О боже! Предлагает мне вместе поужинать! – ужаснулась Пэтти. Значит, подсознательно воспринимает меня и себя как постоянную пару! Худо. Очень худо. Что-то сжало ей горло. Может быть, отложить объяснение до завтра?
Нет, нельзя… После ужина он захочет перейти к нашему любимому занятию – а я больше не должна ложиться с ним в постель. Рядом с ним мне слишком хорошо: одурев от счастья, я теряю контроль над собой и вполне могу выпалить какую-нибудь непростительную глупость. Например: «Я тебя люблю». Такие слова назад не воротишь, они разом перечеркнут все мое стремление к свободе и независимости.
Пэтти прикрыла глаза. Черт побери! Это Фэй во всем виновата! Ну и выскажу же ей все, что думаю… Нет! – тут же остановила себя Пэтти. Не стоит выплескивать свой гнев на Фэй. По справедливости, мне остается злиться только на себя. Я проявила непростительную слабость, позволила себе размякнуть, поддаться дурацкой сентиментальности…
– Пэтти, что-то не так?
Пэтти открыла глаза и взглянула на Эрни. Сердце ее мучительно сжалось. Пусть она ничего не знает о мужчинах – сомнений нет, Эрни чувствует то же, что и она. Как больно! Но выбора нет.
– Я… я решила, что нам больше не стоит встречаться.
Эрни отшатнулся, словно она хлестнула его по лицу.
– Прости, – тихо произнесла Пэтти. – Я не думала, что это будет серьезно. Кажется, и ты не думал, но так случилось.
Он молчал, глядя на нее изумленными, неверящими глазами.
С собственной болью Пэтти могла справиться – но не знала, как справиться с мучительным сознанием, что разбивает сердце Эрни.
– Поначалу мы оба говорили, что не хотим серьезных отношений, но боюсь…
Взгляд его словно окаменел.
– А с чего ты взяла, что теперь мои желания изменились?
От потрясения у Пэтти перехватило дыхание. Она не сомневалась, что Эрни тоже ее любит! Но, должно быть, ошиблась, приписав свои чувства ему.
– Мне было с тобой весело, Пэтти. – Голос Эрни звучал холодно, как заснеженные улицы за окном. – И я рад, что получил возможность съездить в Дербишир. Это было очень познавательно.
«Познавательно»? Да Пэтти готова была поклясться, что Эрни очарован тихой деревенской жизнью! Взглянув на Сонную Заводь глазами Эрни, она поняла, что оставила в родном городке немало хорошего. Пусть жить там она больше не сможет, но никогда не перестанет любить родительский дом.
– Я… должно быть, я ошиблась в твоих чувствах, – пробормотала она.
– Я сказал, что не заинтересован в серьезных отношениях, так оно и есть. Ты хочешь со мной расстаться? Твое право. Но мне жаль терять хороший секс. Мы изучили друг друга, нам хорошо вдвоем в постели – так почему бы не продолжить наши встречи? – Эрни устремил на нее непроницаемый взгляд. – Конечно, если ты сможешь совладать со своими чувствами.
Голова у Пэтти пошла кругом. Он предлагает «голый секс», секс без близости, без обязательств. Путешествие в страну фантазии. То, о чем она и мечтала. Почему же теперь предложение Эрни звучит для нее утонченной пыткой?
Пэтти представила, как они с Эрни дарят друг другу блаженство, а потом она скрывается за ширмой, он одевается и уходит домой. Ни беседы, ни ласки. Ни любви.
Нет, не выйдет. Теперь – после того, как она познакомилась с его родителями, показала ему родной городок, увидела, как он моет посуду в окружении визжащей от восторга детворы, такие отношения стали невозможны.
Борясь со слезами, она подняла на него измученный взгляд.
– Прости, Эрни. Боюсь, не смогу.
Что-то сверкнуло в его глазах. Может быть, гнев – или мука. У Пэтти не было сил угадывать его чувства, справиться бы с собственными! С каменным лицом Эрни отвернулся. Больше они не произнесли ни слова – только когда такси остановилось у ее дома, Пэтти едва слышно пробормотала:
– Прощай.
Но, когда она хотела заплатить таксисту свою долю, Эрни схватил ее за руку с такой силой, что Пэтти поморщилась от боли.
– Нет! – сказал он.
У Пэтти не было сил спорить. Выйдя из машины, она бегом бросилась к дому.
Ушла.
Такси плавно тронулось с места, Эрни откинул голову на спинку сиденья, борясь с подступающей болью. Не верилось, что Пэтти ушла из его жизни. Казалось, вот-вот он проснется на двухъярусной кровати в маленьком городке и поймет, что все это – дурной сон.
Что его разоблачило? Чем глубже он погружался в любовь, тем тщательнее маскировал свои чувства, опасаясь выдать себя неверным словом или жестом. Но Пэтти догадалась. И, как он и ожидал, бросилась бежать. В отчаянном стремлении удержать ее он предложил вернуться к прежним необязательным отношениям, но она не попадалась на удочку.
Бог свидетель, Эрни не хотел подрезать ей крылья! Да, он мечтал сделать Пэтти своей – но знал, что этому не бывать. Он бы себе язык откусил прежде, чем сказать хоть слово о своей любви. Родители учили его скрывать свои чувства – почему же, черт побери, многолетняя наука не пошла ему впрок?!
На этот вопрос легко ответить. Никогда прежде Эрни не приходилось скрывать столь сильное чувство. Он поддался слабости – и потерял Пэтти.
14
В течение следующих двух недель Эрни пропадал в фитнес-центре и носился по корту больше, чем за весь предыдущий год. Обычные теннисные партии с Хью – тот пообещал не заговаривать о Пэтти – не доводили его до желанного изнеможения; снова и снова Эрни обзванивал всех партнеров по теннисному клубу и бесстыдно набивался в партнеры. Но все было напрасно. Приятели отказывались играть с ним, в один голос твердя, что Эрни превратился в мрачного зануду и общаться с ним стало невозможно. Только Хью понимал, что происходит с другом, однако к концу второй недели и его долготерпение начало давать трещины.
Однажды утром в кабинет Эрни решительной походкой вошла Фэй.
– Меня это все доконало! – Она захлопнула дверь и встала перед Эрни – руки в боки, физиономия свирепая. – Ты, похоже, решил до смерти загонять моего мужа, да и себя заодно. На тебя-то мне плевать, а вот Хью мне не чужой. И тебе тоже – если не ошибаюсь, он твой лучший друг.
Эрни встал.
– Я тоже рад тебя видеть, Фэй.
Но она не улыбнулась.
– Что с тобой стряслось? Чего ты хочешь добиться, проливая семь потов на корте?
– Ничего, – тихо ответил он. – Просто мне нужно поупражняться.
– Черта с два! Не знаю, что творится у тебя в башке, но одного не могу взять в толк: почему ты даже не попытался с ней поговорить?
Эрни уставился на Фэй, словно на сумасшедшую.
– Зачем? Она ясно сказала, что не хочет меня больше видеть!
Фэй испустила вздох великомученицы.
– И ты поверил?! Знаешь, дружок, видала я идиотов, но такого… Можно мне присесть?
