– Он сидел в колонии для несовершеннолетних, когда у нас родились Аленушка и Стасик. Саньке было шестнадцать. Надеяться на него нам не приходилось. Ну, я в смысле – в старости воды принести…
Сколько он нам крови попортил… С рождением Аленушки и Стасика появилась надежда встретить старость спокойно.
Они росли милыми, спокойными детьми. Будто сам Господь Бог, посмотрев на наши страдания с Санькой, решил облегчить нам жизнь. Они ходили в один класс. А как учились…
Девочка и мальчик лет тринадцати выбежали из калитки, чуть не сбив мужчину. Мальчишка поправил сумку, соскочившую с плеча. Что-то было в его движениях. Он напомнил Саньке его самого в детстве. Братишка? Когда Саньку посадили, мать беременная была. Так им сейчас лет по пятнадцать. Подростки скрылись за углом «Булочной».
Он пихнул калитку и ступил на бетонную дорожку. Все как и раньше. Ничего не изменилось. Саша пошел по дорожке. Проходя мимо дома, он остановился у окна и заглянул на кухню. Мать сидела за столом и читала. Она стала совсем седой.
– Здравствуй, мама, – он остановился в дверях. За пятнадцать лет, проведенные в местах, не столь отдаленных, он отвык от этих сопливых встреч и расставаний. Сашка старался деликатно отклониться от поцелуев матери.
– Как я ждала тебя, сынок!
Вечером вернулся отец. Они некоторое время стояли друг напротив друга. Будто присматриваясь. Никто из них не хотел подойти и обнять первым. Все-таки отцовское сердце не выдержало, и Илья подошел к блудному сыну.
Сели за стол, выпили. Начался неспешный разговор о том о сем. Мать не отходила от сына ни на шаг.
– Тамара, поди глянь, чем двойняшки заняты. Мы с сыном поговорим.
Когда жена вышла, Илья продолжил:
– Ну, сынок, чем заниматься собираешься?
– Не знаю, батя. Поживем – увидим.
– Ты, это, в институт, что ли, пошел бы. А то без профессии тяжело сейчас.
– Вот они, мои институты да университеты, – Сашка ткнул себя в разрисованную грудь. – Я думаю, мне на всю жизнь хватит.
В кухню вошла Алена. Сашкин рот искривила ухмылка.
– Ты смотри, какая у меня сестренка. Красавица. Поди ко мне, Аленушка.
Девчушка застенчиво улыбнулась и подошла к старшему брату.
– Садись, посиди с братишкой, – Саня похлопал по своей коленке. Алена не сразу, но все-таки присела.
Отец что-то говорил о пользе учебы, но Саша не слушал его. Он обнял сестренку за талию. Как от нее пахло! Первый и последний раз девушка у него была пятнадцать лет назад. Перед тем как он проломил башку этому придурку. Собственно говоря, именно из-за нее он и сделал это. Это была девушка того слабака. Два года на «малолетке», да и остальные тринадцать в ИТК женщин Сашке заменяли журналы с голыми сиськами и… тьфу. Вспоминать тошно.
Сашка потянулся за стаканом и будто невзначай положил правую ладонь на грудь Алены. Она задрожала всем телом. Он почувствовал это, разгоряченный спиртным, повернулся к ней и шепнул что-то на ухо. У девочки щеки побагровели от стыда. Она подскочила и выбежала на улицу.
– Куда ты, егоза? – ничего не понимая, спохватился отец. Не увидел тогда он и взгляда старшего сына, а то бы враз сообразил, что произошло.
– Да ну ее. Ты вот скажи мне, сынок, почему ты не спрашиваешь, как мы тут с матерью жили?
– Батя, а что вам сделается? Вы что тут, баланду лопаете или на вшивой шконке спите? Нет, батя, вы вон что трескаете – колбасы да сыры, да и спишь ты на двуспальной кровати в обнимку с бабой.
– Ты кого это бабой называешь? Ты мать бабой называешь?!
– Ну а кто она? Не мужик же? Ладно, батя, не кипятись, да и меня не заводи.
– Ты хотя бы там понял, что ты натворил? У тебя много времени было подумать обо всем этом.
– А чего тут думать? Ну, убил и убил. Сделанного не воротишь. Я за это отсидел, даже больше, чем надо.
– Отсидел ты больше положенного только из-за своей глупости. Бегать меньше надо было. Но ты хотя бы задумывался, сколько судеб ты сломал одним махом…
– Замолчи, отец!
– …парнишка тот мог бы полюбить и иметь детей. Ты тоже…
– Я сказал: замолчи!
– …мать, я, родители того паренька. Все…
– Заткнись, козел, – парень вскочил и…
– Он избил меня тогда. Очень сильно избил, – старик замолчал и посмотрел на рюмку. Взял ее дрожащей рукой и выпил. – Нет, я все равно любил его. Это же мой сын. Мой первенец. В общем, я всегда был на его стороне. По правде сказать, – старик, будто боясь, что его услышит еще кто-нибудь, кроме бармена, перешел на шепот, – тогда, ну когда он пристукнул этого мальчишку, я был полностью за своего парня. Таким паршивцам самое место в аду. И я думаю, если б не Санька его, то… он бы Саньку точно не пожалел. Хотя теперь и не знаю, что было бы лучше…
Алена сидела за письменным столом и что-то писала. Она была настолько увлечена, что и не заметила, как в комнату вошли.
Стас остановился у нее за спиной и руками закрыл ей глаза. Она вздрогнула и напряглась.
– Угадай, кто?
Девочка даже вздохнула, когда услышала голос Стасика.
– У-уф. А я-то думала…
– Что ты думала? Привидение? – мальчишка залился смехом.
«Какой он еще маленький. Правду говорят, что мальчишки отстают в развитии».
– Ален, пойдем в кино? «Универсальный солдат» с Ван Даммом. – Мальчишка посмотрел на сестру, зная, как она обожает этого актера.
Восторженный визг чуть не оглушил паренька.
– Новый фильм?
– Да, и говорят, он там так машется.
Немного успокоившись, Алена сказала:
– Ну, подожди, уже поздно, и нас родители никуда не пустят!
– Я открою тебе один секрет, сестренка. У нас есть старший брат. А с ним нас хоть до утра отпустят.
– Нет, я не пойду.
– Чего вдруг?
– Не пойду, и все. – Алена развернулась и снова села за стол.
– Ну, как знаешь.
И уже от двери Стас спросил:
– Так что мне передать Ван Дамму?
– Я боюсь его, – не оборачиваясь, сказала девочка.
– Кого? – не понял Стасик.
– Стас, когда он на меня смотрит, меня в дрожь бросает.
– Ты про Сашку, что ли?
– Ты знаешь, что он у меня спросил в тот день, когда он избил папу? – Алена повернулась к Стасу.
– Что?
– Он меня спросил, хотела бы я увидеть голого мужчину…
Уже когда братья сидели в темном зале кинотеатра «Юность», Стас думал о том, что сказала ему Алена. Он украдкой поглядывал на старшего брата.
