На вокзале оказалось, что билетов на нужный нам поезд почти не осталось, только в разные вагоны. Виталику достался купейный, а я окунулся в спокойный уют комфортабельного люкса. Ровно за пять минут до отхода в моё купе вошёл высокий, подтянутый мужчина за пятьдесят, одетый в хороший костюм, вежливо поздоровался, аккуратно застелил постельное бельё, достал из аккуратного и очевидно дорогого портпледа аккуратно сложенную газету и погрузился в чтение. Через полчаса, закончив читать, он аккуратно сложил газету, извлёк бутылку великолепного армянского коньяку, пару правильных бокалов «Ридель» и взглядом поинтересовался, не хочу ли я присоединиться. Я, конечно же, не отказался. Так произошло моё знакомство с генерал-лейтенантом Кошелевым.
Иван Павлович Кошелев служил в Министерстве обороны и занимал отдельный кабинет прямо в здании министерства, на Знаменке. Он был заместителем какого-то нереально высокопоставленного министерского начальника по строительной части и поэтому оживился, узнав, что я тоже имею некоторое отношение к его профессиональной деятельности. А узнав, откуда я родом, он уже неприкрыто обрадовался и проникся ко мне чуть ли не отеческими чувствами – в начале своей карьеры он руководил сектором военного строительства в Туркестанском военном округе Минобороны СССР и построил в Средней Азии немало стратегических объектов.
Всю ночь до самой Москвы мы беседовали, неспешно потягивая коньяк и изредка выходя в тамбур покурить. К утру мы с генералом были уже чуть ли не приятелями, насколько вообще могут быть приятелями два столь различных по возрасту и статусу человека. Когда поезд подошёл к перрону Ленинградского вокзала, мы обменялись визитными карточками, и генерал настоятельно потребовал, чтобы не позднее конца недели я с ним связался. Возражений с моей стороны, естественно, не последовало. На привокзальной стоянке генерал исчез в недрах ожидавшей его длинной чёрной «Ауди А8», а мы с Виталиком прямо с вокзала отправились на один из наших объектов, заниматься текущими вопросами.
Я, конечно, предполагал, что столь внезапно проникшийся ко мне симпатией высокопоставленный строитель не просто так предложил с ним связаться. Но масштаба грядущих перемен я не мог представить себе даже и в самых смелых мечтах.
– Ну что, Евгений, а теперь расскажи мне, каким ресурсом ты располагаешь, – поставив опустевший бокал на монументальный, отделанный мрамором стол, повторил генерал недавний вопрос Кравчука. Уже второй час мы с ним сидели в его кабинете на Знаменке и разговаривали ни о чём. В кабинете было сумрачно – от солнечного света помещение было надёжно укрыто массивными бордовыми портьерами. За спиной генерала, восседавшего в тяжеловесном кожаном кресле, устремились древками к потолку два огромных знамени – какой-то военный штандарт с кистями и российский триколор; над ними в позолоченной раме висел портрет президента России. Иван Палыч был при полной форме, и сусально-золотое великолепие его мундира, увешанного наградами и колосьями аксельбантов, немного на меня давило. Левое запястье генералу оттягивал массивный хронограф «Бреге». «Не Рома ли впарил?» – подумалось мне. Но уточнять не хотелось.
– Ресурс, собственно, неограничен, Иван Палыч, – ответствовал я, затушив сигарету в огромной пепельнице и выпустив к потолку струю дыма, откуда её тут же утянуло в скрытую от глаз систему кондиционирования. – Народа я могу подтянуть, сколько нужно, были бы объёмы.
– Объёмы будут, – изучающе взглянул на меня генерал. – У меня в администрации Московской области племянник работает. А в Подмосковье сейчас как раз проходит программа губернатора по восстановлению и реставрации. Так что объёмов немерено. Куда тебя приткнуть – найдём, поможем. От тебя требуются две вещи – относительно приемлемое качество работы, чтоб объекты хотя бы пару лет простояли нормально, ну, и, – генерал слегка замялся, – заносить надо, конечно же.
– Это-то понятно, Иван Палыч, – улыбнулся я, – сколько заносить?
– Тридцать процентов. От всей прибыли. С документальным отчётом. Тянешь?
– Говно вопрос, товарищ генерал, – жизнерадостно отрапортовал я, – чего там не тянуть-то. Это ещё по-божески.
– Ну, вот и хорошо, сынок, – и в мою сторону по столешнице скользнула визитная карточка генеральского племянника.
Через неделю из администрации Подмосковья на счёт принадлежавшей мне фирмы без проволочек перевели предоплату, по сравнению с которой сумма, проплаченная мне Кравчуком, выглядела ресторанными чаевыми. Достался мне капитальный ремонт четырёхэтажной школы и огромного дома культуры – от подвала до кровли в подмосковном посёлке Окулове, Ногинского района. Все мои прорабы, да и я сам, сбились с ног, круглосуточно доукомплектовывая бригады нужными специалистами – насчёт «неограниченного ресурса» я, мягко выражаясь, генералу немного приврал. Каждый день прибывали новые бригады – молдаване, армяне, хохлы, таджики, и я целыми днями находился на новом объекте, лично курируя все этапы работы, пробивая для их размещения всякие общежития и вагончики и раздавая местным ментам направо и налево мелкие подачки. И конечно же, каждой утверждённой мною на объекте бригаде оптом покупал регистрации и разрешения на работу. Продаются такие документы повсеместно и даже с доставкой на дом, как какая-нибудь пицца. Достаточно набрать в любом поисковике Интернета словосочетание «регистрация в Москве», и вы увидите никак не меньше трёхсот адресов подобных организаций. Курируют их напрямую из прогнившей насквозь от коррупции московской мэрии, ибо прибыль там извлекается колоссальная.
Мат в три хода
Странный звонок с неопределившегося номера раздался у меня спустя всего месяц. Как раз в тот момент, когда мой прораб принимал очередную бригаду из Украины – на этот раз кровельщиков, а я внимательно следил за разгрузкой свежедоставленных материалов и с удовлетворением рассматривал почти законченный школьный фасад.
– Евгений, здравствуйте. Есть срочный разговор на тему вашего договора с администрацией области, – мужской голос в трубке звучал спокойно и даже самоуверенно.
– Что вы имеете в виду? – поинтересовался я у голоса. – У меня нет проблем с договором, он уже заключён и предоплачен…
– Да, конечно, мы в курсе. Тем не менее с вами хотят переговорить по этому поводу.
– Кто? И что вам угодно? Мне сейчас совершенно некогда, я занят, излагайте по телефону, но кратко.
– Будьте любезны подъехать сегодня в Ногинск, в кафе «Берёзка». В шесть вечера. Это в ваших же интересах.
– Никуда я не подъеду, – неприкрытая самоуверенность, сквозившая в интонациях собеседника, начала меня раздражать. – Если вам надо, то приезжайте на объект, тут и пообщаемся.
– Ты чё, чурбан, не врубаешься? – интонации голоса резко изменились. – Или по-русски не понимаешь? Сказано тебе подъезжай, значит, подъезжай, и не хер бычить. В шесть чтоб был! – и связь прервалась.
Я задумался. На бандитов вроде не похоже. Хотя чёрт его знает, какие сейчас бандиты, я что-то давно с ними не сталкивался. Конечно же, я не поеду ни в какое кафе. Если бандиты, то проявятся сами, а если ущемлённые конкуренты из местных, то на них мне вообще наплевать, договор у меня заключён, всё по закону. А если что – пожалуюсь Кошелеву, он их быстро на место поставит.
