– Но ведь мы только арендовали этих, – напомнила ему Синтия.
– Тогда позаботимся о том, чтобы их отправили обратно в Ринкон.
– А не будут преследовать нас до Грамы? – спросила Розалинда.
– Не исключаю такой возможности.
Мэверик снова сжал рукоятку своего «кольта». Ему не хотелось признаваться Синтии и Розалинде в том, что они все еще в опасности.
Он знал, что почувствует себя спокойно только в поезде, направляющемся на север, когда их будет отделять от Нью-Мексико приличное расстояние.
– Но мы опередим своих возможных преследователей, – оптимистически заверил Мэверик.
– А где этот город? – спросила Синтия.
– Недалеко.
– Не очень часто.
– Мы их перестреляем, – ответил Мэверик, плотнее надвигая на лоб стетсон.
– Я полагаю, – сказала Синтия, – что нам следует как можно раньше сесть на поезд, чтобы избежать погони.
Она натянула поводья.
– И поплотнее поесть, – заметила Розалинда, потирая живот.
Мэверик запрокинул голову и расхохотался. Розалинда обиделась и нахмурилась:
– Но я и вправду голодна.
Синтия и Мэверик рассмеялись еще пуще. Они поскакали вперед, окутанные ночной темнотой и ведомые только блеском вод реки Рио-Гранде.
Глава 13
Денвер пленил Синтию сразу. Она не знала, где еще ей доводилось встречать такую роскошь и богатство. Всемирно знаменитый отель «Виндзор», построенный в стиле рококо, видел множество блестящих личностей, прославивших Запад, таких как Буффало Билл Коуди, Лоренс Барретт, Лотта Крэбтри и Ричард Мэнсфилд. Теперь по их стопам шествовала Синтия, Возможно, она спала в той самой постели, где проводил ночь кто-то из знаменитостей.
– Я рассчитываю, что вы будете наслаждаться каждой ми-нугой, проведенной а Денвере, – сказал Мэверик, следовавший за Синтией по широкой лестнице отеля «Виндзор». – Вы это заслужили.
– Я голодна, – заявила Розалинда, ничуть не впечатленная окружавшей ее роскошью. – Держу пари, что здесь запрещено появляться с собаками.
– Или с лошадьми, – хмыкнула Синтия, размахивая своим ридикюлем, свисавшим со шнурка, обнимавшего ее левое запястье.
– Возможно, Серебряный Доллар пытался это сделать, – заметил Мэверик.
– Я слышал, что он построил салун в Лидвилле, чтобы его лошадь обслуживали в баре.
Синтия и Мэверик дружно расхохотались.
– У него больше денег, чем здравого смысла. Какая лошадь захочет пить в баре? – спросила Розалинда и потерла живот. – Видимо, здесь не подают тамали.
– Возможно, есть картофель, жаренный на французский манер, – предположила Синтия.
– Я не хочу иностранной пищи, – возразила Розалинда, оглядывая коридор. – Если начнется пожар, нам отсюда не выбраться живыми. Сколько здесь ступенек?
– Не надо видеть только плохое, – сказал Мэверик. – Я хочу остановиться здесь. Да и вам не помешает отдохнуть.
– Я буду расплачиваться сама, – заявила Синтия.
– Хочу отблагодарить вас за то, что вы дважды спасали мне жизнь, – сказал Мэверик.
– Я бы предпочла, чтобы мне подарили щенка или лошадь, – заметила Розалинда.
Мэверик усмехнулся:
– В Вайоминге ты получишь и то и другое. Подойдет?
– Думаю, да, – пожала плечами Розалинда. – Но я боюсь, что отсюда мы не выберемся и не найдем дорогу в Вайоминг.
– Не волнуйся. Проведем здесь пару дней и поедем дальше, – успокоил ее Мэверик.
Синтия вспомнила, как недоверчиво их встретили в отеле «Виндзор», когда они явились туда без чемоданов или ковровых саквояжей. Но сейчас золотые монеты с изображением орла были приняты благосклонно. Им отвели соседствующие друг с другом номера на третьем этаже, так как свободных апартаментов не оказалось. Синтии пришлось признать, что насчет нескончаемых лестниц Розалинда была права. Но она ни за что на свете не отказалась бы от возможности остановиться в таком роскошном и знаменитом отеле. Она только сожалела, что при ней нет чемоданов и сундуков. Ее вещам суждено было оставаться в Лордсбсрге до тех пор, пока она не пошлет за ними. Свои ковровые саквояжи они бросили в отеле Ринкона. В ту ночь не было ничего важнее, чем спасение Мэверика, а потом бегства от ковбоев и скотоводов. Синтия думала, что нет на свете краше городка Грамы, если только там можно сесть на поезд, который должен был увезти их подальше на север.
– Трудно поверить, что Денвер зародился как прииски на Черри-Крик, – сказал Мэверик. – Тогда здесь не было ничего, кроме глинобитных хижин на северной стороне ручья Черри-Крик.
– А что стало теперь! – улыбнулась Синтия. – Золотая лихорадка в Пайке-Пи к 1859 года случилась не так уж давно. Должно быть, для местных это было тяжело.
– Мягко сказано, – откликнулся Мэверик, качая головой.
– Вы думаете, нам не стоит наслаждаться этой роскошью? – спросила Синтия, которой вовсе не хотелось, чтобы Мэверик чувствовал себя виноватым, когда вернется в Вайоминг к своим друзьям-индейцам.
– Просто мы будем помнить, что все здесь построено на крови и костях индейцев.
Розалинда помрачнела.
– Может быть, мне все же следовало остаться дома.
– Ты полюбишь ранчо, но тебе нужно попробовать научиться жить и в городе, – сказал Мэверик.
– К тому же мы собрались сделать кое-какие покупки, – напомнила Синтия, бросив взгляд на Мэверика. – Мы не будем покупать в самых дорогих магазинах города, чтобы не сделать вас банкротом.
Мэверик кивнул:
– Вы отлично соображаете, но я предпочитаю покупать вещи самого лучшего качества, потому что они долговечнее.
– Модные вещи не могут служить долго, потому что мода быстро меняется. А Розалинда быстро вырастет из своих новых платьев.
Синтия погладила бахрому своей шали. Она тоже хотела, чтобы на ней было что-нибудь модное или по крайней мере более подходящее для того, чтобы появиться в отеле «Виндзор».
– Я хочу новое и модное платье! – воскликнула Розалинда, вырываясь вперед. – Пойдемте по магазинам.
Они проследовали за портье в ливрее по залам и коридорам отеля, ступая по мягким коврам. Наконец портье открыл настежь дверь на третьем этаже и пригласил их войти.
Синтия подавила возглас удивления и восторга при виде такой роскоши.
– Эта комната подойдет тебе, Розалинда, – решил Мэверик.
– Он? подойдет для меня и всей моей деревни, – ответила Розалинда.
– Прелестная девочка! – воскликнула Синтия. Мэверик был доволен. Комната была убрана в нежных тонах. В небольшом отдельном помещении он обнаружил фарфоровую ванну с рисунком из фиалок и такую же раковину. На черном столе орехового дерева лежала стопка белых пушистых полотенец, душистое мыло и прочие банные аксессуары. Удовлетворенный осмотром, Мэверик присоединился к дамам.
