Правый фланг армии перестал существовать.
Но нет пределов для храбрости и самопожертвования! Конан и Алгар первыми врезались в ряды захватчиков, и почти сразу копье данвилца прошло вскользь по акбитанской кольчуге северянина.
Конан нанес удар наотмашь, не глядя. Перед варваром появился новый рыцарь с обнаженным мечом в руке. Конан отбил несколько ударов, но ему не повезло — одно из копий ударило в грудь лошади киммерийца, несчастное животное поднялось на дыбы и сбросило всадника на землю…
Конан поспешно вскочил на ноги. Киммериец шагал по трупам, стонущим раненым, перепрыгивал через мертвых коней. Его меч не знал пощады. Ксатлин прекрасно видел, как незнакомый рыцарь повел трунсомцев в контратаку. Глупцы! Конница Данвила считалась лучшей в Фессалии. Полков тяжелой кавалерии побаивались даже магинцы. Сейчас доблестные всадники короля изрубят пехоту, и битва будет окончена…
Король углядел, что длинноволосый воин сходу убил двух данвилцев, но вскоре и сам оказался на земле. Теперь взгляд Ксатлина был прикован к Салмиру и Алгару — этих опытных бойцов выбить из седла непросто. Трунсомцы сражались отчаянно и даже потеснили врага; продолжали стрелять уцелевшие альвы.
— Посыльный! — раздраженно выкрикнул гаран. — Скачи немедленно к Карину. Если его фланг не начнет наступление, я казню всех до единого!
Всадник тотчас сорвался с места. Выслушав гонца, рыцарь обнажил меч и дал команду наступать. Но что это? В рядах мидлэймцев началась драка — эти ненормальные убивали друг друга! Полк разделился. Одна треть отряда отбивалась и отступала к валвилцам, а остальные пытались не допустить предательства.
Град стрел остановил продвижение отряда Карина. Посыльный поскакал обратно. Спрыгнув с коня, он опустился на колено и устало произнес:
— Господин, в рядах мидлэймцев мятеж! Часть из них перешла на сторону королевы. Доблестный рыцарь Карин не сумел помешать бунту…
— Сам вижу! — гневно отреагировал король.
Правитель снова взглянул на поле брани и изумленно замер — тяжелая кавалерия отходила. Многие всадники, подгоняя лошадей, позорно бежали. И самое удивительное, что в центре побоища, среди сотен трупов, возвышалась фигура незнакомого рьщаря. Рубаха разорвана, штаны в лохмотьях, лицо и волосы забрызганы кровью. Огромный, двуручный меч воина сверкал в лучах Солара.
— Где Сандер? — закричал гаран. — Пора вводить в бой последний резерв.
— Не стоит, — вмешался Мондор. — Моральный дух солдат подорван. Эти пятьсот человек не изменят ситуацию. Они просто растворятся в толпе трусов и неудачников. Пришло время показать. Селене нашу истинную силу. Моя армия не знает страха! Отведи войска!
— Пожалуй, ты прав… — со злой усмешкой на устах согласился Ксатлин.
Колдун вышел чуть вперед и откинул капюшон. Его длинные черные волосы развевались на ветру. Тотчас к господину приблизилось четверо помощников. Магинцы встали вокруг чародея.
— Великий Волар, взываю к тебе о помощи, — тихо проговорил колдун. — Дай нам тысячу своих лучших воинов. За это мы щедро заплатим душами убитых врагов. Принесенные жертвы возвысят тебя над другими богами!
Над полем битвы разнесся тревожный звук рога. Данвилцы начали отступление. Выходя из сражения, их полки старались оторваться от врага, впрочем, преследовать противника у трунсомцев уже не было сил. У Салмира осталось от силы пятьсот бойцов, а сам рыцарь едва держался в седле. Конницу неприятеля удалось отбросить, но какой ценой!
* * *
Конан поймал оставшуюся без седока лошадь, скинул с нее голубую попону, запрыгнул в седло и направился к волшебнице. Умное животное старалось не наступать на мертвые тела, но сделать это было непросто. Трупы лежали буквально один на другом. Уцелевшие альвы бродили по полю в поисках раненых товарищей.
Селена взглянула на северянина и с ужасом воскликнула:
— Ты ранен?
— Ерунда, — пробубнил варвар, осматривая свою одежду.
Вид у него действительно жутковатый — чужая кровь на лице и шее засохла, звенья кольчуги на, левом боку разорваны, судя по всему, было сломано ребро, от ушиба при падении ужасно ныла нога. В пылу сражения Конан боли не чувствовал, но сейчас ему приходилось тяжело.
— Что дальше? — спросил Салмир, снимая шлем.
На лбу рыцаря виднелась свежая ссадина, правый глаз заплыл, нижняя губа рассечена.
— Надо перестроить войска и идти в атаку, — проговорил киммериец. — Нельзя давать противнику передышку. Полки трунсомцев и перешедших на нашу сторону мидлэймцев двинутся первыми, альвы за ними. Толку от валвилцев в рукопашной немного. Сил на охват у Ксатлина уже нет, а у нас остались лучники. Уверен, мы сломаем сопротивление данвилцев.
Салмир недоверчиво покачал головой, но спорить не стал. Послышались команды сотников и десятников. Армия пришла в движение. Ивон передал приказ варвара соплеменникам, и союзники быстро заняли свое место. Нечто похожее происходило и в стане неприятеля. Враги готовились к решающей схватке, которая и выявит победителя.
* * *
Мондор закрыл глаза и едва слышно читал древние заклинания. Колдун резко взмахнул руками, и земля перед ним разверзлась. Из узкой трещины выпрыгнули десять скелетов — желтоватые кости, гладкий череп, пустые черные глазницы, в одной руке небольшой круглый металлический щит, а в другой длинный меч. Следом появился еще десяток, затем еще и еще… Странные воины неторопливо продвигались вперед и строились четкими линиями. Вскоре тысяча скелетов заняла боевую позицию в ожидании приказа господина. Данвилцы с восхищением и ужасом смотрели на солдат царства мертвых. При штурме Кронхэна их видели немногие, хотя слухи долго ходили по армии. Жестокость воинов Волара не знала границ. Они убивали всех попавшихся на пути людей.
— Немедленно расступитесь! — приказал колдун.
Никого подгонять было не нужно. Солдаты Ксатлина тотчас бросились врассыпную, Центральный полк разделился пополам, освобождая широкий проход.
— Идите, и уничтожьте мятежников! — вымолвил магинец.
Скелеты, выстроившиеся в четыре линии, дружно сделали шаг и одновременно ударили мечом по поверхности щита. Ужасный звук разнесся над полем. Армия царства мертвых сближалась с трунсомцами. На каждые два шага — удар по щиту. От подобного зрелища у кого угодно затрясутся поджилки. Даже данвилцы побелели от страха, хотя им с этими бойцами сражаться не придется…
— Салмир и Селена обречены, — с равнодушным видом произнес чародей. — Пусть кавалерия приготовиться преследовать уцелевших после побоища врагов.
— Непременно, — усмехнулся гаран. — Голову королевы насадят на кол и будут показывать во всех городах и деревнях Фессалии. Легенда об её воскрешении быстро умрет…
Посыльный устремился к полку тяжелой конницы. Всадники уже пришли в себя после отступления. Несмотря на значительные потери, они были готовы выполнить приказ правителя. Воины рвались в бой, чтобы отомстить обидчикам и смыть с себя позор отступления. Радостное возбуждение пронеслось и по рядам пехотинцев: теперь победа уже не ускользнет.
