на кровать, оставив между нами разложенное платье. Матрац чувствительно прогнулся под его весом.
— О как… Значит, способы вернуть их все-таки есть?
— Для этого нужен сильный маг. Менталист. Или заклинание, что сможет разрушить подобные чары.
— Или выполнить условия заклинания, — добавил Данил. — Если такое есть.
Я с жаром поддержала:
— У любого заклинания есть узлы, через которые можно отменить действие чар. — Стало грустно, что не закончила академию. Я бросила взгляд на запястья, где все еще грубели старые шрамы, а метки учебного обета замылились и почти незаметны. — Но я не настолько опытный маг. А теперь никогда им не стану, потому что не доучусь…
— Принц, насколько я понял, посильней будет?
— Он архимаг, — я уронила взгляд и сжала на коленях руки. Еще час назад они были в песке и бурых разводах крови наследника. Зайдя в спальню, я смыла их, но до сих пор оставалось ощущение теплой влаги. И запах соли на языке. Железистой. Приятной. От этого воспоминания меня передернуло. — Только сейчас… его сила… у меня, но я не умею ее контролировать.
Стало дурно, будто снова и снова переживала предсмертные судороги кританского принца. Я спешила его спасти, не думая о последствиях, не щадя силы. Плакала, будто он для меня важен… А потом бесстыдно горела в его умелых объятиях.
— Господи… — я судорожно выдохнула в ладони, пытаясь скрыть свое замешательство. — Какой стыд, жесть…
— Любаша, прекрати, — тепло засмеялся Данил, запрокинув голову. — Желать свою пару — нормальнее некуда. Этому взрослые мужики не могут противостоять. Проверено лично. — Он задумался, а потом вдруг заговорил на другом языке: — You understand me?
— Понимаю… — протянула я ошарашенно. — Как это?
— Ну… могу тебя обрадовать, дорогая. Кажется, ты моя землячка. Это один из наших международных языков, его многие знают, в школах учат. У тебя словесные обороты слишком знакомые, обращения, жаргоны. “Жесть” — это точно земное, молодежное, если использовать в подобном контексте. А такое, — он полез во внутренний карман куртки и достал небольшую синюю книжечку, — сможешь прочесть?
Я провела пальцами по золотой крученой надписи, всмотрелась в крупные вензеля буков. Прищурившись, слегка отдалила томик и вскрикнула:
— «Истинные узы»!
— Видишь, древний, старославянский, ты тоже понимаешь, хотя он у нас позабыт, разве что в церкви используется.
— Как это может быть? — я открыла книгу и медленно, спотыкаясь на трудных местах, вчиталась в первые строчки: — «Обмануть природу… не под силу… даже самым могущественным магам…»
Я подняла взгляд и посмотрела на хозяина дома. Он казался очень довольным. Улыбался одними глазами и уже не хмурился.
— Это правда?
Показала на книгу.
Данил, опустив веки, спрятал разноцветные глаза, чтобы снова показать их, но уже с сиянием огня внутри.
— Только осторожней. Здесь есть опасные советы. И не все работает. Вернее, не на всех работает.
— Ты читал? — я прощупала плотные листы, перелистала в конец книги, принюхалась. Всегда так делала, наверное, привычка, но запах бумаги с нанесенными на нее чернилами приносил мне какое-то особое наслаждение.
— От корки до корки несколько раз, но не использовал. Пока не рискнул. Да и многие ритуалы весьма специфические и опасные. Последствия могут быть необратимые.
— Можно взять? — я прижала книжечку к груди, но тут же отодвинула ее, боясь испачкать.
Данил почесал тяжелый подбородок и покачал головой.
— Даже не знаю. Может, не стоит, Любаша?
— А что стоит? Спать с тем, кого не люблю?
— А если все впереди? Такие вещи быстро не делаются. Ли долго меня отталкивала…
Я встала. Резко. Сжала зубы до хруста и кулаки до бела.
— Нет. Синарьен — пижон. Вельможа. Ин-тэ. Избалованный принц, привыкший, что ему никто не отказывает. Вряд ли мне такие мужчины по душе. Вряд ли смогу жизнь ему посвятить, лучше сейчас разорвать стигму и забыть обо всем.
Данил подошел, аккуратно приобнял меня за плечи, слово сестру или дочь, и мягко забрал книгу из моих деревянных пальцев. Загадочно улыбаясь, будто знает то, чего не знаю я, спрятал книгу во внутренний карман куртки.
— Прошу… — потянувшись, прошептала я.
Данил лишь шире заулыбался и сложил узлом крепкие руки на груди.
— Давай так. Ты все-таки попробуешь присмотреться к негоднику, который рискуя собственной шкурой, сегодня приволок колесницу к порогу замка. Дашь Синарьену ма-а-аленький шанс, — показал пальцами щепоток. — А если не получится, и патлатый наследник совсем будет не по душе, тогда мы вернемся к этому разговору. Идет?
Я не успела ответить. Данил, развернувшись на каблуках, пошел к двери, у порога оглянулся и строго сказал:
— А сейчас в душ, Снежка, и переодевайся. Лимия поможет тебе с прической, я позову ее. Ты должна свести его с ума.
— Кого? — я от удивления даже рот открыла.
— Нахального паренька с длинными космами, конечно, — невозмутимость в выражении лица Данила и огненные всполохи в глубине его разноцветных глаз завораживали. — Будем заморского принца уму-разуму учить.
И ушел, оставив меня в тишине.
Глава 21
Синар
В замке оказались еще жители. В основном девушки, некоторые совсем юные, но были и постарше, почти возраста моей мамы. Хоть я и познакомился с каждой, имена не запомнил.
Пока накрывали стол, я ерзал на предложенном месте и поглядывал на выход.
Любава не приходила.
Неужели так сильно испугал ее поцелуем на улице? Может, что-то случилось?
Рука потянулась к груди, чтобы унять ноющую боль, но я вовремя себя одернул и, схватив вилку, до скрипа сжал столовое серебро. Привлекать внимание к алым лозам, что тут же бросятся заплетать пальцы, совсем не хотелось. И так одна из девчонок, воспитанниц Лимии, не сводила с меня пронзительно желтых глаз.
Сама хозяйка и ее нареченный тоже не пришли ужинать.
Между ребрами слабо закололо, лоб покрылся испариной. Странно все это. И замок странный и его хозяева. Среди женского царства единственный мужчина. Да и еще какой — дракон.
Стало душно. Я дернул пуговку рубашки, что впилась в горло, и, кажется, вырвал ее с мясом.
Азарка, толстушка-повариха, после салатов вместила на стол крупную птицу на широком блюде. По строению и величине похожа на индюшку, но я не уверен, что такие птицы водятся в этом мире. Да и мясо было краснее на первый взгляд, а на вкус совсем жесткое, еле разжевал маленький кусочек.
Опробовав, я отодвинул тарелку и плеснул себе еще вина из графина с толстым горлом. Вот спиртное было ароматным, с тонкими нотами вишни и привкусом корицы. Кружило голову, куда быстрее и сильнее, чем диссовая настойка. Потягивая из невысокого бокала напиток, я не спускал взгляда
