Джуд впервые осознала, что, несмотря на прекрасный характер, Шанталь вполне могла пожелать, чтобы в доме все оставалось так, как при жизни мужа. И не будь Алексия такой добродушной, между свекровью и невесткой начались бы ссоры.
Но ведь и Алексия не затевала особых перемен.
Джуд вспомнила гостиную: строгая обстановка, черно-белые фотографии давно усопших родственников, выставленные на пианино и бюро. Кто-то менее тактичный, чем Алексия, мог бы позвать дизайнера интерьера. Вряд ли дело в недостатке средств. Даже на комоде в комнате для завтраков по-прежнему красовались безделушки Шанталь, хотя стоящий поблизости столик был завален бумагами молодой семьи: приглашениями на вечеринки, цифровые снимки-проспекты, ежедневники.
«Интересно, что Алексия думает о сложившейся ситуации?» — подумала Джуд.
Принесли еду, и пару минут сестры молчали.
— Ты так и не объяснила, почему не поехала во Францию, — прервала тишину Клер. — У меня тоже не было отпуска… так долго не было.
— Нам надо как-нибудь поехать отдыхать втроем, — неожиданно для себя предложила Джуд. — Возможно, навестить маму и Дугласа в Испании, когда виллу отремонтируют.
— Я не могу оставить бизнес. Даже ненадолго, — покачала головой Клер.
— Неужели? Но у вас с Линдой есть помощница.
— Лола? Неплохая девочка. И еще одна мама из класса Саммер приходит на неделе, управляется с заказами по Интернету. Но у нас нет денег нанять кого-то на полный день, и Линду раздражает, когда я в каникулы постоянно беру выходные.
— У нее ведь нет детей?
— Нет, но родители уже старые, а у матери болезнь Альцгеймера.
— Но если у тебя появится продавец, сможешь поехать.
— Может быть. Полагаю, Саммер будет рада.
Видимо, это означало, что сама Клер не желает помощи.
Впрочем, жить с матерью хотя бы две недели станет для нее нелегким испытанием, даже сейчас, когда они лучше ладят.
Сестры снова замолчали.
— Так почему ты не поехала во Францию с Каспаром? — снова спросила Клер. — Я думала, он тебе нравится.
Джуд вдруг поняла, что сестра пытается вызвать ее на откровенность.
«Если окажется, что я встречаюсь с Каспаром, значит, у Клер больше возможностей понравиться Юэну», — догадалась Джуд.
Джуд принялась накладывать чатни на сыр, вспоминая, как расстроилась, когда Каспар не захотел познакомиться с Клер.
— Он первый мужчина, с которым я стала встречаться после смерти Марка и… — Джуд вдруг потеряла аппетит. И почему-то захотелось исповедаться сестре. — Клер, с ним все кончено. Боюсь, теперь я не знаю, смогу ли снова быть с мужчиной. Я постоянно сравнивала его с Марком. Той же близости между нами не было. С ним я не чувствовала себя непринужденно. Всегда гадала, о чем он думает. И понимает ли меня.
Клер спокойно посмотрела на Джуд.
— Но ведь и Марк не был совершенством, хотя ты, похоже, думала иначе.
«Что за ерунду она говорит!» — возмущенно подумала Джуд.
— Для меня он был идеалом. — Она нахмурилась.
— Беда в том, что ты вечно ставила его на пьедестал, словно он не способен делать ошибки. И вечно сравнивала всех мужчин с этим идеалом, и они не дотягивали до стандарта. Да и как могли дотянуть? Ты не оставляешь им ни единого шанса.
— Не тебе давать советы, — парировала Джуд.
— Это другое. Я никого не ищу, — яростно прошипела Клер. — Нам с дочкой никто не нужен. Разве что особенный человек, чтобы это изменить.
— Это, случайно, не Юэн? Похоже, ты доверяешь ему Саммер.
— Доверяю, — уже мягче ответила Клер. — А ты бы не доверила?
Джуд вспомнила, как нежно обращался Юэн с кроликом, лягушками, и кивнула. Она чувствовала: Клер интересуется Юэном, несмотря на все заявления о том, что в одиночестве ей лучше.
— Клер, ты знаешь, что Юэн водил Саммер посмотреть башню? Очевидно, ей это не понравилось.
Клер слегка удивилась, но тут же сдавленно пробормотала:
— Почему бы нет?
— Не знаю. Юэн предупредил: ее что-то напугало. Прости, не сказала раньше.
— И Саммер промолчала.
— Возможно, это совпадение.
— Какое совпадение?
— Я только подумала… Примерно в это время начались ее кошмары.
— Знаешь, мама не хотела туда ходить. — Клер неуверенно нахмурилась.
— К башне? Ты сказала, что она однажды собиралась туда.
— Я попросила ее посидеть с Саммер. Помнишь, когда она не могла водить машину из-за колена.
— Года два назад?
— Да, как раз после Рождества. Я проезжала коротким путем мимо Старбро-Холла и помню, какое странное было освещение. Зимний закат, когда солнце выглядит пугающим красным шаром. Я думала, мама больна, потому что она не болтала, как обычно, а просто смотрела в окно. Спросила, все ли в порядке, и она ответила, что старый дом бабушки должен быть где-то здесь и она ищет его. Я тогда не знала Юэна и понятия не имела, где дом. Должно быть, мы просто проехали мимо.
— Немудрено, если вспомнить тот высокий кустарник.
— Так или иначе, мы поднялись на вершину холма. Знаешь узенькую тропинку, которая отходит вправо? Юэн называет ее «Фоксхолл-лейн».
— Да, это дорога к башне. Не знала, что у нее есть название.
— Мама заставила меня свернуть туда и остановить машину. Уже темнело, и мы почти ничего не видели за деревьями. Мама сказала, что ищет башню.
— Зачем? — спросила я.
— Хотела видеть, что она по-прежнему такая же, — ответила она.
— Такая же, как что? — уточнила Джуд.
— Я тоже хотела знать, но она не ответила. И выглядела очень расстроенной, поэтому и сказала, что придется выйти и идти пешком. Я помогла ей выбраться из машины. Мы добрались до места, где деревья заканчивались, а потом она передумала и решила, что необходимо вернуться.
— Наверное, колено разболелось.
— Да, Джуд, но дело не только в этом. Она словно растерялась. Я не стала настаивать: нужно было забрать Саммер, а мы уже опаздывали. Да и не бродить же по лесу в сумерках, особенно маме с ее ногой. Так или иначе, едва мы отъехали, она немного повеселела, так что я обо всем забыла. Вспомнила только сейчас.
— Не думала, что она вообще знает о башне. Наверное, иногда ходила туда с бабушкой. Но почему она словно боялась чего-то?
— Не знаю. Возможно, с ней произошло то же, что и с Саммер. Мать нашла башню… пугающей. Про нее ходят неприятные слухи. Хотя мама не из тех, кого беспокоит подобное.
Джуд мысленно с ней согласилась. Нет, Валери всегда казалась очень трезвомыслящей. Она не была религиозной, смеялась над верящими в приметы людьми.
