— Такие, как вы, очевидно, уверены, что в любой ситуации имеют на него право!
Проигнорировав оскорбление, Филонов вывернул головной убор наизнанку:
— Видите эти белые пятна?
— Ну и что?
— Это остатки театрального грима! Понимаете, что к чему?
— Нет!
— Я объясню. Человек, который накануне ночью надевал этот головной убор, наносил на кожу театральный грим…
— При чем тут я?
— При том. Вы, оказывается, любите представления, Дерюгин?
— Нисколько…
— Не отрицайте очевидное! Иначе…
— Мне не страшно, Филонов.
— Напрасно. Видите ли, шутника, который имитировал «ожившего» Нейланда, вполне можно обвинить и в его смерти.
— Хотите попугать?
— Нисколько. Откуда у вас головной убор убитого Нейланда?
— Да это моя панама! А не Яшина.
— Вот как?
— Я ее купил, понимаете? Таких панамок в каждом магазине пруд пруди…
— Можете доказать, что купили?
— Могу.
— Это хорошо. Ведь именно убийца, Дерюгин, заинтересован в том, чтобы мертвое тело не было обнаружено, а вокруг смерти и трупа было как можно больше тумана и неясности. А вы этого тумана нагнали…
— Ну, знаете! Эти ваши обвинения… Нет, это уж слишком!
— Когда речь идет об убийстве — «слишком» не бывает.
— Не бывает?!
— Нет.
— Ну хорошо! Черт с вами… — Дерюгин вздохнул. — Допустим, я немного пошутил…
— Цель?
— Да просто пошутил… Прикольно ведь!
— А поподробнее?
— Привычка такая — с пионерского лагеря. Да что вы, в самом деле, такие подозрительные! — искренне возмутился Дерюгин. — Палатки, лето, девчонки — приколы на природе обычная вещь… Я лично всегда беру с собой баночку белил…
— Зубной пасты недостаточно?
— Дорогая… Тюбик «Колгейта» полтора доллара, а у меня стипендия шестнадцать.
— Допустим…
— Значит, никакого кадавра? — ошеломленно произнес Миха, глядя на пятнистую панаму.
— Можешь, Миха, успокоиться: никто тайно не входит в человеческие тела. Никакие духи! — удовлетворенно произнес сторонник здравого смысла Вениамин.
— Значит, Яша просто мертв и где-то спрятан? — растерянно прошептал Тарас Левченко.
— Как ни печально, но такой вариант все же лучше, чем живой труп, — облегченно вздохнул Владислав Сергеевич.
И в это время раздался ужасный крик. Точнее, девчачий визг…
— А-а-а!
Теряя на бегу шлепанцы, от реки к палаткам бежали Прекрасные Школьницы.
— Что случилось?
— Там… Там кто-то ходит!
— Кто?
— Н-не… — дрожа от страха и заикаясь, пролепетала Наташа.
— Что значит «н-не»?
— Н-не видно!
— То есть?
— Кто-то ходит, а не видно!
— Как это?
— Да мы не видели! Понимаете?! Кто-то ходит, а мы… Мы никого не видели!
— Так! Все! Успокоились! — скомандовал Корридов. — Выпили родниковой водички, сделали глубокий вдох — и по порядку!
— Понимаете, — немного успокоившись, начала рассказывать Валя, — мы, как обычно, сидим на берегу и моем находки…
— Да… — вступила в разговор Наташа. — Там мелко, вода прозрачная, песок на дне…
— И если кто-то идет по воде сверху, оттуда, где ил, то сразу видно: вода становится мутной! — объяснила Зина.
— И что же?
— И вот… — Зина снова задрожала от страха. — Мы сидим, моем археологические находки… И вдруг птицы смолкли. Понимаете?
— Не очень…
— Наступила тишина… Абсолютная! А потом…
— Что потом?
— Потом раздалось громкое бульканье, чавканье ила… Вода помутнела, и…
— И?
— Я же говорю: вода вдруг замутилась, затем снова стала светлой. Кто-то прошел рядом — судя по шуму, на расстоянии всего нескольких шагов, прямо рядом с нами. Но… — Девушка растерянно замолчала.
— Что же — но?
— Мы никого не увидели!
— Как это?
Зина заплакала:
— Лучше сами идите посмотрите!
— Черт знает что! — возмутился Корридов. — На что смотреть, если никого не видно?
Однако, оставив Прекрасных Школьниц успокаиваться, Кленский и Филонов почти бегом направились к реке.
— Всем оставаться на месте! — на бегу приказал Филонов.
На берегу Мутенки было пустынно. На траве валялись брошенные Прекрасными Школьницами щетки и тазики, пакеты с археологическими находками.
Некоторое время Кленский и Филонов стояли на берегу, безуспешно всматриваясь в просветы между деревьями и вслушиваясь в тишину, нарушаемую только щебетом птиц.
И вдруг эту идиллию явственно нарушил плеск воды…
Прекрасные Школьницы были правы: кто-то шел по руслу Мутенки!
— Вы кого-нибудь видите, Дамиан? — прошептал Кленский.
— Пока нет… А вы?
Неожиданно все стихло.
Кленский и Филонов постояли еще немного на берегу…
— Вроде никого!
— Ну, пожалуй, хватит сторожить…
— Да… Идемте отсюда.
— Взгляните! — вдруг потянул Кленского за рукав Филонов.
— Что это?!
— След!
Действительно, на мокром прибрежном песке ясно был виден след чьей-то ноги.
— Огромный какой… — прошептал Кленский. — Как тот, в палатке!
— О чем это вы?
— Ну, тогда, в той палатке, откуда Яша исчез… Или ушел! — Кленский испуганно огляделся по сторонам. — Тоже был такой след!
— Вот как?
— Может, опять шутки Саши Дерюгина? — с явной надеждой в голосе произнес Владислав Сергеевич. — Надо же — только мы немного успокоились…
— Да нет, Дерюгин сейчас в лагере. И все это время наш шутник находился там. У него, можно сказать, алиби. Нет, не успел бы он сюда добежать…
Дамиан наклонился и поднял что-то с травы.
— Что это? — поинтересовался он, протягивая журналисту плоскую глиняную пластину, похожую на печенье.
— Амулет… — Кленский повертел глиняную пластину в руках. — Девушки, наверное, обронили.
— Амулет?
