Тряхнув головой, я попрощался с парнишкой и покинул дом Ингрид. Уже вскоре и окраины Нордмона остались позади, а сам я, обратившись в дракона, ловил крыльями попутный ветер.
Зверь, прежде упрямо тянувший меня в Клифстон, поближе к истинной, притих, словно и ему стало любопытно.
Снизу расстилались лесистые холмы, и чем дольше я летел, тем выше они становились, постепенно превращаясь в горы.
Здесь, в небесах, мне было спокойно, и казалось, что можно целую вечность вот-так скользить в воздушных потоках, наслаждаясь полетом.
Спустя пару часов внизу показались знакомые места, и заложив вираж, я пошел на снижение.
За десять лет обгоревшие руины деревни поросли травой. Запах гари уже давно выветрился и только черные камни фундаментов напоминали о случившемся.
Обратившись в человека, я повыше поднял ворот камзола и зашагал среди руин. Перед глазами невольно всплывали картинки прошлого.
Вот здесь умер отец Ингрид. А тут я впервые увидел ее саму. Значит, еще тогда дракон знал, что именно она станет его парой…
Я все бродил и бродил по бывшей когда-то довольно большой и процветающей деревушке, разглядывая то, что от нее осталось.
В мыслях было странно пусто и только самый край сознания щекотало неприятное чувство несоответствия.
Наконец, уже собираясь вылететь обратно, я понял, что здесь не так.
Запрещенная магия.
Согласно отчетам агента, которые я успел выучить наизусть, местные были не только последователями культа Кэбалары, но и вовсю практиковали запрещенную магию смерти. Они возносили жертвы на алтарь мертвого некроманта и пытались вернуть его к жизни.
Такое оставляло след.
Помнится, лет тридцать назад, когда я был совсем ребенком, мой отец по приказу императора сжег тайный храм фанатиков, практиковавших что-то подобное. Потом, спустя годы, он приводил меня туда, желая наглядно показать опасность этой магии.
И увиденное меня весьма впечатлило. Земля в радиусе десятков метров от алтаря даже спустя столь долгий срок оставалась пустой и безжизненной. Магия смерти высушила ее, а после огня дракона там были только черные камни, угли и зола. И никаких растений.
Нахмурившись, я вернулся туда, где, согласно отчету, располагался алтарь. Сочные зеленые стебли травы пробивались сквозь обгоревшие доски пола, словно им было плевать на остаточную магию.
Невозможно. Может, я что-то перепутал?
Я прикрыл глаза, раскинув руки и пытаясь уловить ту жуткую пустоту, какую оставляли после себя ритуалы смерти.
Ничего. Вообще ничего.
Может, прошло слишком много времени?
Нет, тот храм, уничтоженный еще моим отцом, начал восстанавливаться лишь пятнадцать лет спустя. А ведь здесь, если верить отчетам, все было гораздо хуже.
Если верить отчетом…
Мне сразу вспомнилась Ингрид, с жаром утверждавшая, что ее родители не могли быть фанатиками.
И десять лет назад, когда летал здесь драконом, выжигая все по указу императора… кажется, и тогда я не чувствовал магию смерти. Но у меня был приказ и отчеты, которым доверял, и потому я не обратил внимания на эту маленькую не состыковку.
Так что же выходит? Родители Ингрид и впрямь не были фанатиками? Они погибли зря?
Я тряхнул головой, ничего не понимая.
Еще раз прислушался к собственным ощущением, однако никаких следов запрещенных ритуалов не нашел.
Но если жители деревни не являлись фанатиками, то почему император отдал такой приказ?
Поверил отчетам агента? Тогда с чего агенту понадобилось лгать?
Все это казалось какой-то бессмыслицей, жуткой и горькой одновременно. Столько людей погибло от моего огня, а сейчас вдруг выяснилось, что умерли они зря.
Из-за чей-то чужой прихоти, или небрежности я стал тем, кем считала меня Ингрид с самого начала. Убийцей.
Устало потерев лицо руками, я опустился прямо на траву, пытаясь во всем разобраться.
Агент Тайной канцелярии не стал бы врать о таком. Все доносы касательно фанатиков тщательно проверялись. За заведомо ложные обвинение грозило наказание, и никто не спешил казнить людей просто по бумажке, накарябанной их соседями.
Тем более, если бы я еще тогда потрудился проверить…
Нет, тоже чушь. Отправляя меня сюда, император знал, что я не стану проверять. Это просто было не моим делом, я всегда лишь исполнял приказы.
Но почему мне отдали этот приказ?
Противоречия и вопросы раздирали меня изнутри, и не в силах терпеть, я поднялся на ноги. Разбежался, прямо на ходу превратившись в дракона и заревел.
Зверем стало полегче, хотя его тоже переполняла боль, ведь дело касалось его истинной.
О, боги, я так долго убеждал Ингрид в том, что ее родители получили по заслугам. Как же теперь мне посмотреть ей в глаза, зная, что они умерли просто так? Как объяснить, почему их велели казнить, если я сам этого не знал?
Значит, нужно узнать.
Нужно вернуться в столицу, но прежде, чем идти к Ингрид, встретиться с Дорианом и добиться от него ответов.
Этот скользкий паршивец явно что-то знал, не зря же так насторожился, когда я спросил его о деле.
А мне стоило догадаться раньше, но интриги никогда не были моим коньком.
Сквозь связь от Ингрид мне передавалась и ее боль тоже, усиливая собственное чувство вины. Сейчас она страдала из-за чужой лжи, которую ей подсунул я. Хотя ничем не заслуживала подобного.
Я летел, надрывая крылья, слишком разбитый и опустошенный, чтобы догадаться воспользоваться портальным артефактом. И только к ужину встречный вечер немного пригасил драконью тоску.
Тогда я снизился, вернув людской облик и наконец вспомнив про заветный камень.
Во дворец прибыл вечером того же дня, хотя мне казалось, что прошла целая вечность.
Ни на кого не глядя и ни с кем не здороваясь, я сразу же направился в кабинет императора, надеясь найти там и Дориана.
Меня могли наказать за неисполнение того давнего приказа, но сейчас на это было плевать. Куда важнее казалось узнать правду.
Едва слуга доложил о моем приходе, как Этерон велел впустить меня. Император сидел за столом, а Дориан, оправдав мои надежды, стоял
