Обычно жена просыпается первой, сразу встает, бежит в ванную, потом возвращается в гостиную и начинает отжиматься, в ожидании, когда встанешь ты, как лунатик пройдешь по коридору и займешься кофе.
Останавливаешься в дверях в гостиной, зеваешь, прикрывая рот, и смотришь, как жена отжимается на ковре, чешешь голову: волосы у корней совсем светлые, идешь на кухню.
Готовишь кофе, включаешь радио, слушаешь классическую музыку.
Жена под музыку принимается качать пресс, тем временем аромат кофе и запах тостов заполняет квартиру.
И однажды утром именно в этот самый момент она вдруг улыбается.
Так естественно, как бы само собой.
Луч света встречается со сквозняком, ее улыбка распространяется повсюду, смешивается с ароматом кофе, с запахом тостов, с классической музыкой, с самим начинающимся днем, жена заканчивает зарядку, потягивается, идет на кухню.
Фрукты ей, два бутерброда тебе.
Молчите, но напряжения нет.
Не смотрите друг на друга, но взглянуть не боитесь.
Ни о чем не думаете.
Сидите друг против друга.
И просто завтракаете.
Наконец-то.
Глава 91
Помогаешь теще вытирать посуду, жена тем временем в столовой пьет коньяк со своим отцом, и ты этим раскладом вполне доволен.
Теща просит быть повнимательней, это полотенце для бокалов, и добавляет, что давно не видела дочку такой веселой и спокойной.
Говоришь, что очень любишь вытирать посуду.
Смотрит на тебя с удивлением, но вопросов не задает, передает тебе чистые тарелки. Из столовой доносится твой низкий голос и еще более низкий — тестя. Говорят о ценах на недвижимость, о политике, тебе вдруг хочется поцеловать тещу, которая вежливо молчит, передавая тарелки и ничем не донимая, всего-то просит быть повнимательней.
Берешь другое полотенце — для стеклянной посуды.
Теща тебе улыбается.
Целуешь ее в щеку.
Вздрагивает, улыбки как не бывало, спрашивает, все ли с тобой в порядке.
Говоришь, да, потом снова берешь полотенце, но тут из столовой долетает твой теперь уже громкий голос, ты кричишь: черт побери, дадут тебе хоть раз спокойно поужинать, чтобы тебя не спрашивали про твой будущий роман, какой он там, автобиографический или нет и будет ли похож на предыдущие.
Ты роняешь бокал и в полном изумлении смотришь на изумленную тещу.
Бокал разбивается об пол, теща утешает тебя: ерунда, сейчас она все уберет, а ты лучше подай кофе, может, хоть в кои-то веки он будет не такой крепкий.
Несешь поднос с кофе в столовую, где твой тесть говорит твоей жене, что ему очень жаль, ему просто интересно все, что она делает, но если ей неприятно, он никогда больше и слова не скажет.
Смотришь на жену, с трудом сдерживая улыбку.
Она извиняется, отец сидит, насупившись, и подливает себе коньяку, ставишь поднос на стол, теща выходит из кухни и предлагает вам поиграть в скрэбл.
Жена принимает это предложение с энтузиазмом, совсем тебе не свойственным, да еще собирается разливать сама кофе, хорошо, что теща ее опережает.
Подходишь к тестю и просишь угостить тебя коньяком.
Отвечает, что коньяк — он для мужчин.
Замечаешь, что тебе не десять лет.
Смотрит на тебя с удивлением.
Теща идет за скрэблом.
Глава 92
Тесть недоволен.
Ты-то в скрэбл вообще играть не умеешь, а дочь ему всегда поддается.
Но тут, когда она — это ты, вдруг вошла в азарт.
Отец жмет ей руку, поздравляет: слов она знает предостаточно, роман выйдет длинный.
Жена неожиданно обнимает его.
Отец смотрит на тещу, не зная, что делать.
Теща поднимает глаза к небу.
Тесть волей-неволей прижимает дочь к сердцу.
Дочь еще крепче сжимает объятия.
Тесть и теща переглядываются.
Ты, улыбаясь, пожимаешь плечами.
В электричке по дороге домой вы почти не разговариваете.
Жена опьянела от коньяка, поглаживает трехдневную щетину, кладет голову тебе-себе на плечо и засыпает, уткнувшись в твою-свою шею.
Смотришь на нее и завидуешь.
Она дышит тебе в шею.
Во сне берет тебя за руку.
По вагону идет клошар, громыхая кружкой.
Знаком просишь не будить жену, роешься в сумочке и отдаешь все свои деньги.
Он смотрит на вас, тоже завидует ей — спящей, прильнувшей к тебе, прикладывает палец к губам: он тебя понял.
Тихо идет дальше по вагону, знаками просит остальных пассажиров не шуметь.
Глава 93
Жена из прачечной пишет смс, спрашивает, что приготовить на ужин.
Отвечаешь — цыпленка, интересуешься, как там у нее в прачечной.
Пишет, что ей скучно.
Не знаешь, что ответить, потому что никогда раньше такого не бывало.
Отвечаешь: пусть поиграет на игровых автоматах, они в глубине прачечной.
Пишет, что ей тоже не десять лет.
Улыбаешься и добавляешь, что больше всего любишь играть в войну.
Отвечает — не сомневалась. А как дела на работе.
Потихоньку, ждешь мсье-бестселлера.
Опять.
Ну да.
Ладно, машина заканчивает отжимать.
Хорошо, тогда удачи с сушкой.
Спасибо.
Глава 94
Сидишь в полутьме в баре и заказываешь третий бокал виски с содовой.
Стыдно возвращаться домой, ну, не получилось сдержатся когда мсье-бестселлер положил руку тебе на бедро саданул его локтем.
Ему уже лучше, он только что звонил из больницы, шамкал уцелевшей половиной рта и был категоричен, предлагает либо немедленно расторгнуть контракт, либо он пишет заявление в полицию.
Отказывается и от разговоров, и от компенсаций, сгорбившись, плетешься по коридору, спускаешься на лифте, проходишь через холл, с понурым видом тащишься по тротуару, под дождем, заворачиваешь в бар, сидишь за столиком, как последний дурак, над третьим бокалом виски с содовой, за барной стойкой трепятся два мужика, облизываясь на тебя, сейчас главное — сдержаться, а то они тоже попадут в больницу.
