Так он и сделал.
Постучал Акмею и смело двинулся на встречу с незваным гостем.
Но, уже распахивая двери, услышал, как жалобно заскулила собака.
Странно, а звука удара не было. Сам бы он в первую очередь поддел бы надоеду сапогом. Или убили пустобрешку? Жалко, коли так.
Рывком Гитон распахнул створку двери. Если воры надеются, что хозяева в это время самые сладкие сны смотрят, – будут разочарованы.
Во дворе был уже не один человек, а трое. Видно, забравшийся первым открыл калитку.
– Вот я вас! – взмахнул кочергой, преодолевая робость и желание спрятаться подальше. – А ну пошли вон!
Ближайший к нему ворюга сделал два быстрых шага и почти поравнялся с хозяином.
– Мастер Гитон, если не ошибаюсь? – произнес он вполне доброжелательно.
Однако не обратил ни малейшего внимания на спокойные слова, обращенные к нему.
– Пошел вон, я сказал! – воскликнул он уже громче, сам себя подбадривая криком. Ничего, сейчас Акмей с чем-нибудь тяжелым подойдет. – Вон!
Гитон замахнулся, целя ударить незнакомца по плечу. Бить по голове он почему-то не решался. Еще покалечишь. Самого же виноватым и выставят. Не хватало ворью за ущерб выплачивать.
Человек в плаще плавно повел левой рукой. Кочерга стукнулась о другое железо, а потом вдруг отлетела в дальний угол, к горну.
– Рот закрой, – очень настойчиво посоветовал незнакомец, и его просьбу захотелось выполнить. – Шуметь не в твоих интересах, мастер Гитон, – проговорил второй, еще выше и плечистее первого.
Мастер кивнул, соглашаясь. Не шуметь так не шуметь. Лишь бы в живых оставили.
Третий из посетителей неожиданно вытащил из складок плаща камышинку в локоть длиной, дунул, запуская Гитону через плечо облачко то ли порошка, то ли дыма.
Сзади кто-то сдавленно охнул, послышался звук падения тяжелого предмета.
«Акмей, – догадался стекловар. – Вот так они и песика успокоили. Хоть бы не насмерть…»
– Не бойся, мастер Гитон, – словно прочитал его мысли тот, что был выше всех. – К обеду придут в сознание. Да голова поболит до вечера.
Хозяин кивнул. Теперь он был согласен на все. Когда жулик с трубочкой убирал ее снова под плащ, из-под темно-серой ткани мелькнул малый кусочек вороненой кольчуги.
Заметив выпученные глаза Гитона, высокий сказал:
– Приглашай в дом, хозяин. Я тебе все объясню.
Сохраняя согласно приказу молчание, жестом пригласил непрошеных гостей на кухню. Двое вошли, уселись у невысокого стола. Третий задержался. Очевидно, перетаскивал Акмея из коридора в каморку. Похвальная забота о человеке, которого сам и отравил.
Гости скинули на плечи капюшоны. Тот, что пониже, оказался ничем не примечательным человеком. Светлые волосы зачесаны назад, аккуратная бородка, серо-голубые глаза. В Соль-Эльрине таких из дюжины десяток. А вот тот, что повыше… Черноволосый и кареглазый, он производил впечатление чужестранца. Говорят, в Пригорье все такие чернявые, как тараканы. И на Севере есть королевство. Трегетрен называется, если не врут купцы. Тамошние жители тоже темноволосые и темноглазые. Правда, слова произносил высокий со столичным выговором. Приезжему такой выучить – не один год протолкаться в столице Приозерной империи надо. Значит, местный? Или все-таки чужестранец?
– Говори, – милостиво разрешил Гитону высокий. – Только не ори. Шум не люблю.
– Я понял, – непослушными губами произнес мастер, имея в виду собачку и помощника.
В этот момент вошел третий. Встал у двери, опершись о косяк.
– Лишние свидетели нам ни к чему, – рассудительно заметил чернявый. —Мы ведь и тебя могли усыпить, не так ли?
– Да.
– Должен быть благодарен, не так ли?
– Спасибо. Да вознаградит вас Сущий Вовне.
Стоящий у двери нехорошо усмехнулся. Кривляешься, мол? Говорили по-хорошему, можем и по-плохому.
– Зря ехидничаешь, мастер Гитон, – высокий покачал головой. – Мы пришли сделать предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
– Да ну?!
– Именно.
Высокий кивнул напарнику, и тот вытащил из-за пазухи увесистый мешочек. Осторожно опустил его на стол. Деликатно пододвинул поближе.
– Здесь пятьдесят империалов. Хороших, полновесных, новеньких. Еще столько же получишь, когда назад вернешься.
Мастер недоверчиво пощелкал ногтем по мягкой замше мешочка. Внутри звякнуло. Похоже, правда серебро.
– За заказом добрые люди днем приходят, – попрежнему настороженно, но без былого ужаса сказал Гитон.
– Верно. А мы не добрые люди, – прищурился высокий. – Хотя и не злые. Нам заказ не нужен.
– А что же? – оторопело уставился на него мастер.
– Эти сто империалов твои, если ты, мастер Гитон, согласишься на три месяца оставить семью и пожить там, где мы тебе скажем.
– Это что, глупая шутка?
– Может, и глупая, но не шутка, – вздохнул высокий.
– А если я не соглашусь?
– Ты еще торговаться начни. Останешься без денег. Ты хоть раз в жизни столько серебра сразу видел? Развяжи тесемку. Ну, давай, не стесняйся…
Гитон сглотнул. Столько серебра он и взаправду никогда в руках не держал. Но вот условия непонятные: жить где-то, да еще три месяца… Макария его живьем съест, когда узнает.
– А вот жене сообщать ничего не будем, – погрозил ему пальцем чернявый. – Ты же знаешь, мастер Гитон, что знает одна женщина, то знает весь Соль-Эльрин. Не так ли? А для нас главное – тайна.
– А как же… – мастер развел руками. Хотел сказать: «Как же я детей и мастерскую брошу?»
– Сын старший грамоте учен? – спросил высокий.
Гитон кивнул:
– Два года отходил в школу Святого дня.
– Значит, напишешь записку.
– Что же писать-то?
– Так, мол, и так. Выгодная сделка. Напишешь, из Академии, из Вальоны, гонцы были. Витражи, мол, делают. Без меня никак…
– Витражи? – Гитон скривился. – За витражами не ко мне. У меня работа тоньше.
Высокий едва не расхохотался.
– Да это я так просто, про витражи…
– А что я у вас должен буду делать? – кстати поинтересовался Гитон.
– Не бойся, мастер, не перетрудишься. Ну что, пишешь?
Густо натертая воском дощечка, как и костяное писало, были у мастера всегда под рукой. Он вспомнил, что, еще проснувшись, хотел кое-что для памяти отметить. Не вышло. Ладно. Живы будем, припомним.
Нарочно выписывая буквы покрупнее – опыта в чтении у Ордо маловато, – Гитон еще раз исподтишка оглядел гостей. Не грабители и не разбойники точно. Скорее, воины. Может, правда в Вальону придется ехать? Тамошние ученые запросто могли новое оружие придумать, для изготовления которого самое лучшее стекло понадобилось. В том, что его стекло лучшее в Соль-Эльрине, мастер не сомневался ни мгновения. Или к самому императору? Он, как говорит народная молва, тоже силен всякие штуки изобретать. А может, в сам Священный Синклит его приглашают? На нужды Храма поработать, тут и денег не надо. Каждый ремесленник, каждый свободный земледелец Приозерной империи готов расстараться – только свистни.
