буду настаивать на очень большом военном контингенте.
– Ну, как, все же решил ехать? – Уговаривали меня все время, очень трудно было отказываться, но я старался.
– Да, и так задержался, свое я сделал, дело за дипломатами. Если умные, все получится, – заключил я.
Мы прощались с моряками, вояки искренне расстроились, узнав, что я все же уезжаю. А дело было даже не во мне, приказ из Москвы, вынужден исполнять. Эх, надоедать стало, в который раз задумываюсь, правильно ли я тогда поступил…
Дорога домой затянулась. В Дарданеллах судно, на котором я направлялся в Союз, задержали. Это был военный фрегат Великобритании, они тут занимаются патрулированием, и мы, решив, что это обычная проверка, спокойно допустили смотровую команду на борт, тем более мы находились на торговом судне, не обладающем дипломатическим статусом. Это была огромная ошибка. Мешок с каким-то белым порошком, найденный в моей каюте, привел меня в состояние ступора. Я даже ответить не мог на вопросы, которые сыпались из уст британского офицера, руководителя досмотра.
– Я понятия не имею, что это и как оно здесь оказалось, – отвечал я.
– Вы переправляете наркотики, и будете за это отвечать перед судом! – спокойно произнес офицер и потребовал перейти на свой корабль.
– Я подданный Советского Союза, вы не имеете право задерживать меня, – попробовал протестовать я.
– Еще как имею, вы находитесь в территориальных водах Турции. Турция – член Альянса. Турецкое руководство заключило с нами договор на морскую охрану и пресечение поставок наркотиков в страну, у вас найдены наркотики, вы – виновны, – даже не скрывая улыбки, ответили мне.
Все, привет, сливайте воду. И что делать? Хорошо, если переправят в Англию, там хотя бы мне грозит просто срок в тюрьме, а если выдадут Турции? Эти ведь и казнить могут, с них станется.
– Вы прекрасно знаете, что все это чушь, что вы хотите от меня? – Ну ведь ясно же, что подстава, значит, бриттам что-то от меня нужно, или от Союза, просто попался именно я.
– Скоро берег, там вас встретят, – закончил диалог офицер и вышел из каюты, в которой и состоялся разговор.
Каюта на британском корабле была маленькой, или это специально меня в такую засунули, как камера, метра два в длину и полтора в ширину. Койка, примитивный унитаз, причем чистый и не воняющий, вот и вся обстановка, иллюминатора тут не было, даже на море не посмотреть.
Ошибкой было не только ехать домой на гражданском судне, но и делать это без охраны. Наши морячки не могли воспрепятствовать вооруженным англичанам, даже если бы захотели. Оставшись в одиночестве, устало опустился на койку и обхватил голову руками. Что же это, всё? Доигрался хрен на скрипке? Вот же дурень, куда я полез?! Говорила Катя, не езди, не надо, без тебя справятся, но нет, блин, полез, я ж самый умный тут, все наперед знаю… Стоп, хватит себя бичевать, это нужно было сделать, ведь все видел своими глазами, даже участвовал. Если бы не я, не известно, как бы все прошло, с нападением на нас все полетело под откос. Да, все же не зря я съездил, даже если теперь посадят в тюрьму, хоть знаю, что успел немало. Ведь все, что делал до сих пор, было только ради одной цели – изменить страну, сделать все, чтобы она осталась, а не рухнула, как там, где родился и жил я. Не желаю своим детям прожить девяностые, хватит того, что их как-то пережил я.
– Каковы силы русских, прибывших в Конго?
Меня допрашивали уже, наверное, часа три. Перед сходом с корабля надели на голову мешок, и я даже приблизительно не знаю, где нахожусь. Может, в Турции, а может, в Греции или Италии, хрен его разберет. Потом была машина, долгая поездка по довольно плохой дороге, и вот когда мешок сняли, я увидел, что нахожусь в какой-то камере, по-другому и не назовешь. С первого же вопроса стало ясно, что интересуют англичан именно наши дела в Конго. О наркотиках не было сказано ни слова, как и думал, это был лишь предлог снять меня с судна. Говорили на русском, хотя я неплохо знаю английский. Кстати, враги, видимо, об этом не подозревают, так как допрос ведут двое и обсуждают мои ответы между собой не стесняясь. Не верят, но это понятно, я ж вру.
– Я понятия не имею, господа, сколько там и каких сил прибыло, видел корабли в порту, видел солдат, технику. Я не военный, и никто меня в курс не вводил. – В своих ответах я не видел ничего плохого, смысла молчать и играть в партизана не было, захотят, заставят, один черт заговоришь, вот только будешь уже не совсем здоров. А мне это надо? Если бритты знают о моих связях с верхушкой СССР, тогда да, жопа, будут колоть жестко, а если нет, то еще побарахтаемся.
– Похоже, не врет, Джонни, посмотри на него, он никак не похож на солдата.
– Но он там был и много чего видел, а значит, будет полезен, – заключил второй, которого назвали Джоном. Англичане были какими-то одинаковыми, прям как братья. Оба невысокие, рыжие, со светлыми глазами. На улице увидишь, обязательно пройдешь мимо и не обратишь внимания.
– Господа, можно мне что-нибудь поесть, забыл, когда пищу видел в последний раз. Даже арестованным положено питание… – закинул я удочку.
– Когда ответишь на наши вопросы, может, и получишь, – бросил все тот же Джонни, видимо, он из этих двоих старший.
– Он реально думает, что его в тюрьму привезли? – хмыкнул второй.
– Ты же видел, он даже не знает, где находится, ему предъявили наркоту, вот и думает, что взяли именно за нее.
– Пусть думает. Ты дашь ему поесть?
– Ага, сейчас сбегаю и приготовлю для него шашлык. – Слово шашлык англичанин произнес по-русски, и это было смешно. – Это же их главное блюдо!
– Шашлык, вы сказали шашлык? – сделал я вид, что понял только сказанное на русском. – О, господа, дайте хоть кусок хлеба и стакан воды, о шашлыке я и не мечтаю.
– Я же сказал, после допроса! – отрезал Джонни. – Где именно ты был в Конго?
– Вы уже спрашивали, повторю, я не знаю. Нас куда-то возили, я осматривал местность и давал заключение…
– Это были карьеры?
– Нет, какие карьеры, дома не строят в карьерах! – наигранно воскликнул я.
– Какие дома? – Джонни натурально удивился. Они что, правда не знают, кого взяли?
– Жилые дома, одно- и двухэтажные. Я же в самом начале вам сказал, кто я такой, – удивился я.
– И что, какое ты дал заключение? – с каким-то сомнением в голосе произнес англичанин.
– Что проект можно удешевить за счет фундамента, там хороший грунт, сухой, прочное основание не требуется, так и завизировал.
– Ты инженер?
– Да, инженер-строитель, строю дома, больницы, школы…
– Разберемся, – фыркнул недовольно Джонни и добавил, повернувшись к своем товарищу: – На сегодня хватит, нужно подготовить вопросы, он определенно
