 163
