заметишь, как ногу подвернешь, ищи тебя потом.
– Не надо искать, я была очень осторожна, – беззаботно отмахнулась Настенька. – Далеко не ходила, только рядышком, так чтобы постоянно дом видеть. Змей Горыныч же приказал тебя дожидаться, вот я и дожидалась. – Она поймала мужской взгляд. – А что? Переживал?
– Немного, – односложно ответил Ратмир, но было видно, что Настя угадала: действительно волновался.
Мысли о второй сущности богатыря она бестрепетно отодвинула на второй план – не место и не время анализировать. Еще будет возможность осмыслить страхи и сомнения, а пока следует делать вид, будто все хорошо. Не просто так Ратмир скрывает свое единство с драконом! Верней всего, ему выгодны такие тайны (хотя Настюша искренне не понимала, зачем скрывать, вот честно!), а стало быть, не стоит демонстрировать осведомленность. Мало ли чем чреваты лишние знания в этом мире?
– Сейчас переоденусь, и можем идти, – промолвила Настя, спеша в домик.
Родная одежда была приятной, невзирая на нарочитую аляпистость, а в сравнении с отшельническим нарядом – так вообще стильной и модной. На вкус местных, естественно.
– Настасья! – вдруг послышался голос Ратмира. – А Змей Горыныч уже прилетал?
Настюша хмыкнула:
– Прилетал-прилетал.
– И как?
– Что как? – Она оправила сарафан и вышла на улицу, с интересом посматривая на мужчину.
– Увел Тихона? – Ратмир вопросительно выгнул брови.
Настя уже видела этот жест на драконьей морде и сейчас едва сдерживала улыбку.
– Увел. Специально кружил перед ним, пока остолоп не ринулся в погоню. Во-о-он в ту сторону удалились, – она специально махнула рукой в противоположный конец леса и с удовлетворением отметила, как удивился Ратмир.
– В ту?
– Да-да, именно в ту. Нам же тоже туда идти? – Настя крепко закрыла дверь лесной сторожки. – Я тоже была в недоумении, зачем Змей Горыныч туда отправился? Должен же был совсем в другое место Тихона вести. И знаешь, что поняла? – она тяжело вздохнула. – Змей Горыныч, видимо, совсем старенький стал, память плохая, не помнит даже, куда лететь…
– Почему старенький? Все он помнит!
– Не помнит, раз направление перепутал! А может, у него этот… – Настя округлила глаза. – Драконий маразм?
– Чего?
– Болезнь такая, только у драконоподобных бывает. Я слышала.
– Что за глупости ты городишь?! – рявкнул Ратмир.
– А что такое? Можно подумать, не так.
– Не так, – он потер пальцами лоб. – Это ты слишком невнимательная, раз не увидела, куда именно Змей Горыныч подался.
– Я же говорю: вон туда.
– Нет, в другую сторону.
– Ой, можно подумать, ты точно знаешь!
– Конечно знаю! – резко выдал Ратмир и, тут же спохватившись, поправился: – Я неподалеку был, наблюдал.
– Ах вот в чем дело… Так бы сразу и сказал. – Настя пожала плечами. – Ну что, идем?
Она отправилась по тропинке, всем видом демонстрируя послушание и покорность. Хотя на деле уже не было ни того ни другого.
* * *
Через два часа неспешной прогулки Настенька устала. А как не устать, если вокруг не прекрасные сады и парки, а буреломы и буераки, никакой романтики, право слово.
А романтики хотелось…
Потому что, дав себе возможность прислушаться к чувствам, Настя поняла: никакой дракон ей не страшен. Ну в самом деле, разве может быть преградой такая мелочь? Конечно, произойди подобная ситуация месяца три назад, Настюша плевалась бы на все четыре стороны. Но сейчас… Сейчас она шла в компании мужчины, от которого замирало сердце, и ей было совершенно все равно, в кого он оборачивается время от времени. Хоть в Лешего, хоть в Водяного, хоть в самого Кощея Бессмертного, ей на-пле-вать.
Ведь влюбляются не во внешность, влюбляются в человека. И Настя, положа руку на сердце, могла с уверенностью сказать: она влюбилась в Ратмира. В того самого, кто не любит шумных девиц и ценит хозяйственность и уют. В того, кто умеет заботиться и прощать ошибки. Кто обладает большими знаниями и достаточно мудр, чтобы найти подход ко всем подопечным. Кто умеет летать, поднимаясь до самых облаков. Кто известен большинству как Змей Горыныч.
– И кто мне предназначен судьбой, – шепнула Настя. – Вот я влипла…
Черт побери, она действительно влипла!
Какие раньше были варианты завершения у этой истории? Вернуться одной, вернуться с ним или остаться в новом мире? Увы! Теперь Настюша отчетливо понимала: вернуться с ним она не сможет – дракон ни за что не покинет родное Погорынье.
– Чего ты так тяжело вздыхаешь, Настасья? – Ратмир сделал пару широких шагов и легко нагнал девушку. – О чем задумалась?
– О будущем. Вот скажи мне, любезный богатырь, если бы перед тобой стоял выбор: остаться с приятным сердцу человеком или вернуться в родную деревню, что бы ты предпочел?
– Какие занятные у тебя печали, – удивился мужчина. – Наверное, остался бы.
– В незнакомом краю? – уточнила она. – Бросив прошлую жизнь?
– А почему нет? Что это за жизнь, раз в ней нет того, к кому сердце тяготеет? – легко ответил Ратмир.
Настя призадумалась.
А потом мотнула головой, будто хотела отогнать тяжелые мысли, и глянула ему прямо в глаза.
– А что делать, если мое сердце тяготеет… к тебе?
Ратмир отшатнулся.
– Вновь глупости городишь, Настасья…
– Вовсе не глупости.
– Ляпнешь вот так, не думая, а кто-нибудь возьмет да поверит, – покачал он головой, хмуря брови. А потом махнул рукой, будто не желая даже думать о правдивости Настиных слов, и поспешил по тропинке, оставляя девушку далеко позади.
– Вот бестолочь, – вздохнула она. – Ну и как такого к алтарю тащить? Если только на аркане. А еще бесстрашный злодей, называется! Ежик, как есть ежик! Стоит только подобраться поближе, тут же иголками колется.
* * *
Настя отчетливо понимала, что Ратмир специально их водит по лесу, отказываясь колдовать новый прутик. Это раньше можно было поверить в потерю, а теперь, зная истинное обличье мужчины, стало ясно: он что-то задумал. Только что?
Может, какой новый урок? Или волшебную премудрость? Или просто возжелал провести наедине несколько дней? Если честно, Настюша бы не отказала, и впрямь возникни у Ратмира такое желание. К сожалению, он держался настороже и ни в какую не поддавался женскому очарованию.
Но Настя не собиралась так просто сдаваться.
– Ах! – воскликнула она, опускаясь на зеленую траву. – Кажется, я ногу подвернула!
– Где?
– Вот тут.
Настюша выставила вперед стройную конечность, совсем немного оголив щиколотку.
Ратмир тут же присел рядом, пробегая кончиками пальцев по нежной коже.
– Так больно?
Сосредоточенный и взволнованный, он выглядел до того мило, что Настя засмотрелась и не сразу услышала вопрос.
– Настасья! – Ратмир посуровел. – Так больно?
– Да-да, и выше тоже болит.
– Где?
– Здесь, – приподняла подол еще выше.
Мужские руки погладили лодыжку, чуть сжали мышцу и
