сырной закуски, но обнаружил, что та заплесневела. И не только сыр, а вся еда в холодильнике сморщилась или покрылась белыми пятнами. Поначалу Вадима это сильно удивило, но когда он вспомнил, что не заглядывал туда несколько недель, удивление мгновенно растворилось. А ведь правда, по какой-то странной причине Вадим перестал есть, не обнаружив последующих за этим проблем со здоровьем. Он был как обычно полон энергии, спал не сильно много и головная боль, коей маялся Вадим время от времени, перестала ему досаждать. Всё было в порядке. Кроме скверно пахнущего холодильника, который при открытии сразу напомнил кухню Фёдора Антоновича.
Снова заморосил дождь. Туча на небе становилась графитового, местами чёрного цвета и обещала вот-вот громыхнуть. Если Вадим не успеет всё сделать до начала дождя, то домой он поедет, будучи по уши в грязи. Впрочем, не привыкать. Мимо Вадима изредка проходили люди с зонтиками, которые совершенно никуда не торопились. Видать, погода никак не влияла на их прогулочное настроение.
Вскоре впереди показалась развилка. Судя по карте, двигаться было необходимо именно влево, а иначе можно уйти далеко вглубь парка, по площади соизмеримого с половиной города Нерск или с двумя такими, как Полвин.
Через пятнадцать минут стало видно верхушку огромного и безжизненного дерева, к которому двигался Вадим. Глядя на него, даже издали, можно было понять, насколько беспощадна и бесцеремонна смерть. Даже если ты настолько величественен, как это дерево, то всё равно, рано или поздно она тебя настигнет. Хотя деревья живут куда больше людей, их возраст может достигать нескольких тысяч лет. Тогда выходит, что всё относительно. С другой же стороны, черепахи меньше людей, но могут жить несколько веков. Не всё относительно. Всё хаотично.
Когда дерево показалось во всей своей красе, Вадим достал камеру и принялся снимать свой путь. Остановившись за полсотни метров от «великана», Вадим полностью заснял его от корней до верхушки и обратно. «Вот тут он её привязывал. Голую. Наверное, чтоб не боялась обнажаться. Собаки ведь не ходят в одежде. А она – собака», – сказал на камеру Вадим, после чего прошёл оставшиеся метры и, прекратив запись, убрал камеру в рюкзак.
Вокруг совершенно никого не было. Никакой идиот не попрётся гулять сюда перед грозой. Кроме одного, самого отчаянного и искушённого идиота.
Перед тем как приступить к делу Вадим три раза обошёл по кругу гигантский ствол дерева. На первый взгляд ничего особенного, кроме разве что невероятно жгучей крапивы, «кусающей» ноги даже сквозь джинсы. Но ведь это не крапива, если её листья ярко-красного цвета? И жжётся сильнее обычного. На записи с Полиной её точно не было. Дома надо будет намазать специальной мазью.
Сняв рюкзак с плеча, Вадим извлёк на свет небольшую лопату с телескопической ручкой. Забрал из магазина последнюю. Иначе не получилось бы сегодня произвести раскопки. Постой ка, а что мы будем копать? Не имею ни малейшего представления. А где мы будем копать? Не знаю, она не указывала конкретного места.
В этот момент дождь заметно усилился и ничего не оставалось, как просто взять инвентарь в руки и приступить к делу.
Копать Вадим старался быстро, но аккуратно, потому как не знал, что конкретно спрятано в земле и насколько велик шанс повредить это. Конечно, он на сто процентов не был уверен, что всё понял верно. На стене заброшенного «МеталлоКамня», возле урны, было указано три ряда цифр. В первом ряду – 0, 3, 1, во втором – 9, 0, 3, и в третьем 4, 0, 1. Написание их на стене напоминало квадрат, а если разделить цифры линиями, то вполне похоже на известную в народе игру – крестики-нолики. Именно об этом говорила сестра. Но причём тут дерево? Когда мысль об этих цифрах посетила сонный мозг Вадима, на часах был уже первый час ночи, а ближе к четырём часам до него наконец-то дошло, что 03:19 это, может быть, время, а 03401 это, скорее всего, название записи с кассеты, найденной на теле Николая Семёнова. Когда Вадим запустил ролик, он увидел, что ровно на 03:19 начинается часть с деревом, к которому Николай привязывает Полину. Так как сестра неоднократно сказала, что человек в красной рубахе, а именно в ней Николай издевался над женой, закапывает что-то в землю, Вадим справедливо решил, что именно под деревом стоит пробовать искать. И, не дождавшись ясной погоды, он купил последнюю оставшуюся в магазине хозтоваров лопату небольшого размера, которую можно удобно спрятать в рюкзак и отправился в парк на раскопки.
Отбрасывая в сторону горсть за горстью, Вадим не обращал внимания на расходившийся дождь, а потому уже не совсем понимал, то ли это пот стекал со лба неровными струйками, попадая в глаза, или это всё же были капли дождя. Впрочем, большой разницы в этом не было. Прошло не меньше получаса, когда Вадиму стало казаться, что он занимается сущей чепухой, разрывая сырую землю небольшой лопаткой. Вот будет смеху, когда вокруг ствола дерева образуется не детских размеров ров, а искомый предмет так и не будет найден. Или всё-таки он найдётся, но там будет лежать записка с каким-нибудь неприличным словом, например, просто с надписью «дурак». И всё. А если там всё-таки тело? А вдруг он именно тут её и похоронил? Нет, сестра же сказала, что в одном месте тело, в другом нет. Почему нет, если мы не знаем, на что указывали цифры? И кто их оставил? И зачем? И не случайно ли их появление именно в этом месте? И не странно ли то, что так удачно цифры напоминают таймкод и название файла? Не совпадение ли это? Вот скоро и узнаем.
Прошёл час, прежде чем Вадим решил немного перекурить. Красная крапива ещё несколько раз обожгла ноги, отчего ему пришлось останавливаться и ногтями чесать воспалённую кожу, пока наслаждение не перейдёт в боль. Кто знает – тот поймёт. Передохнув минуты три, он снова брался за лопату и, оглядываясь по сторонам в поисках людей, продолжал копать. Энтузиазм потихоньку угасал. Через полтора часа от него не осталось и следа. А через два часа Вадим решил, что занимается какой-то неоправданной глупостью. Но всё равно продолжал копать.
Периодически его голову посещал утренний диалог с Павлом Николаевичем о том, что умер Слава. Вадим силился понять, зачем тот угнал автомобиль, почему его так долго не могли найти, кем же он тогда был на самом деле. Думал о том, являлся ли Рома ему братом и правдивы ли все его рассказы.
