— Остались только вы, Делия. Джессика смотрела на подругу.
— Ты же не можешь так надолго оторваться от работы, не правда ли? Разве ты сможешь существовать без фортепьяно?
На лице адвоката выразилось недоумение.
— Без работы? Без фортепьяно? — Потом лицо его прояснилось. — Как восхитительно! Мисс Воэн пианистка, музыкантша?
— Мисс Воэн и впрямь музыкантша, — пояснил Джордж. — Она профессиональная оперная певица.
— Но это же прекрасно! Как вы знаете, все итальянцы обожают оперу, это у нас в крови. Естественно, певица должна поддерживать голос в надлежащем состоянии. Я заметил, что она покашливает, что вовсе не хорошо, но наше итальянское солнце и тепло быстро это поправят. Музыка не будет проблемой, — добавил адвокат. — На вилле есть рояль, очень хороший рояль. Беатриче Маласпина сама была искусной пианисткой.
— Инструмент расстроен, — поджала губы Делия.
На лице Кальдерини отразилось выражение трагического смятения.
— Джордж говорил мне насчет рояля. Поэтому, будучи в Сан-Сильвестро, я договорился с человеком из Ла-Специи, что тот придет и его настроит.
Джессика оказалась права, Люциус из породы людей, которые умеют все уладить, — но все равно это было очень чутко с его стороны позаботиться о рояле.
— Превосходно! — воскликнул законник.
— Вы тоже останетесь на вилле, Джессика? — спросил Джордж. — Мне не хочется думать, что вы в одиночку поедете обратно в Англию.
Адвокат был шокирован таким предположением. Он всплеснул руками, выражая полное неприятие.
— Вести машину самостоятельно до самой Англии, через всю Италию и Францию?! Молодой женщине, да еще такой привлекательной?! Об этом нельзя и думать! Как вам будет страшно!
— О, мы, англичанки, сделаны из более прочного теста, — заявила Джессика.
— Знаю, во время войны вы вовсю водили санитарный транспорт и управляли бомбардировщиками. Но это было давно, а сейчас мир, что определенно более опасно.
— Не стоит так волноваться, мистер Кальдерини. Можете быть уверены, я остаюсь, если только остальные мне позволят. Уехать сейчас — это все равно что уйти из театра после первого действия.
— Так вы остаетесь, Делия? — снова спросил Люциус. Она опять посмотрела в окно, на сад, ощутила всей кожей солнечное тепло и сдвинула наверх солнечные очки, чтобы заново ощутить яркий свет.
— А что будет, если мы не останемся? Или если не найдем кодицилл за тридцать три дня?
Адвокат пролистал бумаги.
— Ах да, я как раз подхожу к этому вопросу.
— В самом деле? — спросил Люциус.
— Если условия не будут выполнены, на этот случай имеются другие завещательные распоряжения. Назначены четыре альтернативных бенефициара. В случае если доктор Хельзингер откажется от своей части наследства, она отойдет Центру разработки передовых видов вооружений, который находится во Франции.
— Вооружений? — испуганно переспросил потрясенный Джордж.
— Доля мисс Свифт отойдет английской консервативной партии.
Губы Марджори сжались плотнее, но она ничего не сказала.
— Доля мистер Уайлда… минуточку, ага, — на финансирование стипендии в области экономики и бизнеса в Америке.
— А моя? — спросила Делия.
— Ваша отойдет методистской церкви в Англии.
— А если мы не найдем кодицилл, произойдет то же самое? — спросил Люциус.
— Именно так.
— Доктор Кальдерини, а из чего именно состоит наследство?
— Ах, этого я не знаю. Это еще одно условие завещания. Но я уверен: все это несущественно, поскольку в течение указанного времени вы, без сомнения, обретете документ и тогда все станет ясно.
5
Адвокат остался на ленч, и Уайлд, спешно извинившись перед остальными за то, что говорит по-итальянски, провел большую часть трапезы, беседуя с ним. После ленча законник лихо рванул в своем авто по подъездной аллее. Судя по скорости и эксцентричности траектории машины — несколько навеселе от вина, которым Люциус усердно его потчеван.
— Он же так снесет ворота, — нахмурился Джордж, но адвокат проехал в дюйме от столбика и исчез вдали, разрывая тишину ревом мотора. — Надеюсь, на пути ему никто не попадется.
— Его приближение услышат, — заметил американец.
— О чем вы с ним так энергично беседовали за столом? — спросила Джессика.
— Я вытягивал из него информацию.
— И как, успешно? — спросила Делия.
— И да и нет. Думаю, он действительно не имеет понятия, почему Беатриче Маласпина поименовала нас в своем завещании и зачем хотела, чтобы мы приехали на «Виллу Данте». Говорит, если мы ее не знали и никак не были с ней связаны, тогда он точно так же теряется в догадках относительно ее мотивов. Кальдерини замолкает, когда речь заходит о самой Беатриче Маласпине. Вообще не желает о ней говорить, хотя сразу видно, что он благоговел перед ней. Поразительная женщина — так о ней отзывается. И важная дама, но непредсказуемая. И еще — опасная, по его словам, что звучит довольно странно применительно к женщине восьмидесяти с лишним лет. Между прочим, — прибавил американец, — некоторые люди склонны называть опасной женщиной мою бабушку.
— Возможно, Беатриче Маласпина была опасной в молодости, — высказала предположение Марджори. — Роковая женщина и все такое.
— Роковая женщина и только? — изумилась Делия. — Послушайте, не знаю, как вас, а меня ее распоряжения по-настоящему беспокоят. Я не люблю методистов и по доброй воле не пожертвую им и пенни. И держу пари, что Марджори никогда и в голову не пришло бы пожертвовать деньги на партию тори.
— Ни при каких обстоятельствах.
— Ловко придумано, — кивнул Уайлд. — Политика кнута и пряника. Я так понимаю, вы, Джордж, отнюдь не фанат исследований в области прогрессивных вооружений?
— Совершенно определенно — нет.
— Остаетесь вы, Люциус, — подвела итог Свифт. — Беатриче явно была убеждена, что банковское дело не близко вашему сердцу.
— Откуда она все это узнала? — подивилась Делия. — Мы для нее посторонние люди, абсолютно чужие, никто из нас никогда о ней не слышал, и вот она организует все это. Зачем? Как Маласпина узнала о моей нелюбви к методизму? Я об этом не распространяюсь и даже не думаю — просто знаю, что когда выставят кружки для сбора пожертвований, моих полкроны там не будет.
— На все эти вопросы мы получим ответы только тогда, когда отыщем кодицилл, — напомнил Джордж.
— Нет, — возразила Марджори. — Все наоборот. Только побольше узнав о ней и о том, как устроен ее ум…
— Был устроен, — поправила Делия.
— …только тогда мы сможем разгадать тайну того, где она его спрятала.
