— Книга сказала Блейку, что после небесной бури пройдет двадцать один день, прежде чем комета столкнется с Землей, — заметила Аджетта, посмотрев в сторону книжного магазина на Лондонском мосту. — Об этом он разговаривал с Бонэмом, до того как обнаружил, что я прячусь в его потайном шкафу.
— Боюсь, звезда Полынь гораздо ближе. Кажется, доктор Блейк даже не представляет, с какой силой имеет дело. — Тегатус окинул взглядом мост. — Я знаю, что тот, кто за нами следит, все еще здесь, я чувствую его, хотя и не вижу. — Он посмотрел на окна книжного магазина, в которых горели свечи. — Скажи мне, Аджетта, когда тебя ожидает твой друг?
— Я сказала, что приду вечером.
— Одна?
— Да. Я ведь не знала, что ты пойдешь со мной. — Она помолчала. — Вы с Тадеусом — первые, кого я могу назвать своими друзьями. Вы оба были так добры ко мне. Можно сказать, что меня свела с вами судьба. Тебя я нашла в мансарде. А еще раньше Йерзиния велела мне сходить в этот магазин, и в нем я встретила Тадеуса. — Она поплотнее закуталась в шаль.
— Значит, Йерзиния — тоже твой друг? — Казалось, Тегатус пришел в ужас от этого имени.
— Самый лучший друг. Она такая красивая и богатая, у нее даже есть своя карета, — улыбнувшись, ответила Аджетта. — Знаешь, а ведь с ней оказалось все по-другому — она сама меня нашла. Она сказала, что я стану такой же, как она.
— А она говорила, что вы станете сестрами и что ты никогда больше не будешь испытывать нужду?
Аджетта опустила голову и ничего не ответила. Ей казалось, что ее разум — раскрытая книга, в которой каждый может читать ее мысли, узнавать все ее секреты.
— Чем вы скрепили свою дружбу? Выпили обжигающий напиток или она оставила на твоей правой ладони кроваво-красный лунный знак?
— И тем, и другим, — отозвалась Аджетта.
— Значит, ты дважды проклята. Твоей Йерзинии нужно гораздо больше, чем просто дружба.
— Я знаю, — перебила его Аджетта. — Она сказала, что поможет мне оставить мою серую жизнь, а потом…
— Высосет из тебя все жизненные соки и выбросит в ту сточную трубу, которую вы называете Темзой. Твой труп вынесет на безлюдный берег, и никто даже не вспомнит о тебе. — Тегатус задохнулся, словно пораженный невидимым ударом. — Что ж, давай-ка поглядим на твоего друга.
Он говорил очень резко, и Аджетта почувствовала себя неловко. Она даже начала сожалеть о том, что сбежала вместе с ним, открыла ему свои тайны и рассказала о новых друзьях. Тегатус выслушал ее и представил все в ином свете, извратил то, что казалось ей красивым, хорошим и настоящим, и наполнил это обманом и кознями. Она чувствовала, как в ней поднимается возмущение. Аджетта даже подумала, что надо было оставить ангела в мансарде на растерзание крысам, и попыталась скрыть свое возмущение тысячами разных мыслей, чтобы Тегатус не смог узнать то, что она к нему чувствует. Она вспомнила о своей матери, о том, как мыла тарелки и купалась в Темзе, она впустила в свой разум мечты, чтобы он не увидел, как в ней растет неприязнь к нему.
Тегатус ковылял к книжному магазину; казалось, она все-таки сумела сбить его с толку. Он держался рукой за грудь, как будто его сердце разрывалось от черных, болезненных воспоминаний. Аджетта держалась от него на некотором расстоянии.
Дверь в магазин была приоткрыта, из-под нее торчал сложенный лист бумаги. Аджетта нагнулась, вытащила бумагу и механически опустила ее в карман. Тегатус снова остановился и посмотрел сквозь туман на Бишопсгейт. Рассекая туман крыльями, над их головами пронеслись две галки. На мосту никого не было. Вдалеке слышался грустный, усталый голос торговки целебными травами, она просила всех истинно верующих купить у нее Herba Sacra.
Ангел поднял руку, схватил колокольчик и сорвал его с пружины.
На лице у Аджетты проступила злость, клокотавшая в ее душе.
— Зачем ты… — прошептала она.
Тегатус грубо зажал ей рот рукой, тихо открыл дверь и втащил Аджетту в магазин. Оказавшись внутри, он прижал девочку к стене и оглядел темные ряды полок. Она увидела, как он лихорадочно осматривает весь магазин — от деревянного пола до богато украшенного потолка. Потом Тегатус медленно убрал руку от ее рта и предостерегающе поднял длинный бледный палец, приказывая ей молчать.
В конце каждого прохода со стеллажами ярко горела свеча, освещая лабиринт из забитых книгами полок. Сквозь половицы в магазин проникал ветер с Темзы. Он поднимал в воздух пыль.
Аджетта услышала, что начался отлив; шум плещущейся воды заполнил помещение, отражаясь от стен и длинных стеллажей.
Аджетта не раз слышала этот шум и теперь не обратила на него никакого внимания. Он напомнил ей один случай. Как-то раз в канун Рождества, она увидела, как лодочники с Темзы пытаются выловить из реки мальчика. Он провалился в полынью, и его подхватило сильное течение, которое бурлило под белой коркой льда, сковавшего реку. Когда с большим трудом посиневшего мальчика вытащили из воды и уложили на лед, один из лодочников лег на него, чтобы согреть. Мальчик кашлял и выплевывал холодную тину, набившуюся ему в рот. Но больше всего Аджетту поразили люди, собравшиеся неподалеку вокруг костра (был разгар зимней ярмарки), чтобы поглядеть, как два огромных мастифа загрызут медведя. В них не было ни капли сострадания к мальчику. Плотно сжав губы, она смотрела, как толпа смеется над умирающим медведем, а в эту минуту за их спинами лежит маленький мальчик, изо всех сил цепляясь за жизнь, и ему пытается помочь только лодочник, прикрывая его замерзшее тело своим плащом.
Шум воды усилился, казалось, она уже плещется вокруг них. Тегатус на цыпочках двинулся по проходу, Аджетта пошла следом. Она чувствовала, что что-то не так. Магазин был уже не таким уютным и притягательным. В воздухе разлилась тревога.
— Я слышу детские голоса, — шепотом сказал Тегатус, заглядывая за угол стеллажа.
Аджетта слышала только рев воды, которая бурлила под узкой аркой, над которой располагался магазин.
— Дети говорят о Тадеусе… его здесь нет!
Аджетта испугалась: он обещал ее ждать. Она думала, что только он может помочь ей покончить с прежней жизнью, что Тадеус даст ей новую жизнь. Не раздумывая, она обогнала ангела и бросилась к высокой площадке в центре магазина. Она хорошо помнила дорогу — налево, потом направо, по лабиринту из дерева и бумаги. Добравшись до площадки, она быстро поднялась наверх и оглядела магазин. В первый раз она осознала, какой он огромный. Со сводчатым потолком, с широкими колоннами, увенчанными бараньими рогами и гирляндами из желудей, книжный магазин походил на собор.
Сверху ангел казался совсем маленьким. Аджетта вспомнила о том, как он изменился, когда Сарапук выщипал все его перья и обрил голову. Ей захотелось заставить его показать свои крылья, посмеяться над его голыми костями, обтянутыми кожей, крикнуть, что он похож на общипанного гуся. В ней поднялось отвращение, и чем ближе он подходил, тем больше она его презирала.
