Взяв жену за плечи, Мэтью встряхнул ее:
– Ты сможешь, Финни. Из тебя получится чудесная мать. Соберись с духом и попробуй! – Его голос потеплел. – Попытайся. О большем я и не прошу.
– Нет!
– Но почему? Почему ты не хочешь даже попробовать?
Упрямство и гордость взяли верх над остальными чувствами, и Финни резко сказала:
– Я говорила тебе: мне этот брак ни к чему. Я не лгала. И ты мне не нужен.
– Возможно, ты не хотела надевать обручальное кольцо, но не раз доказала, что я тебе нужен.
– Неправда!
Мэтью привлек Финни к себе и впился губами в ее губы, в то время как руки скользили по ее телу, возбуждая ее, доводя до неистовства.
Мэтью приподнял Финни и прижал ее к своей разбухшей плоти.
– Теперь ты чувствуешь, как нужна мне?
Финни вдруг застыла в его объятиях и вся напряглась.
– Нет! – воскликнула она.
– В чем дело? Ты не хочешь меня?
Финни пыталась высвободиться из его рук, но он крепко держал ее.
– Почему ты отталкиваешь меня, Финни?
Она несколько томительных мгновений смотрела на него, и в ее глазах Мэтью прочел боль и отчаяние.
– Потому что ничего не чувствую, – сказала наконец она.
Меньше всего Мэтью ожидал услышать от Финни такое признание. Это было для него тяжелым ударом. Ведь ни одна женщина, кроме Финни, не могла пробудить в нем желание, жажду жизни, надежду.
Но Финни возвела между ними стену отчуждения, и Мэтью захлестнула волна горечи и тоски.
Он жаждал, чтобы ее душа проснулась от спячки. Чтобы она вновь ожила, зацвела.
В Африке ему удалось подавить в себе все желания, боль утрат притупилась. Но после встречи с Финни желания вспыхнули с новой силой, и теперь сердце его разрывалось на части.
Что-то страшное произошло с Финни в Африке. Теперь Мэтью в этом не сомневался, но она никогда не откроет ему своей тайны. Родные приносят ей только страдания. Но Финни держится вызывающе, никого не подпускает к себе и стоически переносит свое горе одна.
Они нужны друг другу. Он только теперь это осознал. Пора бы и ей понять эту истину.
– Тебе следовало вспомнить о своей бесчувственности до того, как ты согласилась на брак со мной, – тихо проговорил он.
Он прижал ее к себе и прочел в ее глазах настороженность.
– Я велю, чтобы твои вещи унесли из желтой спальни. Ты моя жена и будешь спать в комнате рядом с моей.
* * *
На закате дня, которому, казалось, не будет конца и края, Финни пошла в желтую спальню, моля Бога, чтобы Мэтью не осуществил свою угрозу. Но, отворив дверь, увидела, что ее вещей здесь нет.
Ее встретила веселая горничная в белом переднике.
– Миссис Готорн, я только что перенесла ваши вещи в другую спальню. Она наверняка вам придется по вкусу. Знаете, какая красивая! – Девица хихикнула. – Да и мистер Готорн рядом, в соседней комнате.
На душе у Финни стало тяжело. Она, будто на плаху, спустилась вниз. Она не позволит так обращаться с собой. Она тут же вспомнила его поцелуи, его руки, нежно скользящие по ее спине, и учащенно задышала от вдруг нахлынувшего желания.
Дверь в спальню была открыта. В камине горел огонь, и его блики падали на стены, обитые цветастым ситцем. Спальня светской дамы.
– Я наполнила ванну, – промолвила горничная. – Вам помочь раздеться?
– Нет-нет, благодарю.
Дверь в соседнюю комнату оставалась закрытой. Финни села к туалетному столику. Только теперь ее сердце стало биться ровнее. Она просидела несколько минут, глядя на отражение двери в зеркале. Та по-прежнему оставалась закрытой.
Облегчение и разочарование смешались в ее душе. Финни прошла в ванную комнату. Мраморная плитка, половики ручной вышивки, фарфоровая ванна, зеркала, шезлонг и даже комод. При виде такой роскоши у Финни голова пошла кругом.
Она еще какое-то время смотрела то на пар, поднимающийся из ванны, то на дверь в соседнюю комнату и наконец решилась. Подобрала и заколола шпилькой волосы, сняла платье, отбросив его в сторону, и погрузилась по самый подбородок в пахнущую лавандой воду. Боже, какая благодать!
Финни не знала, сколько пролежала в ванне. Она уже стала дремать, но вдруг почувствовала, что вода остыла. Она быстро обтерлась и ступила на мраморный пол. Дверь была по-прежнему закрыта, и Финни с облегчением вздохнула при мысли, что сегодня не придется объясняться с Мэтью.
Но, едва накинув тонкий пеньюар, она замерла. У камина в кресле с высокой спинкой сидел Мэтью и держал в руке хрустальный бокал с бренди. На нем были брюки из тонкой шерсти и белая рубашка. Верхняя пуговица была расстегнута, и из-под нее виднелись золотистые волосы. Пиджак и жилет он сбросил. У него был вид мужчины, отдыхающего после рабочего дня в уединенной тиши своей спальни. У Финни на миг остановилось сердце.
При ее появлении Мэтью поднял голову, и глаза его потемнели. Финни затрепетала при мысли, что Мэтью желает обладать ею. Сердце бешено забилось, и она деланно рассмеялась.
– Вот уж кого не ожидала увидеть здесь, – промолвила Финни. – Заблудился?
Его глаза еще больше помрачнели.
– Я давно потерял дорогу к себе.
Эти слова обожгли ей душу, потому что он сказал сущую правду.
Ей хотелось убежать подальше от него. Она не может принять на себя его страдание, не может ему помочь. Она не в силах унять его гнев, и не в ее власти уладить его отношения с отцом. Не может она также стать матерью его дочке.
– Хватит шутить, – бросила Финни с напускным легкомыслием.
– Тебе нравится эта спальня? – спросил он.
Она пожала плечами:
– Комната как комната.
Мэтью обвел взглядом спальню и снова остановил его на Финни.
– Подойди ко мне!
От этих слов Финни бросило в жар.
– Я предпочла бы остаться на месте, – едва слышно произнесла она.
– А я хочу, чтобы ты подошла.
Ее сердце затрепетало, когда он протянул к ней руку, легкомыслие вмиг исчезло.
– Не могу, – задохнувшись, промолвила Финни.
Готорн поднялся, распрямившись во весь рост, и загородил собой камин.
– Сможешь, Финни.
Она хотела убежать, но он схватил ее за руку. Нежно и в то же время властно. В его глазах медленно разгоралось пламя страсти.
Мэтью повернул ее спиной к себе, вытащил шпильки из ее длинных волос, которые рассыпались по плечам, и стал пальцами перебирать огненные пряди.
