Крис снова уставился в лобовое стекло, слыша негодование в своем собственном голосе. Тогда Майклу больше всех досталось. Он хотел сопротивляться, но родители и слышать об этом не хотели.
«Дай им время», — говорил отец. — «Высокомерие и агрессия рождаются из неуверенности».
Майклу это не нравилось. Говоря об агрессии, Крис все еще помнил стычки между его старшим братом и их отцом.
Не особо отличающиеся, как Крис начал понимать, от тех, которые теперь происходят между Майклом и Габриэлем.
— Мои родители смирились с этим. Я имею в виду, что они оказались будто зажаты между молотом и наковальней — пока что это были лишь угрозы, но никто не убивал Майкла. Думаю, они хотели уехать, но были напуганы, понимаешь? Если бы мы уехали, наши бывшие соседи могли отправить Проводников за нами. Все это продолжалось месяцами. — Он покачал головой. — Годами.
— Но почему они просто не могли позвать Проводников? К чему были все эти угрозы?
— Тебе известно, как это бывает: когда кто-то изводит тебя в школе, ты говоришь учителю, а тот в свою очередь кричит на обидчика, тем самым вызывая еще большие проблемы?
Она помолчала, глядя в окно.
— Конечно.
Что-то в ее голосе насторожило его. Он забыл о той записке Данливи. Этот парень был полным придурком — неужели, она приняла все это так близко к сердцу?
— На что смотришь?
Бекка сгорбилась, глубже вжавшись в сиденье, и скрестила руки на груди.
Он резко отвел глаза к дороге. Боже, сейчас она, наверно, думала, что он настоящий извращенец.
— Ну... Когда приходят Проводники, они не просто ищут обвиняемого. Они ищут и обвинителей тоже.
— Они боялись отдавать вас.
— Да. И когда началась учеба в школе, Тайлер, Сет и остальные ребята начали срывать свою злость на нас. — Он взглянул на нее. — Это ужасно. Поэтому мы начали сопротивляться, а из-за этого стали попадать в неприятности и ненавидеть их еще больше...
— Понимаю.
Но она не понимала. Не до конца. Она видела лишь один бой. Что она знала о чувстве бессилия?
Она спасла твою задницу.
Он провел рукой по волосам, снова откидывая мокрые пряди с глаз.
— Мои родители предложили им сделку. Те должны были поклясться, что никогда не вызовут Проводников. А мои родители — что удержат нас от причинения вреда.
— Они согласились.
Он кивнул.
— Мои родители были умными. Эта сделка дала им рычаги воздействия. Скрывая нас так долго, у других могли возникнуть такие же проблемы.
Она снова вздрогнула, затем повернулась на сидении и начала что-то искать на заднем. Лишь на мгновение их плечи соприкоснулись, а потом она согнулась. Он чувствовал каждую каплю воды на ее коже.
У него почти перехватило дыхание, но он отодвинулся.
— Я просто хочу найти свой свитер, — сказала она.
Он кивнул.
Она через голову натянула шерстяную кофту и плюхнулась обратно на сиденье.
— Так значит, все были счастливы.
Крис пожал плечами, подавив желание снова откашляться.
— Можно было подумать, что да. Но нет. С родителями все было в порядке — проблема с детьми. Они считали нас дерьмом.
— Все?
Вспоминая, он задумался.
— Нет. Не все. Старшая сестра Тайлера, Эмили, училась в классе Майкла.
— Да?
В ее голосе прозвучала надежда. Ему нужно было замолчать, пока он не разрушил ее.
— Она была милой, как мне кажется. Она действительно не изводила его и всех нас. Думаю, она ему нравилась, но они учились в предпоследнем классе средней школы и находились, по существу, по разные стороны баррикад давней вражды. Я не имею в виду, что он приглашал ее на свидания или что-то еще.
— Прямо как начало истории Ромео и Джульетты?
— Может быть. — Крис пожал плечами. — Она утонула в старом каменном карьере на юге Северного Парка.
Казалось, что воздух в машине вибрировал. Он шокировал ее.
— Подожди. То есть... она... она...
— Она умерла. — Его голос не выражал никаких эмоций. Он не знал другого способа, чтобы сказать это. — Произошло это летом перед их последним годом учебы в школе. Многие дети пробирались в карьер, чтобы плавать — даже сейчас. Тогда шел сильный дождь. Одна из каменных стен была рыхлой и начала оползать. Ребята ныряли, дурачились, как и все дети. Упал большой камень и ударил Эмили. Она ушла под воду и утонула. — Он помолчал. — Майкл тоже там был.
Бекка ничего не сказала, и Крис гадал, о чем же она думала. Они уже близко подъехали к его дороге, поэтому он включил поворотник.
— Они все думали, что на это как-то повлиял Майкл, — сказал он, теперь его голос был чуть мягче. — Он воевал с Тайлером. Я даже не помню, почему. Но все вышло из-под контроля. Люди стали думать, что это он вызвал скольжение камня.
Крису было всего одиннадцать. Он отчетливо помнил, как родители Тайлера пришли к ним. Он никогда не видел, чтобы его отец с кем-то так спорил. Мама отправила его и братьев наверх, сказав им запереть дверь. Забавно, насколько его мозг запомнил каждую деталь того момента: серые штаны для йоги, в которых она ходила, и легкая майка с пятнами от работы во дворе. То, как ее волосы были собраны в хвост, выбившаяся на лбу челка. То, как пристально она смотрела на Майкла. Заприте дверь. Вы поняли меня? Заприте ее.
Они так и сделали, собравшись в спальне родителей, потому там стояла самая большая кровать. Они пытались что-то услышать. Майкл дрожал.
Он тоже никогда этого не забудет.
Крис свернул на подъездную дорожку и заглушил двигатель. Внедорожника еще не было, но на крыльце горел свет. Бекка не двинулась, чтобы выйти из машины.
Крис тоже. Он не спешил увидеть Майкла.
— Хочешь, чтобы я продолжил рассказывать? Или ты слишком замерзла?
Она быстро кивнула, только потом поняв, что он задал два вопроса.
— Продолжай.
— Ты когда-нибудь видела старые фильмы, где огромная толпа ходит по деревне с факелами и вилами в поисках чудовища?
— Да?
— Вот, на что это было похоже, когда они пришли за Майклом. Сначала это были родители Тайлера. Это была всего лишь ссора, но я все понял. Их дочь была мертва. Они хотели найти виновного. — Крис невесело усмехнулся. — К полуночи у нас в гостиной собралось человек двадцать, которые требовали, чтобы родители отдали Майкла. А потом обычная ссора превратилась в физическое насилие. Мы слышали каждое слово, а потом стала ломаться мебель, биться стекло, ну, ты понимаешь...
Крис замолчал. Все произошло около пяти лет назад, но у памяти еще были силы, чтобы сжимать ему горло и держать его.
