Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
Невежество моего поколения было безмерным. Нет, мы не верили, что детей находят под капустой или приносит аист, но во всём остальном — полный аут. После сексуальных игр с моим парнем, тогда ещё только начальных, я назавтра потрясённо рассказывала подруге: представляешь, они могут управлять имкак рукой! Хотят — направо, хотят — налево… Потом у нас вечно рвались изделия № 2 Бакинского завода. Он не умел их надевать, да и Бакинский завод, видимо, подкачал, ибо его изделием № 1, как говорили, были противогазы. Тогда я пошла в аптеку сама и решительно спросила, какие размеры этого изделия есть в советской продаже. Первый и второй, сказали мне. А что делать, если второй всё время рвётся, мужественно спросила я (о, для этого поступка нужно было много мужества; это сейчас легко и просто в аптеках говорят: мне пачку презервативов таких-то; а тогда — о, тогда каким это развратом виделось…). И аптекарша то ли ответила всерьёз, то ли сострила: тогда заведите себе мужчину помельче, сказала она. Я ушла в полной растерянности, мне так никто ничего и не объяснил.
Движение, появившееся после публикации книжки Ив Энцлер, с его пропагандой слова «вагина», символом в виде буквы V и упражнениями на тему «как полюбить свою вагину», русским женщинам, не говоря уж о мужчинах, кажется, прямо скажу, просто скандальным (хотя нормальный человек, конечно, должен уважать и любить своё тело). Но слово — это смысл. Попробуем разобраться в представлениях, тянущимися за обиходными словами этого ряда.
«Она ему дала», или, в литературной форме, «она ему отдалась». А он её «взял, берёт, трахает». То есть женщина — пассивный объект, мужчина — активный субъект.
У многих народов, живущих в условиях патриархальной культуры, даже рот женщины ассоциируется с её половыми органами и потому должен быть закрыт, завязан, заткнут. Это представление, по-видимому, ведёт своё происхождение от древнего образа vagina dentata (зубастой вагины). Половое сношение нередко описывается как женская трапеза, потому и беременность наступает — кто же толстеет, если не объедается? Иными словами, мужское семя рассматривается как разновидность пищи. Отсюда же — и обычай некоторых народов: на глазах у мужчины женщине есть запрещено. От образа зубастой вагины произошли и средневековые дьяволицы в женском обличьи, ведьмы и суккубы: по ряду свидетельств, аскетам часто снились таковые, поедающие бедняжек сексуальным способом. Отсюда же — и широко распространённый образ женских гениталий как «Пасти ада», всякую минуту готовой проглотить мужчину. Вагина — врата жизни и одновременно зев смерти, она невероятно притягательна и в то же время смертельно опасна. Интересно, что ужас, вызываемый вагиной, бывало, приводил мужчин к попыткам самостоятельного, без участия женщины, порождения жизни и самоудовлетворения. Описаны обряды, при которых все взрослые мужчины деревни, желая получить хороший урожай, бросались на поля с эрегированными членами и с криками «Больше риса!»
В некоторых мифах повествуется, что Древо жизни растёт «в глубине» — это эвфемизм для женского лона (эпос о Гильгамеше), и женские гениталии являют собой врата для постижения главной тайны жизни.
Но вот в арабской рукописи XVI века утверждается, что всякий мужчина, заглянувший в гениталии женщины, ослепнет. Исследователи высказывают гипотезу о том, что эта байка могла возникнуть от широко распространенного в древности названия пениса — «маленький слепец».
В патриархальном обществе практически повсеместно распространён культ фаллоса. Гностики называли Древом жизни именно пенис. Блаженный Августин, в бытность свою манихеем, свидетельствует, что у них существовал обычай причащаться евхаристическими продуктами, сбрызнутыми человеческой спермой. Во французском городе Ла Рошель Вербное (Пальмовое) воскресенье называли праздником Pinnes (от просторечного искажения слова «penis»), и фаллосы, слепленные из хлебного мякиша, несли в торжественной процессии вместе с пальмовыми ветками.
И уж совсем потрясает воображение бюст, хранящийся в музее Ватикана и изображающий голову петуха (символ Христа) при клюве в форме фаллоса, человеческих плечах и надписью «Спаситель Мира».
Существует устойчивый миф о том, что в жизни каждому мужчине отпущено сколько-то половых актов, и ни единым больше, дальше — импотенция. Так что нужно экономить. Доводилось встречаться также с утверждениями, что сексуальная жизнь растрачивает творческую энергию мужчины, и некоторые, занимаясь коитусом, воздерживаются от финала. Возможно, в результате они создают шедевры, открывают новые вселенные, сочиняют гениальные книги, но так далеко я процесс не отслеживала.
Какие же выводы следуют из моего культурологического мини-расследования? Женщина — всегда объект, хотя и паразитарный: мужчина её вроде берёт, но она и сама не промах, забирает его сперму и истощает творческие силы, угрожает адскими муками и, того и гляди, лишит его мужского достоинства — зубками, зубками. Вроде «дала», ан, глядишь, сама в прибытке, а мужчинка сидит ограбленный, а так мечтал о проникновении в заветное место. Ведь жалко его — до спазмов в горле. Мужчины! Будьте бдительны! Фаллос мне друг, но истина дороже.
У подножия идола
«Красота требует жертв», — обречённо шептала она, когда я прорвалась к ней в реанимацию. «Да для чего же? — не вняв увещеваниям врача не волновать пациентку, завопила я. — Что это за идол такой — красота, что ради неё идут чуть ли не на смерть?!»
Год назад подруга родила желанного ребёнка. За время беременности и родов располнела, на животе и бёдрах появились «растяжки», кормление младенца грудью тоже не способствовало сохранению её прекрасной прежде формы. Хроническое недосыпание молодой мамы — и под глазами появились мешки, а цвет лица никак не желал соответствовать рекламным плакатам о счастливом материнстве. Муж всё чаще стал задерживаться ночами на работе. И, наконец, сказал: «Возьми деньги, сделай пластику… Была такая красавица, а теперь…» И она пошла под нож хирурга. Инфекция. Сепсис. Реанимация.
На протяжении всей своей истории маскулинное общество, где все правила и нормы задают мужчины, ради своих представлений о красоте толкало женщин на самые опасные ухищрения. Чего стОят только бритые лбы красавиц эпохи Возрождения или великолепные, сложнейшие причёски французских дам XVIII столетия, залитые парафином, которые носили годами, пользуясь изящными лопатками на длинных рукоятках для почёсывания в тех местах, где особенно досаждали вши. Уж не говоря о «китайских туфельках»: красивая нога — маленькая нога; а потому ножки китаянок бинтовали так, что пальцы заворачивались внутрь стопы, а сама стопа приобретала форму копыта.
Впечатляют также и корсеты кавказских женщин. Черкешенка славилась своим удивительно тонким станом и крошечной грудью. Добивались этого с помощью тугого корсета, который надевался на девочек с 10–12 лет. Он начинался почти от ключицы и спускался до бёдер. Спереди в корсет вставляли две довольно широкие деревянные пластинки, которые прижимали груди, препятствуя их росту. Носился он постоянно, не снимался и ночью. Дышать можно было с трудом, кости и внутренние органы сплющивались…
А пресловутые «шпильки» сантиметров по шестнадцать? Ходить на них — особое искусство, но научиться ему можно. Нельзя только избежать искривления позвоночника, смещения внутренних органов и уродования пальцев ног узким модным мыском. Впрочем, для решения последней проблемы уже предлагается услуга: хирургическое укорачивание фаланг. Простенько и со вкусом.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
