женщины. К концу отпуска все же оценили!
— Пока рядом твоей глазастой нет… — тихо сказал Токарь, — к тебе вопрос: я свои обязанности нормально вытянул? Нареканий нет?
Шипунов удивленно кивнул.
— Тогда — вахту сдал, вахту принял! — усмехнулся Токарь. — Думал я, думал… хорошо у нас на северах, без дураков хорошо, но воля тянет! Тянет, такие вот дела! Ну что, я пошел, сам бригаду довезешь? А то меня местные ждут, подговорился, чтоб за оцепление вывезли.
Шипунов смотрел на него с грустью и молчал.
— Можешь пойти прямо сейчас и сдать меня сопровождающим! — ожесточенно сказал Токарь. — Можешь сам застрелить — вправе, не обижусь! Только ты не сумеешь, слабоват против меня! Вот твоя глазастая, та да… ну, что молчишь? Я все равно не вернусь на зону, понял? Душа свободы просит!
— Не пойду я тебя сдавать, — хмуро сказал Шипунов. — Ты сам себя сдал. На скафандрах микрофончики стоят в постоянном режиме. У всей бригады. Тебя как бригадира должны были научить прослушке.
— Вот оно как…
Уголовник болезненно поморщился и посмотрел в сторону головного вагона. Оттуда неторопливо шли сопровождающие.
— Токарь, не дури! — тихо посоветовал Шипунов. — Все равно не уйдешь.
— Ты за кого меня держишь? — обиделся уголовник. — Я напрасную кровь не лью, не дебил!
Сопровождающие подошли и с легким любопытством уставились на несостоявшегося беглеца.
— Держи, — сказал один и протянул конверт. — Не потеряй, там все.
— Что — всё? — осторожно осведомился Токарь, не спеша притрагиваться к подозрительной бумажке.
— Помилование. Документы на имя Михаила Курца, тебя ведь так зовут, верно? Загранпаспорт. Неизрасходованные отпускные в местной валюте. Пропуск за пределы курортной зоны. Сертификат прививок. Водительские права… короче, всё. Топай.
— А чип?
— А он тебе чем мешает? — удивился офицер. — Ну, хочешь, топай к командному вагону, врач удалит. Но я бы не советовал. Точно такие ставятся горноспасателям, аварийщикам, морякам… случится что, быстрее найдут. И, кстати, в Европу без чипа не пускают, ты же туда собрался?
Токарь тяжело задумался.
— Почему?
— Пришла указивка на тебя с самого верху, — буркнул офицер. — В ней сказано — на наше усмотрение. Ну, ты нам понравился. Топай, вольная птица страус.
— А если я вдруг… — нерешительно начал уголовник.
Сопровождающие коротко хохотнули, похлопали отныне свободного гражданина по плечу и отправились обратно. Токарь неловко пожал руку Шипунову и ушел в поселок глубоко задумчивым. Шипунов до последнего смотрел ему вслед. Он хорошо понимал, что Токаря ему будет сильно не хватать. Ну не умеет он работать с людьми, не умеет.
— Слава, — напомнила сверху Ксения.
Он вздохнул в последний раз, запрыгнул в салон, поезд дрогнул и покатился на север, домой. Путейцы провожали ставшие привычными горные виды беспечными улыбками. Десять месяцев — это в общем-то не так уж долго!
Глава 14
— Учебная тревога, — пробормотал динамик общего оповещения. — Повторяю: учебная тревога. Гражданским офицерам группы «У» прибыть на точку сбора немедленно. Точка сбора…
Зита отложила планшет и со вздохом поднялась с ковра. Группа «У» — это управление Седьмого каторжного, это она. Хоть и не гражданский офицер, но участвовать обязана. И по легенде учений, и вообще… с укреплением социализма классовая борьба нарастает, не просто так сказано классиками. И один из враждебных классов — вот он, под боком, чиновничья свора. А врага надо знать в лицо. Учения — удобное место посмотреть разлагающихся товарищей близко и в деле.
Книжку только не удалось дочитать, а жаль, интересная работа группы интересных авторов. Сравнительный анализ попыток имитации долговременных космических полетов — это вам не любовный роман, это вещь. Только в таких вот неброских книженциях можно вдруг узнать, что воздух после использования человеком, оказывается, ядовит для растений, его пережигать надо… А любовь что, ее без любовных романов в обычной жизни хватает. И в ней в принципе все понятно и просто, не бином Ньютона, как говорится.
Она тихонько прошла в детскую, осторожно тронула девочку за плечо. Темные глаза Майки тут же уставились на нее с безмолвным вопросом, сердце захлестнула острая жалость — она снова бросает детей! Проклятая работа!
— Доча! — прошептала она, косясь на спящего Гогика. — Мы на учения, вернемся вечером. Школьный поезд сегодня пропусти, надо посидеть с маленькими. Покушать закажи в нашем буфете, у Дениски музыкалка онлайн в два, проследи, чтоб не забыл…
— Пистолет под подушкой, ходить везде с ним, — кивнула девочка. — Я помню. Дверь открывать только дежурной по поезду, сегодня это Ляля. Иди, я за всем прослежу. И с Гогиком борьбой позанимаюсь тоже, скажи тете Свете, пусть не переживает.
— Умничка! — шепнула Зита, смахнула невольную слезинку и бесшумно прикрыла за собой дверь. Сухо щелкнули фиксаторы внутреннего защитного контура. Проклятая работа.
Точка сбора группы «У» — возле управленческого модуля Седьмого каторжного. От штабного поезда до модуля — километров пять болотистой тундры, на «Стрекозе» последней модификации, можно сказать, рукой подать. Квадрик подпрыгнул и резво заскользил над поверхностью болота. Зита оглянулась — Светка стартовала за ней с секундным отрывом. Ну да, сегодня они вдвоем на усилении гражданской группы. Лена вылетела намного раньше, она на контроле у условного противника. А Кунгурцев… у него, как всегда, самая неприятная, тяжелая, самая ответственная задача. И самая неприметная, тоже как всегда.
К их прибытию офицеры группы «У» уже собрались, кучковались возле модуля на асфальтированном пятачке. Издалека все одинаковые в скафандрах с маскировочными верхонками, только приданная пятерка штурмовиков резко выделяется и открытыми сигнатурами, и манерой двигаться. Самые молодые, самые мелкие, но и на учениях, и в реальном деле — единственно надежное звено в гражданском ополчении. Светке все же удалось сколотить из подростков, разбросанных по дистанциям, грозный ударный кулак. К сожалению, только за счет казарменного положения старшеклассников, иначе никак не получалось.
При виде подлетающего начальства штурмовики привычно построились, причем не обращая внимания на лужу — одно из множества изменений в привычках после перехода на скафандры. Управленцы же не среагировали, разве что головы слегка повернули. Понятно, считают учебную тревогу обязательной, но бесполезной тягомотиной, неприятным довеском к военному званию и сопутствующему повышению зарплаты и статуса. Зита усмехнулась и поставила первую отметку в табеле учений. Вроде бы крохотная закорючка, а сколько всего означает! И предстоящие ночные тренировки для офицерского взвода управления, и понижение в звании для командира взвода. И, между прочим, отметку в закрытом листе личного дела каждому. Они что, всерьез считают себя незаменимыми?
— Взводный! — рявкнула обозленная невниманием Светка. — Время идет! Построение! Оружие к осмотру!
Ну вот, наконец зашевелились. Зита пошла вдоль неровного строя. Ну, что неровный, наплевать, главное,
