Роберт переодевался на заднем сиденье, натягивая пару джинсов:
– Странноватый парень, – сказал он, кивнув головой в сторону отъезжающего фургона. – Хороший оперативник, но пойти попить пивка с таким парнем не захочешь.
– Он ничего. Немного вялый, но, я думаю, ему пришлось нелегко.
Роберт положил карандаш за ухо и сунул камеру в газету.
– Зачем ты его отослал? Какая разница, если он услышит? – спросил Роберт.
– Рассказывай о результатах разведки.
Роберт уставился на него, потом резко втянул воздух, и кончик сигареты загорелся красным огоньком:
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Я не обязан отвечать на твои вопросы.
– Послушай, я делал все, что ты просил, как солдатик. Теперь я ни хрена тебе не скажу, пока ты не объяснишь, что у тебя за план.
– Отлично. Тогда я уезжаю прямо сейчас, а ты сам объяснишь Дюмону и Рейнеру мое отсутствие и проведешь операцию.
Роберт откинулся назад и стряхнул в окно пепел с сигареты, стукнув по ней большим пальцем. Его движения были напряженными. Тим не верил в его хладнокровие, равно как и в хладнокровие других членов группы, – операция была слишком рискованной, и в ходе ее могли пострадать люди, поэтому он предпочитал давать каждому конкретное задание.
Наконец Роберт сказал:
– Может, тебе стоит проявить немного уважения? У меня есть то, что тебе нужно. Даже больше того.
– Ну так расскажи.
Роберт выдохнул струйку дыма в направлении Тима и начал рассказывать:
– Конструкция стальная, стены бетонные, сверху покрытые слоем штукатурки. Потолки держатся на металлических балках и металлических же столбах, по двенадцать столбов на каждом этаже. Полы представляют собой бетонные плиты, сверху покрытые слоем полировки. Крыша из фанеры и битума, в нее встроено двенадцать сплит-систем с вентиляторами и пятнадцать прожекторов с металлическими решетками. Электроприборы и котельная находятся на первом этаже в зоне обслуживающего персонала. Электричество поступает в здание с юго-восточного угла, идет в главный распределитель, а оттуда направляется к нужным участкам. Провода в чулане в беспорядке – там путаницы больше, чем в чековой книжке у ниггера.
– Мило, – сказал Тим, но Роберт продолжал:
– На каждом этаже в среднем пять распределительных щитов от двухсот до трехсот ампер. Аварийное питание обеспечивается батареей, но есть и два высокомощных генератора. Пожарная сигнализация расположена в северо-восточной части каждого этажа, контролируется при помощи телефонной линии. Многочисленные устройства оповещения о дыме и пламени, огнетушители, пожарные шланги на лестничных клетках. Лифт спускается вниз в подземный гараж – я думаю, они привезут туда Лейна в бронированной машине. Здание очень хорошо защищено – снаружи никаких окон во внутренние комнаты, так что со снайпером мы пролетаем. Окна не открываются. Мусоропровод расположен справа от служебного лифта каждого этажа. Двери на лестничную клетку металлические, открываются от себя и оборудованы магнитными защелками. Выключатели слева от каждой двери с внутренней стороны. Лестничная клетка изолирована, доступа с этажа на этаж нет – если туда попадешь, придется спускаться до первого этажа. Двери на лестничной клетке с одноцилиндровыми замками, с ручками, закрываются автоматически и выходят на нечетных этажах в заднюю кухню, на четных – в конференц-зал. Запись интервью обычно проходит на третьем этаже, но они – умные, уроды! – строят копию декораций на одиннадцатом. Изменение места, секретная мера предосторожности.
Тим мысленно взял на заметку: это нужно проверить.
– Сегодня они начали устанавливать металлоискатели на нескольких этажах, думаю, для того, чтобы быть во всеоружии, когда приедет Лейн. Во внутренние комнаты можно войти, только предъявив электронный пропуск, к тому же перед комнатами для интервью расположены будки охраны. И еще на седьмом этаже есть брюнетка с задницей, как у Дженнифер Лопес.
– Ладно. Хорошая работа.
– Мог не говорить. – Роберт выпрыгнул из машины и захлопнул за собой дверь.
Митчелл как раз уходил из дома Рейнера, когда Тим въехал в ворота. Митчелл проигнорировал его и забрался в свой грузовик. Уже дал задний ход, когда Тим кулаком постучал по двери. Митчелл нажал на тормоза.
– Что?
Тим вынул карандаш из-за уха и показал на ластик:
– Можешь сделать взрывное устройство такого размера?
– Зачем?
– Чтобы спрятать в маленьком предмете.
– Например, в часах?
– Точно.
Митчелл поджал губы:
– Это будет нелегко. Придется сделать особенно крохотный детонатор. И нам понадобится очень чувствительная взрывчатка вроде гремучей ртути или ДДНТ.
– И электронный механизм, приводящий взрывчатку в действие.
– Да, но с этим будут проблемы. Места маловато, особенно если вставлять взрывчатку в механизм часов. Я сомневаюсь, что смогу поместить там что-то, что ловит сигнал с любого расстояния. Может быть, смогу накинуть пару сотен метров с помощью пульта.
– Этого будет вполне достаточно. И заряд не должен быть направленным. Взрыв не должен зацепить никого из оказавшихся поблизости людей.
Митчелл сжал зубы:
– Ты думаешь?
Он снова завел грузовик, и Тиму пришлось отойти, чтобы тот не проехал по его ноге.
Тим поехал в тир Мурпарка, чтобы пострелять из нового оружия. «Смит-энд-Вессон» лег ему в руку как родной.
После тира он по привычке проехал несколько кварталов до их с Дрей дома, потом опомнился и повернул назад. Он хотел проехать через парк, куда водил Джинни гулять, но его тут же прошиб холодный пот. Тогда он двинулся в объезд, по длинной дороге, ведущей к гаражу Кинделла. Новый пистолет уютно разместился в старой кобуре на бедре. Он вынул «Смит-энд-Вессон» и прижал к ноге, чувствуя его даже сквозь джинсы.
Гневаться было намного легче.
Добравшись до своего нового жилища, он принял душ, почистил пистолет, вытянулся на кровати и наконец-то проверил автоответчик на сотовом. За последние пару часов два сообщения, оба от Дрей.
Первое было полным разочарования: «Я копала со всех сторон по версии с сообщником. В конце концов, нашла номер телефона и позвонила детективам из Полицейского управления Лос-Анджелеса, которые занимались предыдущими делами Кинделла. Они были очень внимательны, слышали о Джинни… Подробностей не рассказали, но просмотрели свои записи и заверили меня, что никаких секретов и подвохов там не было. Они сказали: почти все есть в расшифровках слушаний, которые я уже читала. Я сыграла на чувстве вины Гутьереса и Харрисона, довольно сильно на них надавила, и они еще раз связались с Кинделлом. Сказали, что он ничего не говорит – адвокат ему объяснил, что от тюрьмы его может спасти только то, что он будет держать рот на замке. От него мы ничего не добьемся. Никогда. – Глубокий вздох. – Я надеюсь, что у тебя дела лучше, чем у меня».
