и местной знати, но он любит место, где провёл всё детство. Не может не любить.
На вершине стены горят жаровни, а на поясе каждого их отряда пристроился мешочек с особыми солями. Брось в огонь и пламя окрасится в яркий пурпур. Это и будет сигналом к атаке...
Мимо замешкавшегося Роана пронёсся молодец с мечом в зубах, достиг края и... отдёрнулся, сорвался. Пролетел мимо, зажимая окровавленную руку. У самой земли его подхватили менее расторопные товарищи. Мужчина мычит, тряся израненной кистью, клинок разрезал уголки рта, по щекам, и пальцами бежит кровь. Роан жестом велел оставить раненного, а сам в два рывка добрался до края, ухватился за щель меж камней и изо всех сил оттолкнулся.
Кречетом взмыл над ограждением и плавно приземлился сверху, уже с мечом в руках. Подошвы ботинок царапнули бритвенные лезвия и осколки стекла, покрывающие камень. Ну, было глупо рассчитывать, что эта тактика нова. В стороне, спиной к нему, шагает стражник, поглядывает в сторону лагеря. Краем глаза заметил что-то и начал поворачиваться... Роан оказался рядом, прежде чем тот закончил движение. Чёрный меч с оттягом ударил в шею и рассёк, как сочный тростник. Голова плавно отлетела в сторону, и парень едва успел поймать за волосы, бросил под ноги.
Тело стоит, из обрубка бьют тугие струи, почти невидимые в ночи, взлетают так высоко, что почти достают до Сестёр. На высоте их подхватывает ветер и уносит за стену, к туману. Роан торопливо повалил тело и перешагнул, силясь не обернуться.
Позади шуршат чужие шаги, бойцы один за другим перелетают зубцы памятуя незадачливого товарища. Спешат добраться до ворот. На противоположной стороне лязгнул металл, короткий вскрик разрезал ночь. Роан скривился, впрочем, удивительно, что они оставались незамеченными так долго. Двое обогнали его, скрылись в ближайшей башне, остальные со стены прыгнули во двор.
В башне зазвенела сталь, закричали люди, и Роан сорвал с пояса мешочек соли. Подбежав к жаровне, не развязывая, бросил в огонь, боясь, что крупицы просто улетят в небо. Пламя зашипело и взвилось к звёздам багровея. Почти одновременно то же самое случилось с жаровней на другой стороне. Войско, он это ощутил всем существом, с задержкой двинулось в бой. Медленно, но быстро набирая ход, оно пересекает долину и опасный туман, разрывая тот в клочья. В темноте сверкают магические искры, наверняка Тишь защищает людей от исчадий Танца.
Роан на миг зажмурился и поднял взгляд к Сёстрам. Луны кружат одна вокруг другой, то ускоряясь при сближении, то удаляясь и замедляясь. Кажется, что младшая вот-вот ударится о горы или долину. Она так близко, что протяни руку и зацепишься. Видны неровности грунта, мёртвая земля и кратеры с расщелинами, в глубине которых сверкает металл.
Во дворе перед воротами вспыхнула схватка, и шум отвлёк Роана от фантазий. Два десятка солдат нападают на его людей, а те с трудом отбиваются, пока двое крутят массивный ворот. Стальная решётка тяжело, несмотря на Танец, поднимается, внутри стен скрипит вал и гремят цепи.
Парень поудобнее перехватил меч и прыгнул на головы врага. Обрушился, подобно хищной птице, рубя и крутясь волчком. Чёрный Клинок рассекает сталь, как бумагу, кровь плещет как из ведра, застывает в воздухе, не зная, то ли лететь, то ли падать. Из груди рвётся громовой гогот, а язык срывает капли, попавшие на лицо.
В бок ударили копьём, но в последний миг перед ним вырос воин и приняла удар. Остриё погрузилось в плоть, но не пробило чёрную кольчугу. Роан краем сознания отметил, что нужно наградить храбреца, а сам рассёк копейщика и стоящего рядом.
Решётка с грохотом остановилась, бойцы зафиксировали ворот и бросились к воротам на перегонки. Тяжеленный засов слетел с пазов, как хворостина, и, пролетев над головой Роана, обрушился на подкрепление врага. Без особого эффекта, но выглядело как в горячечном сне. Створки, скребя по камню, пошли в стороны, и в узкую щель протиснулся первый из войска. Его тоже надо наградить, решил Роан, отбивая оскорбительно медленный выпад и на противоходе отсекая руку.
В окнах ближайших домов вспыхивает свет, и юный император ловит сонный и полные ужаса взгляды. Разрубил особо настырного солдата, наступил на дёргающийся труп и, вскинув меч, провозгласил:
— Услышь меня, Ковендар! Роан эль Скван вернулся, чтобы занять трон по праву крови!
Мощь Мардока многократно усилила голос и стекла по всему городу завибрировали в унисон. Люди в радиусе двух метров от Роана попадали на землю, зажимая уши. Даже горло резануло болью, а во рту стало солоно. Парень, сплюнув кровь, посмотрел на прибывающее подкрепление, воины стягиваются со всего города, стремясь остановить вторжение. За спиной через распахнутые ворота вливаются главные силы армии. От тесноты становится трудно дышать, а людской поток захлёстывает площадь, сшибается со стеной защитников. Гремит сталь, кричат умирающие, а брусчатка становится скользкой от крови.
Роан сипло засмеялся.
Дорогой читатель, я надеюсь тебе нравится «Курьер», не смотря на его скромную статистику. Потому что мне нравится этот мир и хочется в будущем вернуться к нему. А лучший способ сообщить мне об этом, это отправить любую сумму по этим реквизитам:Сбербанк: 2202 2036 2359 2435ВТБ: 4893 4703 2857 3727Тинькофф: 5536 9138 6842 8034Все собранные средства я честно потрачу на писательское топливо и жильё, чтобы и дальше радовать вас новыми романами. Спасибо!
Глава 31
Эллион смотрит на горящий город, над которым в Танце кружат Сёстры. Дым выписывает спиральные узоры, а гарь и мелкий мусор слоями расстелены в воздухе. В чаще леса утробно воют монстры, от воплей и хруста крошащихся костей дрожит земля. Ринзара и Лже-Ринзан стоят рядом, луннит покусывает ноготь и возносит молитвы Госпоже. Причудливое пламя закручивается локонами над крышами квартала знати, а на лице слуги Госпожи Тайна играет хищная улыбка. Эллион не по себе от такого союза, но если это позволит спасти Тишь и, возможно, Роана...
— Будем прорываться через войско? — Спросил курьер, похрустывая пальцами.
— Зачем? — С улыбкой спросил луннит, сделал шаг с холма в низину, пронизанную туманом. — Нам нужно добраться вон туда, на берег реки.
Указал на обрывистый и каменистый берег чахлой реки, почти заросшей рогозом и едва отличимой в тумане от равнины. Ринзара и Эллион переглянулись.
— Туда нельзя, туман.
— Серьёзно, а я думал, это дым от пожарища...
