Вернулась в штаб, но там было все так же, все работают, только иногда спрашивают не надо ли чего. Сложилось ощущение, что тут все в курсе, что происходит, и специально мне не говорят. Я отгоняла эти мысли с пониманием, что это паранойя, и раз за разом смотрела то в телевизор, то в окно.
- Пройдемте, пожалуйста, за мной, - сказала вернувшаяся ко мне молодая девушка.
Я направилась за ней через комнату с десятком сидящих за компьютерами людей, оказалась в небольшом все таком же минималистичном кабинете, из мебели в котором были лишь стул и стол.
- Это вас, - она взяла со стола телефон, протянула его мне. – Это вас.
- Алло, - сказала я в трубку, замечая, как девушка спешно покидает кабинет.
- С тобой все в порядке? – в ухе прозвучал такой приятный голос Виктора.
- Да, все хорошо. Где ты?
- Я могу не вернуться, - сказал он.
- Что ты такое говоришь?
- Кажется, догадываюсь, кто хотел тебя убить и кто поджег отель, - с легкой грустью проговорил он. – Сейчас иду за ним. Он знает, что я рядом, и хочет разобраться. Я тоже, иначе он не даст нам покоя. Если не вернусь – позаботься о нашем ребенке.
Виктор Голубоглазов
Пламя подступало. С каждым мгновеньем становилось все жарче. Пот ручьем скатывался по телу. Что-то громко упало, где-то обвалился потолок, с улицы доносился тревожный вой сирен.
- Сюда. Прошу сюда, на лестницу и вниз, - выводил я людей на пожарную лестницу. Одну из дверей пришлось выломать – за ней обнаружились подвыпившие мужчина и женщина, даже не понимавшие, что творится. В этот момент окончательно понял – хорошо, что остался. Человеку высадить эту дверь было бы неимоверно трудно, а то и вовсе невозможно, что обрекло бы людей на смерть.
- Вы же…
Женщина смотрела на меня замутненными от алкоголя глазами.
- Вас по телевизору вчера показывали…
- Идите! Здание горит! Быстрее! – пришлось её чуть ли не выталкивать.
Кажись, это последние. Прошелся по комнатам, проверяя, никого ли не осталось. Тем временем внизу что-то грохнуло, дом аж сотрясся. Бросился к лестнице – все, дорога перекрыта.
Зараза!
Схватил в чьем-то номере толстовку, намочил её водой, набросил на себя. Придется прорываться сквозь огонь.
Перепрыгнув горящую кровать, выбрался на балкон, оттуда зацепившись руками, спустился на этаж ниже, и внезапно ощутил запах того, кто это сотворил. Несмотря на вонь дыма, ощутил его четко и ясно. Посмотрел в сторону улицы – на меня не глядел никто, все устремили взгляды в сторону выбегающих людей, вырывающихся из окон языков пламени, подъезжающих одна за другой пожарных машин. В меня пялился лишь он. Надвинутая на глаза бейсболка, темные очки, скрывающий подбородок шейный платок. Он не хотел светить лицо, но знал, что я его опознаю.
Поняв, что я его вижу, он развернулся, протиснулся сквозь толпу, направился прочь. Я прыгнул на хлипковатую водосточную трубу – к счастью, она выдержала, позволив мне спуститься вниз. Направился подальше от толпы – во дворы прилегающих домов.
Если бы меня увидели журналисты, сделали пару фотографий, написали, что я помогал людям спастись – это подняло бы мой рейтинг, но рейтинг был последним, о чем я думал в тот момент. Или я догоню убийцу и разделаюсь с ним, или он снова повторит попытку.
Пробежал через двор многоэтажки, чуть не попав под колеса автомобиля и удостоившись порции отборной ругани от водителя, выбежал в небольшой переулок. Рядом виделся рынок, откуда тянуло множеством запахов – от некачественной китайской одежды до протухшего мяса. Я почти потерял его.
Черт, где ты, сволочь?
Оглянулся.
Он ждал меня. Остановился прямо под билбордом с моим лицом, нависающим над улицей.
Гад ждал меня, будто приглашал. Мог же уйти, хотя бы через тот же рынок, где хрен что учуешь.
Поняв, что я его вижу, он пошел дальше, скрылся за углом. Я не хотел, чтобы меня узнавали. Натянул капюшон на глаза, последовал за ним на соседнюю улицу. Он быстро пересек её, едва проскочив перед сигналящей машиной, и я увидел, куда он меня ведет. Впереди маячило старое здание, которое следовало бы снести еще лет-так десять назад. Облупившаяся краска, отсутствие окон и запустение.
Направился за ним туда. Какой-то мужчина посмотрел на меня, наверняка узнал, к счастью, не прицепился с вопросами.
Я пересек одну улицу, потом другую. Еще несколько человек обратили на меня внимание.
Мой враг не спешил. Словно игрался или раздумывал, пойду я за ним или развернусь и уйду. Отступать я не собирался. Но связаться с Викой нужно.
Он ждал меня на втором этаже заброшенного здания. Снял бейсболку, очки и ехидно усмехался. Внезапно я понял, кто он. Черт возьми, не может быть! Ошибаюсь. Точно ошибаюсь, потому что это невозможно!
Но реальность говорила о другом.
Я громко выругался, ударил ногой стоявшую рядом мусорную урну.
Не знаю, смогу ли его убить.
Порыскал по карманам брюк, нашел бумажник, зашел в магазин связи, посмотрел через окно. Враг не собирался убегать. Все так же ждал меня.
Я купил телефон, карту, набрал местный филиал штаба, куда должны были отвезти Вику, попросил позвать её к телефону.
- Алло, - её тихий голос был радостным. Не хотелось её нервировать, но нужно сказать как есть.
- С тобой все в порядке?
- Да, все хорошо. Где ты?
- Я могу не вернуться, - говорить было трудно, будто колючий комок застрял в горле, но это было правдой.
- Что ты такое говоришь? – её голос задрожал.
- Кажется, догадываюсь, кто хотел тебя убить и кто поджег отель. Сейчас иду за ним. Он знает, что я рядом, и хочет разобраться. Я тоже, иначе он не даст нам покоя. Если не вернусь – позаботься о нашем ребенке.
Я нажал отбой, выключил телефон, бросил его в карман и направился к заброшенному дому.
Может, получится поговорить? Убедить его?
Попытаться стоило, но вряд ли поможет. Обезвредить его не получится – бой будет на смерть. Уж не знаю, что чувствовал он, но по взгляду было видно – отступать враг не собирался.
Внутри здания царило запустение. Каждый шаг отбивался от стен и падал на голову громким эхо. Потрескавшиеся стены, падающая с потолка штукатурка, повсюду разбросаны разбитые бутылки и отвратительный запах сырости.
Я поднялся на второй этаж и увидел его. Он сидел на подоконнике, курил сигарету. Завидев меня, сразу же поднялся, взглянул на меня ненавидящим взглядом, а через секунду, разорвав в клочья одежду, обратился в огромного волка и громко зарычал.
- Давай просто поговорим, - сказал я. Он всем видом показывал, что говорить не хочет и не будет.
