— Проснитесь! Проснитесь! Мне так холодно… пожалуйста…
Но Анхивар только забормотала во сне, уткнувшись в подушку из своих волос. Джулия всхлипнула и снова потрясла ее.
— Просыпайтесь! Пожалуйста, проснитесь! Я замерзла… пожалуйста…
Джулия все трясла и трясла ее. А потом заплакала от бессилия, и слезы замерзали на лету. Замерзшие слезинки градом сыпались на Анхивар и поблескивали на ее черном платье, как бриллианты. Одна из градинок упала на лицо женщины и стала таять. Джулия завороженно смотрела, как льдинка снова превращается в воду и стекает по щеке Анхивар. Слезинка закатилась в уголок рта.
И тут глаза Анхивар распахнулись. Поначалу она казалась едва живой, взгляд ее был затуманенный. Но потом она тряхнула головой, взгляд прояснился, и она посмотрела на Джулию, которая все трясла ее и плакала. Ни слова не говоря, рыжеволосая ведьма села и, притянув к себе Джулию, заключила ее в согревающие объятия. Только серебряная звезда, к которой Джулия прижалась щекой, была холодной.
Анхивар бережно гладила ее по голове, и Джулия чувствовала, как вытекает холод, и вместо него ее заполняет что-то теплое и светлое. Но Анхивар по-прежнему молчала, и Джулия подняла на нее глаза.
Женщина смотрела на ледяное пламя. Джулия проследила за ее взглядом и поняла, что Анхивар смотрит на Миррана и куда-то сквозь него. На лице ее была такая грусть!
— Столько боли… — прошептала она куда-то в пространство. Потом глубоко вздохнула и сказала: — Кажется, я спала слишком долго. И пока я спала, свершилось многое из того, чего никак нельзя было допускать.
— Так, значит, вы знаете, — прошептала Джулия, — знаете, что вы не… то есть не совсем…
— Живая? — подсказала Анхивар. — С того дня на Слее я пленница в самой себе. Мое тело стало Северной королевой, а затем и Тряпичной ведьмой, а мой дух спал. Лучше бы я действительно умерла, тогда не было бы всех этих ужасов. Но ты наконец разбудила меня, Джулия…
— Вы знаете, как меня зовут? — удивилась Джулия. Было приятно услышать свое имя из уст этой женщины, избавившей ее от смертельного холода.
— Теперь я проснулась, — сказала Анхивар. — Я знаю все, что знает Тряпичная ведьма, ведь я — это она, а она — это я.
Джулия застыла от этих слов, а потом вырвалась из ее объятий. Но Анхивар тут же поправилась:
— О, я только хотела сказать, что мы — две разные части одного и того же человека. Я — хорошая половина, а она — воплощение зла. К тому же она намного более могущественна, даже сейчас, когда я уже не сплю. Но давай-ка потушим этот огонь… и… пойдем к Миррану.
Несмотря на свои благие намерения, Пол рухнул от усталости и пережитых потрясений, не дойдя до Кэр Фолина. Квигин безропотно взвалил его на плечо и пронес оставшиеся несколько сотен метров вверх по склону, через двор замка, где теперь разбили лагерь рыбаки Донбрея. Потом он поднялся по винтовой лестнице одной из башен, где гнездились столь любимые им совы, и уложил Пола в кровать с пуховой периной.
Восемь часов спустя Пол проснулся, не понимая, где находится. В комнате было темно. Правда, когда он стряхнул с себя сон, он заметил зажженную свечу у двери. В ее тусклом свете поблескивала сталь. Судя по мягкому «вжиг-вжиг», кто-то чистил меч.
Но свет от свечки был такой тусклый, что лицо человека терялось в тени. И тут знакомый голос произнес:
— Ну что, ты уже научился говорить «Огуйер», Пол?
— Алейн! — радостно вскричал Пол и выскочил из кровати, как чертик из табакерки. — Что вы тут делаете?
— Тебя ищу, — сухо ответил Алейн. — Что я могу еще делать?
— Вы, правда, меня искали? — удивился Пол. Что-то ему слабо верилось в это — не такая уж он важная персона, чтобы сэр Алейн разыскивал его. Но тут он вспомнил про Дыхание и Кровь. Вот это, действительно, важные вещи… но ведь Алейн никак не мог знать про них…
— Да, — сказал Алейн, прервав мысленные упражнения Пола. — Я искал тебя. Когда я поговорил с Маголь из Ризамарна, она…
— Маголь? А разве не Танбуль? — перебил его Пол.
— Мудрых много, и Ризамарн — гора большая, — ответил Алейн. — Хотя я слышал разговоры, что все Мудрые — лишь многие части одного целого. В общем, я говорил с Маголь, и мне было велено предупредить короля, а потом разыскать тебя, причем искать следовало на восточном побережье. И вот я, как сумасшедший, помчался в Яндер. Но когда я прибыл в цитадель, новости уже обогнали меня. Из Кэл Калбора отправили почтовых голубей с вестью о бойне в Беваллане и сражении на Ступенях Намира, где отряд стражей границ и какой-то волшебник пытались задержать ведьму. Так что король уже объявил о войне и разослал призыв к общему сбору.
— Буревестник… — пробормотал Пол, припомнив пропахшую рыбой хижину и разъяснения Димуса.
— Да, Буревестник — как раз один из таких знаков. На самом деле, я его и привез. Последние дня два я был занят тем, что развозил подобные знаки по деревушкам на побережье. Это разумно, коль скоро я все равно ехал в эти края разыскивать тебя. А сегодня утром мне и моим людям выпала удача спасти донбрейцев от шайки гварульхов.
— Но не всех, — грустно сказал Пол.
— Да, — отозвался Алейн. Он поднес к лицу меч, который так тщательно полировал, критически осмотрел его и легонько дунул на клинок, от чего сталь затуманилась. — Сэр Реллен погиб до нашего прибытия, пытаясь задержать гварульхов в деревне. Он спас жизни многих рыбаков. Сэр Реллен был знаменитым рыцарем и другом отца нынешнего короля. Он много лет сражался на границе и защищал простых людей от пожаров, наводнений и врагов. Надеюсь, я смогу присматривать за людьми, живущими у Огвера, не хуже, чем сэр Реллен присматривал за побережьем. — Он поднял глаза от меча и добавил: — Тебе надо еще отдохнуть, Пол. Утром тебя ждет много дел.
— Хорошо, — тихо отозвался Пол. — Я рад, что вы меня нашли.
— Я тоже рад, — сказал Алейн. — Хотя, похоже, ты прямо-таки притягиваешь неприятности.
— Я не нарочно, — ответил Пол. Где-то над головой меланхолично проухала сова, и Пол сонно добавил: — А вы уже познакомились с моими друзьями, Квигином и Севан?
— О да, — рассмеялся Алейн. — Я даже думаю, что это Квигин сейчас ухал. А еще я познакомился с Димусом и Оэль. И все они наперебой рассказывали о тебе.
— Завтра я сам все расскажу, — пробормотал Пол. — Это было страшно… и жутко утомительно…
— Спокойной ночи, — сказал Алейн. Он потянулся потушить свечу, но заметил, что Пол уже спит. Тогда он взял в руки шлифовку и снова занялся мечом, лежавшим у него на коленях. Ночью над башней вились миперы, высматривая, не заснет ли где одинокий часовой и не представится ли случай добраться до Пола. Алейн был уверен, что им нужен именно мальчик. Да и гварульхи отступили ненадолго и под покровом темноты наверняка попытаются пробраться в крепость.
Пол проснулся с уверенностью, что встреча с Алейном ему приснилась. Но нет! Вот он, Алейн, дремлет на стуле возле двери, меч под рукой. Как только Пол вылез из кровати, рыцарь поднял голову и сказал:
