Вряд ли этот ужас продлится долго. Есть у Газена хлопушка или нет, дракон сделает из него гамбургер одной левой. Джек сможет добыть информацию о наемниках, потом они пробьются сквозь бруммгианских стражников, которые слоняются снаружи, и двинутся к главным воротам. Это будет даже слишком легко...
А потом Джек снова вгляделся в лицо Газена и увидел, что тот внимательно наблюдает за ним, как за каким-нибудь интересным жуком, корчащимся под микроскопом. Нет, не как за жуком... Как за приближающимся космическим кораблем, который кажется слишком безобидным, чтобы в это поверить. За кораблем, ухитрившимся замаскировать свое оружие, – но все-таки это оружие надлежит высмотреть и распознать.
Нет, все не было так уж легко. Все было слишком легко. Это была проверка. Все это, вместе взятое, от урчащего компьютера и намеренного упоминания о болезни Ноя – до того, что Джек остался с Газеном наедине.
Газен пытался заставить его сделать именно такую глупость. Он вручил Джеку веревку и ждал, когда тот возьмет ее, послушно завяжет петлю у себя на шее и повесится. Наверняка кажущаяся уязвимость Газена была обманчивой. Стоит Джеку сделать хоть одно движение в его сторону – и ему на голову свалится тонна бруммг.
Мальчик осторожно выдохнул, пытаясь успокоиться. Нет, Газена все-таки интересовали деньги, а Джек обошелся ему очень дорого. Если дядя Вирдж был правильно осведомлен, оставалось еще несколько дней до того, как Джека увезут с планеты. Надо по-прежнему изображать полнейшую невинность... Во всяком случае, такую невинность, какую можно изобразить при данных обстоятельствах, – и ждать, пока представится нужный случай. И такой момент, который он выберет сам, – он, а не Газен.
– Надо сказать, ты удивительно спокойно воспринял неприятные новости, – ворвался голос Газена в мысли Джека. – Может, ты думаешь, что тебя спасут? Если так, я советую оставить напрасную надежду. Этого не произойдет. Ручаюсь.
Он сунул хлопушку в кобуру на поясе.
– Или, может, ты просто достаточно туп, чтобы смириться с ожидающей тебя судьбой, – добавил он еще более мерзким тоном. – Может, тебе стоит испытать малую толику того, что тебя ждет впереди. Глядишь, это подстегнет твое воображение. Охрана!
Дверь распахнулась, в комнату ворвались три бруммги. Первый из них споткнулся, а замыкающий почти врезался в своих товарищей, когда бруммги увидели, что Джек по-прежнему спокойно сидит в кресле.
– Да, панжан Газен? – спросил один из охранников, нерешительно переводя взгляд с Газена на Джека.
– Ему нужен более наглядный урок, чем обычная «горячая», – сказал Газен.
Его темные глаза в последний раз остановились на Джеке. А потом, словно полностью отметая мальчика и как интересную загадку, и как личность, Газен снова повернулся к компьютеру.
– Заберите его, – бросил он через плечо, – на «сковородку».
Бруммги окружили кресло Джека, и тот откашлялся.
– А вы не забыли об одной маленькой вещи? – спросил он.
Газен с явной неохотой снова взглянул на него.
– О какой же?
– Ее высочайшество скоро захочет со мной поиграть, – сказал Джек. – Думаю, она расстроится, если я не появлюсь в ее комнате.
Глаза Газена скользнули по бруммгам.
– Ее высочайшеству пора понять, что она не может получить все, что ей заблагорассудится.
– Совершенно верно, – согласился Джек. – Но я не хотел бы быть на месте того, кто ее этому научит.
Газен тонко улыбнулся.
– Не беспокойся об этом, – сказал он. – Я справлюсь с ее высочайшеством.
Он снова взглянул на бруммг и повторил приказ:
– На «сковородку». Выдайте ему по полной.
ГЛАВА 22
«Сковородка» оказалась металлическим ящиком, спрятанным среди кустов примерно в пятидесяти ярдах от двери, ведущей на кухню.
«Наверное, этот ящик спрятали для того, – цинично подумал Джек, – чтобы не беспокоить нежных членов семьи Чукок».
Если не считать расположения, металлический ящик выглядел почти так же, как обычная «горячая», с которой Джек хорошо познакомился за последнюю пару недель. Мальчик тревожно гадал, какие приспособления добавил Газен к этой штуке, чтобы дать ей такое зловещее имя.
Джек получил ответ на свой вопрос, когда шагавший впереди бруммга подошел к «сковородке» и поднял дверцу.
Остальные «горячие» внутри были такими же гладкими, как и снаружи. А в этом ящике вдоль стен было полно блестящих медных сетей; их ячейки состояли из горизонтальных и вертикальных кусков проволоки, отделенных друг от друга тонкими черными резиновыми прокладками.
Бруммги втолкнули Джека внутрь и снова закрыли дверь. Щелкнул замок, и, утробно бормоча, инопланетяне протопали обратно к главному зданию поместья.
– Я все гадал, что он имеет в виду, говоря «сковородка», – прошептал Дрейкос, когда шаги затихли вдали. – Это электрические провода, верно?
– Боюсь, что так, – мрачно согласился Джек, обследуя стены и потолок в поисках подслушивающих устройств.
В других «горячих» таких устройств не было, но здесь, совсем рядом с поместьем, могли действовать другие правила.
Мгновение спустя мальчик неистово дернулся, когда его прошил электрический разряд.
– Ой!
– Ты ранен? – тревожно спросил Дрейкос.
– Нет, я в полном порядке. – Джек стиснул зубы, когда через него прокатились новые волны боли.
Сам удар током не был таким уж болезненным, но он растревожил нервные окончания, которым уже досталось от хлопушки Газена.
Джек гадал, подумал ли об этом Газен, прежде чем бросить его сюда. Скорее всего, подумал.
– Джек...
– Нет, все в порядке, – успокоил мальчик Дрейкоса. – Правда. Если бы они хотели меня убить, они бы сделали это более легким способом.
– И все же тебе наверняка больно, – возразил Дрейкос. – Передвинься вправо – как можно дальше.
– Шутишь? – спросил Джек, осматриваясь по сторонам. Как и в обычной «горячей», здесь не осталось свободного места даже для упитанного хомяка. – Куда здесь можно передвинуться?
– Прижмись к стене, которая находится по правую руку от тебя, – велел Дрейкос, скользнув вокруг спины Джека. – И задери рубашку.
Еще один удар тока высек искры возле прокладок.
На этот раз у Джека так дернулись ноги, что он стукнулся головой о потолок.
– Давай! Шевелись быстрее! – велел Дрейкос, когда ток отключился и Джек обмяк. – Пока они снова его не включили!
– Конечно, – пробормотал мальчик, ощущая во рту вкус крови: он прикусил кончик языка.
Повернувшись вбок, он прижался к проволочной сетке и задрал рубашку.
