каменное здание, очень похожее на храм.
— Не отпускай мою руку, что бы не случилось, — говорю ему, крепко переплетая наши пальцы.
И в то же мгновение мы одновременно вздрагиваем от острого, почти болезненного покалывания в центре ладони.
— Ай, — вскрикивает Грэм и поднимает наши руки.
В центре и его, и моей ладошки прямо на наших глазах появляется рисунок закрытого на ключ навесного замка.
— Что это значит? — спрашивает мальчик.
— Да чтоб я знала. Давай быстрее в храм, уверена, мастер нам все расскажет.
— А если нет?
— А если нет, то мы похитим, привяжем к стулу и заставим, — отвечаю, вроде как в шутку.
Но в данный момент я близка к чужому членовредительству, как никогда.
Глава 20
Едва мы открываем высокие двери храма и заходим вовнутрь, как нас сметает тайфун «Регент».
— Где вы были так долго? Я в жизни так не пугался, как сегодня, когда увидел, что вас нет!
Рычит и ощупывает руками то меня, то Грэма, словно не доверяет своим глазам. Зато отшельник сидит, как сидел, чаек попивает возле камина. Наверняка ведь знал, что так произойдет, засранец!
— Нас вынесло неподалеку, но из-за песчаной бури мы не сразу увидели храм, — отвечаю.
— Какой бури? — переспрашивает Рэнульф, глядя на меня в высшей мере удивленно.
— Ла-а-адно. Теперь уже неважно. Мы с Грэмом не отказались бы от чая. В горле все пересохло. Да и есть хочется, устали.
Регент смотрит на нас все так же удивленно, но подводит к столу, накладывает в тарелки что-то мясное, наливает полные чашки горячего, цветочного чая. Усаживается напротив и выжидательно смотрит.
— У нас все хорошо, — успокаиваю мужчину. — А об остальном, думаю, и мастер Реус расскажет не хуже нас, а мы пока поедим.
Рэнульф переводит взгляд на отшельника, тот позволяет себе улыбнуться.
— Вижу, вы прошли слияние, — говорит, кивая на наши ладони.
Регент хмурится, играя желваками. Ага, значит, он был не в курсе. Внутреннее напряжение немного отпускает.
— Прошли, но не благодаря вам. Можно было предупредить о том, что нас ждет прежде, чем мы доберемся до храма. Ладно я, но со мной был и Грэм. На него вам тоже наплевать?
— Я знал, что вам нужно пройти слияние на духовном уровне, но не знал где и как это произойдет, — отвечает мастер Реус.
— Угу. И я, конечно же, сразу вам поверю. Точно.
— У вас нет повода мне не доверять.
— Теперь есть.
— Рэн, — отшельник обращается к регенту, — мне нужно поговорить с Аленой, я буду тебе очень признателен, если вы с Его Величеством пока уделите особое внимание библиотеке храма. В качестве исключения, разрешаю даже взять туда еду.
Регент молча встает, берет поднос, на него выставляет тарелки и уходит вместе с племянником. Уже возле самой двери Грэм на меня оглядывается, я ему киваю, чтобы он не волновался, и когда они нас покидают, возвращаюсь к еде. Делаю вид, что занята поглощением пищи, но сама жду, когда начнет разговор мастер Реус. И все равно вздрагиваю, когда он говорит:
— Я не враг тебе, Алена. Более того, ты мне, конечно, сейчас не поверишь, но я твой друг.
— Конечно, не поверю, — подтверждаю.
— Я как никто заинтересован, чтобы у вас с Грэмом все получилось, и вы остались живы. Особенно ты.
— Почему особенно я?
— Когда-то очень давно… я жил обычной, земной жизнью. У меня была семья. Любимая жена и дочь — единственная наследница древнего рода. Как и во всех семьях были у нас и ссоры, были и недоразумения, но в общем, мы любили и заботились друг о друге. Купол застал нас врасплох. Впрочем, как и всех в королевстве. Но у нас все усложнялось тем, что жених дочери был эльф. Причем, чистокровный. И он остался запертым тут, в королевстве демонов.
Если до этого я слушала не очень внимательно, то следующая фраза отшельника заставляет меня отложить ложку и замереть.
— Его вызвали на испытания купола. Он не хотел, ведь у него была невеста-истинная, которая, как мы узнали немного позже, на тот момент носила под сердцем дитя. Он мог умереть, проходя купол. Или выжить, но тогда не вернуться обратно, что для него было гораздо хуже смерти. Мы не знали, как решить этот вопрос, как помочь. В тайне и срочно был проведен венчальный ритуал. А на следующее утро Адалин и ее муж ушли, оставив только короткое письмо. Они решили вместе пройти купол, надеясь на то, что Эривил — эльф, а моя дочь — его истинная, прошедшая с ним обряд единения духа.
— Почему он не остался тут? Они могли сбежать, спрятаться где-нибудь в королевстве.
— Где может спрятаться эльф в королевстве демонов, Алена? Причем так, чтобы себя не выдать? Думаешь, его бы не подали в розыск? — с легкой улыбкой спрашивает отшельник.
— Но ведь идти сквозь купол — самоубийство. Они были готовы на такой отчаянный шаг?
— Боюсь, именно я был тем, кто подтолкнул их к этому.
— Как это? — спрашиваю.
— Мне было видение. Они втроем в другом, не нашем мире. Какой-то парк, или сад. Высокое здание, странного вида. Место, где бегают дети, качаются на качелях. Моя Адалин, ее муж и дочь, веселые и счастливые. Малышка очень похожая на Эривила. Я рассказал им. Мы вместе удивились подобному видению, и я думал, на том все кончилось. А потом нашел то письмо. В нем дочь просила их не искать. Они решили идти сквозь купол, надеясь найти тот мир, о котором я рассказал. Где они будут втроем и будут счастливы.
Отшельник делает большой глоток чая, я же не спускаю с него взгляда.
— А много позже, когда умерла жена, а я, наконец, принял свою судьбу и ушел в храм, мне снова было видение. Адалин сидела в кресле, укрытая каким-то странным, в цветных кусочках одеялом…
— Это плед в технике печворк. Мама таким увлекалась, — вырывается из меня почти против воли.
— Возможно. Моя Адалин была уже очень пожилая. Вся седая, но все равно красивая. Я присел рядом с ней, на кровати. Хотелось плакать. Не знаю: от счастья, что увидел ее снова, или от горя, что она доживает свои последние дни, состарившись быстрее, чем
