Злой ангел
Святой гаон, учитель наш рабби Хаим из Цанза, был из самых выдающихся мудрецов клойза в Бродах. Однажды в праздник Суккот сидел он с сыном своим у себя в сукке и говорил дурное о Беште, смеялся и потешался над ним. Наутро по дороге в микву повстречал он Бешта. И сказал ему Бешт, учителю рабби Хаиму: «Трудный вопрос есть у меня для вашей чести. Вот ведь известно, что сукка есть имя Пресвятого, благословен Он, числовым значением девяносто один, подобно единению Пресвятого, благословен Он, и Шхины Его[201]. Нет ни единой заповеди, которая обнимала бы все человеческое тело, подобной заповеди сидения в сукке. Образно говоря, заповедь тфилин касается головы и руки и т. п., но не так с заповедью сукки – все тело человека, сидящего в ней, облекается заповедью. Как же смеет ваша честь в такую святую ночь, когда он сидит объятый столь возвышенной заповедью, говорить дурное о человеке из Израиля?» Мгновение пребывал учитель рабби Хаим в изумлении, а затем сказал ему: «По правде говоря, скажу, что почтеннейший задает чрезвычайно трудный вопрос. Но донельзя поражает меня вот что: в сукке моей не было ни одного человека, кроме меня и сына моего, и после того, как мы поговорили о вас, сразу же легли спать, и сын мой все еще спит в постели своей, откуда же сие стало известно почтеннейшему? Вынуждены мы признать, что ангел поведал почтеннейшему об этом деле, но ужели дозволено ангелу злословить и сплетничать?» Ответил ему Бешт: «На это вовсе не сложно ответить, ибо известно, что выполнение любой заповеди порождает доброго ангела, а нарушение любой заповеди порождает злого ангела, как сказано у наших мудрецов, благословенной памяти, в трактате Авот[202]: “Тот, кто исполняет одну заповедь, создает себе одного защитника, а тот, кто совершает один проступок, создает себе одного обвинителя”. И злые слова, произнесенные обо мне почтеннейшим, породили ангела злословия, и тот ангел поведал мне об этом».
(Даат зкеним, 31)
[Четыре светила]
В то время, когда Бешт, благословенной памяти, начал приобретать известность, мудрецы клойза, что в Бродах, противились ему, а во главе их стоял святой рабби Хаим из Цанза. Несмотря на все это, он послал к Бешту своего ученика, святого учителя рабби Моше из Острога, автора книги Аругат Моше, дабы тот испил из кувшина его [мудрости]. Провел он у Бешта много времени, пока весьма не сблизился с ним. Когда же уезжал он от Бешта, тот сказал ему: «Я велю тебе обо всем, что пришлось тебе не по сердцу, рассказать учителю твоему, и лишь о малой толике того, что тебе понравилось». И сказал ему, что учитель рабби Хаим – из [величайших] мудрецов и праведников поколения, [и душа его происходит] от души рабби Йоханана, и не смеялся он отроду согласно речению рабби Йоханана[203]: «Запрещено человеку, чтобы смех наполнял уста его в этом мире». Тот же, кто потешит его душу так, что он засмеется, удостоится мира грядущего. Он ненавидит нас, и, быть может, говоря обо мне [дурное], ты удовлетворишь его желания и доставишь ему удовольствие, так что он засмеется. И когда рабби Моше предстал перед ним [рабби Хаимом], то рассказал [о Беште] много дурного и [всякие] глупости, так что тот скривил губу, как будто хотел рассмеяться. И стал тогда еще большим противником [Бешта].
